Не боги

Он достал из ящика стола несколько бланков.

– В связи с тем, что у следствия есть основания полагать…

Статус подозреваемого Артема особенно не пугал. Он понимал, что это не более, чем превентивная мера – следствие должно показать свою силу. Поэтому допрос продолжился – только теперь гражданин Горбунов уже был подозреваемым. Те же вопросы, те же ответы. Уже сев в машину, Мотовилов сказал:

– В принципе, об этом мы говорили, так что ничего не изменилось. Они вытащили из вас все, что смогли, пока вы были свидетелем. И считают, что у них на вас что-то есть – а это чушь. Самое любопытное, что, кроме вас, нет ни одного живого свидетеля возможных договоренностей.

– Да, я об этом как-то забыл, – проронил Артем.

– И как они собираются доказывать все это – ума не приложу. Тем более, когда вы стали подозреваемым и могли бы вообще отказаться от дачи показаний по делу.

– А вдруг он решил бы за это, так сказать, временно изолировать меня? – поинтересовался Артем. – Хотя бы в качестве профилактики строптивца.

– За это не волнуйтесь, – успокоил его Мотовилов. – Подписка для них – максимум. Разве что вы пойдете и тоже кого-нибудь убьете. Но вы ведь не будете давать повода?

– Да как-то не собирался, – Артем покачал головой.

Подписка о невыезде – вот что его сейчас угнетало. После допросов следователь, избрав в качестве меры пресечения подписку о невыезде, сам того не понимая, очень сильно его наказал. Ведь это означало для него одно – Светлану он не увидит еще долго.

Глава 38

– И когда мы теперь увидимся?

Артем по голосу Светы чувствовал, что она еле сдерживает слезы.

– Я не знаю, любимая. Ты не можешь ко мне приехать?

– Отпуск у меня еще не скоро. Я постараюсь переговорить с Денисовым, но вряд ли он мне выделит даже неделю. У нас это не принято, да и нагрузка сейчас слишком велика.

– Может быть, мне позвонить Денисову? – предложил Артем.

– Даже не вздумай! – резко ответила Светлана. – Только навредишь. Завтра у меня смена. Я что-нибудь придумаю.

Артем откинулся на сиденье.

– Ты не представляешь, Света, как мне осточертела эта история! Но я не представляю, как из нее вылезти. Этот Ялынский такого насочинял! И следователи это приняли – им, видимо, выгодно это принять. Какой-то дурдом! Кстати, они могут прослушивать наши переговоры…

– Пусть слушают. Пусть знают, что я тебя люблю.

– А я тебя! Позвонишь мне завтра?

– Конечно!

Закончив разговор, Артем задумался. Он сидел в машине возле адвокатской конторы Мотовилова. Ехать никуда не хотелось. Вообще не хотелось ничем заниматься. Разве что заснуть, проснуться – и чтобы все прошло.

Он поймал себя на мысли, что так и не звонил своим новым московским знакомым. А это нехорошо. Если так пойдет, то про бизнес в столице можно будет забыть. Деньги на счетах – это здорово, но они должны работать, и Артем прекрасно это понимал. Но накатившая апатия пока побеждала. Осенние сумерки только дополняли минорных нот.

В прежние времена он забурился бы к Савелию и хорошенько выпил водочки. Возможно, денек после этого полежал, помучился с похмелья – но через сутки он был бы свеж и готов к дальнейшим действиям. Сейчас он как бы продолжал лечение, хотя за таблетками так и не заехал. А надо! И аптека недалеко.

Что же делать? Вздохнув, он достал телефон.

– Сава, ты у себя?

– Ты освободился? – фраза друга звучала двусмысленно, и Артем поморщился. – Двигай в «Эльбрус»!

Они сели в кабинете, и Артем стал с сожалением наблюдать, как стол заполняется разной снедью. На ухо как будто кто-то шептал: «А сейчас принесут водочку. Холодную!» Савелий, похоже, это заметил и не стал умничать:

– Выпьешь? Много не дам – тебе нельзя.

Артем посмотрел на Саву, тяжело вздохнул и опустил голову.

Савелий не соврал – после пятой рюмки он убрал от Артема лишнюю посуду.

– Теперь только морс.

Выслушав Артема и узнав про подписку, Сава тоже загрустил.

– Вот же уроды! А ты сам как думаешь, они знают про Светлану? Могли это спецом сделать?

Артем пожал плечами.

– Если б знать…

– Допустим, знают, – предположил Сава и вылил себе остатки водки. – Что это им дает? Они же не могут быть осведомлены обо всем – когда у нее отпуск, какие отношения с начальством, какой график, в конце концов. Может, она уже увольняется и к тебе переезжает – не станут же они ее еще прослушивать?

– Ну да, – взгляд Артема следил за тем, как водка исчезает внутри друга.

– Даже не думай, – Савелий ухмыльнулся, – не дам. Хочешь, тоже морс буду пить?

– Да пей ты, – махнул рукой Артем, – просто паскудно на душе, веришь?

– Верю, – кивнул Савелий, – но пить не дам. Я, считай, за тебя сейчас перед твоей любимой женщиной отвечаю, хе-хе! Вовик! – гаркнул он в сторону двери. – Замени графин!

Официант оперативно выполнил распоряжение непосредственного руководителя.

– Ладно, чего мучаться, – сказал Артем, вставая, – может она завтра что-то и порешает. Поеду я. Утро вечера мудренее.

– Посиди, – попросил Сава, – не одному же мне тут бухать. Куда тебе торопиться?

Торопиться было некуда, Артем это признал и сел обратно за стол. В итоге домой он попал уже далеко за полночь. Настроение было уже получше. Была ли в том заслуга той небольшой дозы алкоголя или общение с другом так на него подействовало – он не знал, да и вдаваться в тонкости не собирался. И заснул почти сразу, как только его голова коснулась подушки.

Спал он долго. Около полудня его разбудила трель мобильника. Номер был московский и незнакомый.

«Вот и столичные партнеры нарисовались, – подумал он, – сейчас начнут совестить».

Но он ошибся.

– Артем Григорьевич? – раздался в трубке смутно знакомый голос.