Где-то в Елани

Где-то в Елани
Максим Алексеевич Шардаков

«Где-то в Елани» – это гимн тем, кто, несмотря на возраст, раны и усталость, продолжает учить «сынков» выживать. История о том, что война – не только подвиги, но и грязь, кровь на гимнастёрках, ночные слёзы по матерям и тикающие в кармане часы как последняя память о мирной жизни. Рассказ, где за строчками о штыковых приёмах слышится вопрос: «Стоит ли Родина таких жертв?» – и ответ, который каждый находит сам.

Максим Шардаков

Где-то в Елани

ГДЕ-ТО В ЕЛАНИ

Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый.

Наш рукопашный бой.

М.Ю. Лермонтов «Бородино»

На утоптанном тысячью солдатских сапог Еланском плацу бойко кружился, будто танец исполнял, высокий пожилой красноармеец в ладно подогнанном обмундировании. Тяжёлая трёхлинейка[1 - Трёхлинейка – русская трёхлинейная (7,62 мм) винтовка Мосина образца 1891 года, принятая на вооружение Русской императорской армии] с примкнутым штыком бешено вертелась в его жилистых ручищах, словно детская игрушка. Солдаты, без приказа разомкнув строй, вкруговую обступили бойца и заворожённо глядели на невиданное искусство.

Сперва он без запинки, будто на царском смотру, отработал серию парадных ружейных приёмов, а потом начал демонстрировать мастерство штыкового боя. Солдат то и дело наносил воображаемому противнику смертоносные удары, приседал, пригибался, втягивая голову в плечи. Неожиданно отскакивал и обманным движением резко выбрасывал вперёд винтовку. Потом вдруг сокрушительно бил прикладом, и зрители инстинктивно отшатывались, представляя, что было бы с тем, кому этот удар предназначался.

Держась руками за ствол и приклад, он защищался от сабельной рубки, и не просто защищался, но и нападал – резко крутил винтовкой, выбивая конника из седла. И всё это с убийственным спокойствием, с неизменным выражением лица, без одышки и ненужных в таком деле киношных криков.

– Как же ловкуще у вас получается, Николай Петрович! Будто в цирке! Это ж чистое фехтование, как в «Трёх мушкетерах»! Покажите ещё! А нас научите? – загалдели солдаты.

– Вам пока только так упражняться – «Сено-солома[2 - Выражение «сено-солома» в старину употреблялось как команда для задания ритма при строевой ходьбе неграмотных крестьян, не различавших право и лево. К правой ноге привязывали сено, а к левой – солому.], коротким-длинным коли! Отставить!», – красноармеец даже не вспотел. – Но я займусь вами, сынки, если товарищ лейтенант не возражает.

Однако молодой командир и сам, раскрыв рот, удивлённо хлопал глазами, понимая, что если этот бравый вояка научит необстрелянных бойцов его роты хотя бы десятой доле того, что сам умеет, то немцам в рукопашной несдобровать – кровью умоются.