Обмануть вселенную

Николай с недоверием смотрел на своего начальника, который, казалось, сиял от радости, предвкушая, как должен удивиться его младший товарищ. Солнце к этому времени поднялось, и лучи сквозь оконное стекло падали на сторону главврача, будто разделив комнату на светлую, пьяную, сияющую половину, во главе которой находился пожилой жизнерадостный круглолицый Андрей Семенович, и на мрачную – с сидящим в тени Николаем, угрюмым, серым, оскверняющим своим недовольным видом прекрасное осеннее утро.

– Имя у него хоть есть? – спросил Коля и, почувствовав, как тяжелеет его тело, ссутулился, облокотился на стол и подпер кулаком щеку.

– Анс, – ответил главврач.

– Анс? – удивился Николай.

– Да, он сказал, что его зовут Анс.

– А фамилия, отчество?

– Он сказал, что у них нет фамилий и отчеств.

Через несколько минут, в течение которых Андрей Семенович успел еще разок приложиться к коньяку, в дверь постучали.

– Да, да, – произнес главврач.

Николай успел представить себе Анса крепким, сурового вида человеком, способным на убийство ребенка, пусть и в невменяемом состоянии. Но спокойным и учтивым со слов главврача. Представление Коли рассеялось, когда щуплый, невысокого роста пациент зашел в кабинет. Сутулый, лысый, с большими детскими карими глазами и смуглой кожей, Анс неловко улыбнулся. В руке он держал небольшой кислородный баллон. Одет новый обитатель психиатрической больницы провинциального городка был в черные брюки и серую водолазку. На вид ему было лет сорок. Слева и справа от Анса стояли санитары – Сашка и Женька, оба на голову выше пациента и шире его раза в два.

– Присаживайтесь, – сказал Андрей Семенович.

Анс прошел по кабинету и сел за Т-образный стол напротив Николая. Сашка и Женька остались стоять, прислонившись к стене возле двери.

– Это Николай Николаевич, – главврач указал рукой на Колю, – заведующий отделением и ваш лечащий врач.

– Очень приятно, меня зовут Анс. – Мужчина кивнул, а потом сделал вдох из баллона.

– А это вам для чего? – спросил Коля, рассматривая баллон.

– Для насыщения крови кислородом, во избежание слабости и потери сознания, а впоследствии и смерти. – Анс произносил каждое слово четко, делая необходимые паузы в тех местах, где должны быть запятые. Голос его показался Николаю чуть ли не дикторским.

– Вам мало кислорода в помещении? – спросил Коля.

– Мало.

– У вас гипоксия?

– Нет.

– Почему же вам тогда не хватает кислорода?

– Потому что в моем времени атмосфера Земли имеет другие соотношения кислорода и азота. В вашей атмосфере примерно двадцать процентов «о два», в моем же времени его чуть более тридцати процентов.

– И из какого же года вы к нам прилетели? – спросил Николай.

– По нашему календарю из тринадцать тысяч тридцать пятого. Но наше летоисчисление никак не связано с вашим. Объективная разница между сегодняшним годом и годом, из которого я отбыл, составляет более пятидесяти тысяч лет.

– Зачем вы прибыли в наше время?

Анс попытался сказать что-то, но из его уст вылилось лишь нечленораздельное мычание. Казалось, его начало подташнивать.

– С вами все в порядке?

– Да.

– Тошнит?

– Нет.

– Так зачем вы прибыли сюда из будущего?

– Я не смогу сказать, даже если захочу.

– Почему?

– Очевидно, потому, что эта информация, попав к вам сейчас, в дальнейшем создаст какой-то парадокс.

Николай переглянулся с Андреем Семеновичем.

– Анс, как вы думаете, у вас есть какое-либо заболевание? Как вы вообще себя чувствуете?

– Не считая того, что меня держат тут насильно, и не считая того, что ваша атмосфера мне не совсем подходит, я чувствую себя хорошо. И еще очень неудобно просыпаться ночью, чтоб подышать из баллона.

– А вы понимаете, где вы находитесь?

– Да, в психиатрическом стационаре закрытого типа.

– Вы можете рассказать о себе? Кто вы по профессии?

– Путешественник во времени.

– Это такая профессия?

– Да.

– И в каком же вузе готовят таких специалистов?

– Вузе?

– Да, вуз – высшее учебное заведение, институт, университет. Вы заканчивали что-то по вашему профилю?

Анс снова попытался что-то сказать, но челюсть его неестественным образом съехала чуть набок, и он запнулся.

– Не получается. Значит, нельзя, – произнес человек из будущего.

– Нельзя сказать? – спросил Николай.

– Да. Обо всем, что связано с путешествиями во времени, говорить нельзя.