Истоки державности. Книга 1. Бояре Рюрика

Князь подошёл ближе и увидел Юрия:

– Брат?

Оскол замотал головой:

– Не-а, вон мать его лежит. Даны за нами гнались.

Рус прошёл к Умиле и нагнулся, рассматривая её:

– Вот это кто!

– Красивая, – скабрезно хихикнул один из воинов позади князя. – Если бы была живая, то я бы с удовольствием её ноги себе на плечи положил и побаловался бы с ней ночку.

Рус развернулся и одним ударом в ухо сбил паскудника с ног:

– Не сметь охальничать!.. Княжна она, да притом мёртвая. А над мёртвыми – сам знаешь…

Как наяву он вспомнил свою первую встречу с ней. Несколько лет назад его быстроходные ладьи с воинами перехватили в море медленно плывущую, тяжело гружённую ладью под парусом. На ней, увидев встретившихся, начали спешно одевать кольчуги и выставлять щиты. На некоторых из них была нарисована голова коня, оповещая, что их хозяева – бодричи. Рус подождал, пока его ладья приблизится к чужакам так, чтобы стало возможным различать лица, вышел на нос и громко крикнул:

– Я князь руян Рус, по прозванию Бравлин. А вы кто? Не бодричи случаем?

Растолкав окружающих его воинов, вперед выкатился пожилой невысокий мужичонка, с торчащей седой бородой:

– Будь здоров, князь! Моё имя Мошко. Может, помнишь меня? Мы с Вятко у тебя были. А сейчас плывём с товаром из Новаграда от князя Гостомысла. Есть среди нас и бодричи, но в основном словене мы с Ильменя.

– Как не помнить, помню. Хороший воевода Вятко. Богатую добычу мы с ним взяли у ромеев. Мои воины часто вспоминают тот поход. Помню и князя Гостомысла, как привечал он меня с дружиной. Ради Вятко освобождаю вас от подати – плывите дальше с миром.

На ладье опустили щиты, и князь за спинами воинов разглядел красивую девушку. Она без боязни смотрела на руян, и в этом взгляде чувствовалось величие.

– Как зовут тебя, красавица? Оставайся с нами. Любой из нас готов взять тебя в жёны.

Девица горделиво вскинула голову:

– Я дочь князя Гостомысла!

– Поздно уже, князь, – добавил Мошко. – Сосватана она за Годослава из княжеской семьи бодричей…

И вот теперь она лежала у его ног со стрелой в груди, и её голубые глаза безжизненно смотрели в небо.

Он аккуратно закрыл ей ладонью глаза:

– Перенесите погибших на нашу ладью, похороним их с честью.

Князь вернулся к спящему Юрию и взял его, сонного на руки. Малец проснулся и спросонья начал тереть себе глаза кулаками.

– Как зовут-то тебя, княжич?

– Люлик, – ответил Юрий.

– Люлик? – удивился Рус.

– Нет, Люлик.

– А-а, Рюрик!

Мальчишка утвердительно кивнул головой.

– Ну, Рюрик – так Рюрик. Хочешь воином вырасти и за мать отомстить?

– Да.

– Возьмите и меня. Я тоже хочу воином вырасти! – взмолился Оскол. – А ладью мою можете себе взять.

– Хорошим воином стать – много пота надо пролить. Не пожалеешь?

Оскол посуровел лицом:

– Мне сказали, что моего отца тоже даны убили. Если не я, то кто за отца отомстит?

Князь внимательно, оценивая, окинул взглядом Оскола:

– Как зовут-то тебя?

– Осколом кличут.

– Тогда перелезай к нам.

Рус повернулся к воинам.

– Привяжите его ладью к нашей.

Так просто решился вопрос о будущем, мучавший вчера Оскола. Он потрогал под рубашкой мешочек с монетами: «А серебро бы спрятать не мешало. И почему отец всегда говорил, что руян нужно опасаться?»

Глава 3

(819 г. от Р.Х.)

Крепкий как кряжистый дуб, Остромысл, растягивая удовольствие, выпил ковш браги, смачно крякнув и вытерев с усов пену, потянулся к копчёному медвежьему окороку и отрезал себе ломоть:

– Ты мне поверь, дело – верное. Ты же купец, и выгоду должен видеть. Всё, что от тебя требуется – это ладью одну дать, да гольтепу помочь вооружить. Чай в твоих лабазах полно оружия-то?!

Сидящий напротив Градомир обсасывал шейку запечённого гуся и обдумывал предложение Остромысла, а тот продолжал:

– Сейчас самое время. Большинство данов уплыли фризов пощипать. У их селений охраны мало осталось, и мы их запросто на щит возьмём. Сведения верные, не сомневайся. Ты только подумай: пятая часть добычи – твоя!

Градомир ухватил щепоть кислой капусты и бросил её в рот. Смачно хрустя, спросил:

– Мне пятую часть, а остальное тебе?