? Я продолжу, что хотел сказать… ? оба кивнули. ? Так вот сейчас мы идём отсыпаться, а в путь отправимся ночью. Хурхан, надеюсь, не надо говорить, чтобы ничего здесь не ломал?
? Я и не собирался ничего ломать. А стул, ? он глянул на груду щепок у входа, ? его уже не восстановить. Я в лес унесу.
? Хорошо. После нас тут должен остаться порядок.
Закончив с наставлениями, я поднялся и отправился в соседнюю комнату, оставив кровать в этой комнате для Айкар.
? Я устроюсь в соседнем доме, ? донеслись до меня слова Хурхана.
Айкар промолчала. Вскоре послышался скрип открываемой двери. Хурхан отправился искать себе пристанище.
В доме установилась сонная тишина.
К счастью, мне удалось немного поспать. Правда, сон пролетел слишком быстро, показалось, что я только и успел, что закрыть и открыть глаза. В комнате висели сумерки, а в животе недовольно заурчало.
Дочка хозяйничала у камина. Увидев, как я выхожу, сообщила:
? Отец, я варю тебе чай.
? Замечательно, а то что-то опять есть захотелось.
За столом сидел Хурхан, вырезая ножом на столешнице.
? Я же просил ничего не портить.
? А нет… я так… и не заметит никто.
Парень сунул нож в сумку и поднял на меня глаза. Мелькнуло в них любопытство, но я был слишком сонный, чтобы понять, что его во мне заинтересовало.
Я сел за стол, глянув на остатки жаркого. Вообще не хотелось.
Айкар, удерживая кружку толстыми прихватками, подошла к столу, аккуратно поставив её передо мной. Случайно посмотрев на меня, испуганно вскрикнула.
? Что? ? встревожился я, понимая, что это я её чём-то напугал.
? У тебя глаз волчий и уши… ? Хурхан не стал договаривать, лишь дотронулся до своих.
Его слова нашли подтверждение в глазах дочери.
Я потрогал уши… Шок ? это то, что я испытал в первые секунды. Затем встал и быстро подошёл к настенному зеркалу, висящему у входа. Боже! На моей голове настоящие белые волчьи уши и левый глаз явно нечеловеческий, с жёлтым продолговатым зрачком. Сердце моё так и запрыгало в груди. Я почувствовал, как ужас расползается по телу холодной колючей змеёй.
«Не паниковать! ? приказал я себе. ? Здесь дети. Нельзя их пугать».
Глубоко вздохнув, я оглянулся. Оба с трудно скрываемым беспокойством ожидали моей реакции.
? Ну, это нормально… Хвост же ещё не вырос.
Хурхан, отворачиваясь, прыснул со смеху.
? Ничего смешного нет! ? заявила ему Айкар.
? Простите, просто шутка про хвост очень к месту.
? Я тебя сейчас побью!
Девочка демонстративно сжала кулаки.
Направившись к столу, я произнёс:
? Не надо ссориться. Хурхан, можешь принести мне ещё оленины? Похоже, от голода я звереть начинаю.
? Да, сейчас принесу, ? он соскочил с места и, оказавшись у выхода, поинтересовался: ? А это… может есть какие-то предпочтения? Потроха или ещё чего?
? Никогда не ел сырое сердце.
? Хорошо, сейчас принесу.
После его ухода я и дочка сели за стол.
? Ты, зря ему доверяешь, ? недовольным тоном сказала Айкар.
? Может и зря, согласен, ? я пододвинул к себе кружку с чаем. Сделал глоток. Чай был обжигающе горячим. Подул на него, остужая. ? Время покажет. Мы всё равно ничего не теряем.
? Уу… он меня раздражает! ? девочка сердито фыркнула. ? Пусть только попробует нам навредить, я его загрызу!
Я дотронулся до её руки, заверив:
? Мы вдвоём сильнее, чем он один. Тебе не нужно переживать. Пусть пока поживёт и порадуется жизни.
Айкар внимательно выслушала меня, качнула соглашаясь головой и вдруг улыбнулась.
? Хорошо, я проявлю огромное терпение. Если подумать, он тебе помогает. Пусть поживёт.
Минут через десять вернулся запыхавшийся от бега Хурхан.
Подбежав к столу, он извлёк из сумки оленье сердце, положив его на тарелку. Внутри у меня всё затряслось от предвкушения его отведать, а в горле пересохло. Вместо того, чтобы наброситься на мясо, я залпом отпил чай. Его горький вкус подействовал положительно, даже запах перестал казаться одурманивающим.
Айкар смотрела сочувственно.
? Отец, я не знаю, что будет, если после «волчьей ломки» съесть сырое мясо. Может не надо спешить?
? Хурхан, а ты что думаешь?
Парень сел за стол, растерянно пожимая плечами.
? Мне не приходилось пить ваш чай. Думаю, Айкар права, не надо рисковать.
Я всё же не удержался, пододвинул к себе мясо и, взяв в руку, понюхал, прислушиваясь к своим ощущениям.