Мутанты. Дети-волки. Книга вторая

– Хорошо, но там зима: снег, холод, а у меня нет Бесконечной Материи.

– Она есть у меня, – и тут же спохватился: – Но ты ведь не станешь меня убивать? Я рискую: ты, сидя верхом, запросто сможешь отделить мою голову от тела. И даже не разобьёшься, если успеешь сделать это до того, как я взлечу.

Дор поднялся на ноги и искренне заверил:

– Я не буду этого делать. Я обещал и слово сдержу!

– Я чувствую себя таксистом, который предлагает своим клиентам кирпичи на случай, если кто-то в дороге решит долбануть его по голове и ограбить. Но я тебе верю, подойди.

Дорито подошёл. Стоять рядом с Гефором было не страшно, но сердце всё же билось слишком часто.

Гефор поднял левую лапу, повернул её, и выпустил когти, похожие на острые серпы.

– Возьми, – мордой он указал на белый комочек под первым когтем, который был хорошо виден среди огненно-рыжей шерсти лапы, и добавил: – Это я у Росса позаимствовал. Был уверен, что когда-нибудь пригодится.

– Спасибо, – сказал Дор, беря половину комочка.

Вскоре он смастерил себе тёплую одежду: штаны, куртку с капюшоном, сапоги. И всё это надел поверх своей.

– Ловко ты с ней обращаешься, – заметил Гефор.

– Я быстро учусь.

– Надеюсь, также быстро сможешь залезть мне на спину.

Залезть на спину получилось не так быстро, как рассчитывал Геф, пришлось помогать крыльями. Дор просто скатывался с него. Шкура была слишком гладкой, ухватиться не за что, а грива для этих целей совсем не годилась. Гефор удивлялся себе всё больше: и зачем он затеял это путешествие?

Дорито и тут проявил немалую смекалку. Он закрепил себя на Гефоре ремнями из Бесконечной Материи, придав им необходимую прочность. Он лишь надеялся, что не забудет мысленно поддерживать в них нужные свойства.

– Готов? – поинтересовался Геф.

– Можешь взлетать.

– Сейчас я проверю твою усидчивость.

– Если ты решишь меня сбросить, я успею повредить тебе шкуру! – испуганно заявил Дорито.

Гефор лишь рассмеялся в ответ.

В воздух он поднялся очень быстро. Дор успел лишь издать изумлённый возглас. Гефор летел стремительно, почти не махая крыльями. Из-за этих крыльев мальчику трудно было разглядеть что-либо внизу. Защищаясь от ветра и палящих солнечных лучей, Дор накинул капюшон и приник ближе к шее Гефора. Его почти укачало, когда существо, повинуясь воздушному потоку, начало снижаться. И только тогда Дорито смог увидеть лесной ландшафт, стелющийся под ними, верхушки крючковатых деревьев, временами почти касающихся лап Гефора. Воздушный поток то поднимал его, то опускал, то вдруг круто сворачивал в сторону, вынуждая крылатую «кошку» самостоятельно прокладывать себе путь.

– Сейчас начнётся самое интересное, – подбодрил заскучавшего наездника Гефор.

На первый взгляд ничего интересного Дор не находил. Лес всё больше редел, образуя участки абсолютно лишённые растительности, складывалось впечатление, что земли в этих местах стали бесплодными. Ландшафт приобрёл бурый оттенок. Далеко впереди было что-то белое, будто туман или огромное облако.

Дорито решил ни о чём его не спрашивать, скоро и так всё узнает.

Белое облако касалось земли, занимая весь горизонт, и Гефор летел прямо к нему.

Вот уж исчезли позади последние деревья, всё вокруг казалось безжизненной пустыней.

Облако приближалось, и вдруг Дор заметил, как бурая земля вмиг побелела, будто некто взял и провёл по ней ровную белую полосу. В воздухе сразу стало очень холодно.

«Зима…» – догадался Дор. Он удивился, как резко в природе этого мира может произойти перемена.

Гефор замедлил полёт. Его глаза внимательно осматривали землю. Он искал следы Глоры и её детей, по опыту зная, что обнаружить волков по их чёрной шкуре гораздо легче, чем их мать, блуждающую по снежным равнинам в лохмотьях из белой Бесконечной Материи. Он свернул в сторону и полетел вдоль снежной границы.

– Вижу, вижу! – закричал Дор. – Вот они!

– Я тоже заметил. Мы должны увести их от границы.

– Зачем?

– Позднее расскажу.

Волки сначала не замечали летящего над ними Гефора, они рысью бежали перед ним вдоль границы, изредка сворачивая в сторону ледяных со сверкающими стволами деревьев. Порой они надолго исчезали с глаз под их раскидистыми белыми ветвями.

Заметили они крылатого наблюдателя только, когда его тень пересекла их путь. Волки замерли, принюхались и, приняв угрожающие позы, уставились на пришельцев.

Гефор, планируя, направился вглубь снежного мира. Как он и рассчитывал, голодные звери помчались за ним.

– А где может быть их мать? – спросил Дорито.

– Ходит где-нибудь. Обычно она идёт следом за детьми. Я редко её вижу.

– Ты часто летаешь сюда?

– Каждый день.

Волки быстро устали. Даже потеряв из вида объект преследования, они продолжали скакать, по брюхо проваливаясь в рыхлый снег. Впереди бежал крупный матёрый зверь, он злился от голода, всё чаще вспоминая момент, когда одним прыжком сбил с ног человека и готов был вонзить в его шею зубы. Что его тогда остановило? Может то, что он был похож на другого, который ходит сейчас за ними следом и о чём-то говорит. Несмотря на лютый голод, волк был уверен, что убивать это существо нельзя ни за что на свете. Ему несколько раз приходилось устраивать хорошую трёпку капризной волчице, она всё чаще порывалась напасть на человека.

Гефор остановился в центре большой поляны.

– Не слезай. Они скоро появятся.

– Ты увёл их от границы. Зачем?

– То лето, откуда мы прилетели сюда – это Настоящее время, а эта зима – Прошлое. Прошлое постепенно захватывает этот мир, оно безжизненно. Даже ледяные леса, которые ты видишь – это всего лишь игра природы. Они растут из-за снега, как бы кристаллизуются в причудливые формы.

– Прошлое может захватить весь мир? И что будет тогда?

– Представь Прошлое – это то, чего нет, и если это ничто захватит мир, мир станет прошлым, то есть уйдёт в Прошлое – исчезнет. Затем Прошлое пересечёт пространственный тоннель и попадёт в другой мир, которого тоже ждёт подобная участь.

– Странно, если прошлого нет, а, по-твоему, мы сейчас в нём, то почему мы видим всё это? – Дорито заёрзал на спине Гефора, оглядываясь по сторонам. – Откуда здесь зима?

– Это парадокс времени. То есть, неразрешимая загадка. Прошлого нет, но оно когда-то было или стало таким, каким мы его сейчас видим.

– А причём здесь Глора и её дети?