Психология моды. Учебное пособие

Мазовшанский дворянин и польские рыцари. XIV век

(http://s53.radikal.ru/)

С бурным развитием средневековой культуры центром общества становится женщина. Постепенно складывается культ Прекрасной дамы. Ослабление влияния церковного учения о греховности плоти позволяет женщине ощутить свою силу, полагаясь на свою физическую привлекательность. Костюм верно служил ей, подчеркивая женскую красоту. Развитие кроя в течение XIV века способствовало созданию разнообразных форм женской одежды, что, в свою очередь, позволяло добиваться все новых и новых художественных решений костюма. Классическим примером одежды, созданной по новому принципу кроя, считается «королевское сюрко», по изяществу плавных линий не имевшее себе равных в предшествующие эпохи.

К XIV–XV векам относятся и первые постановления о костюме цеховых объединений – своеобразные своды правил ношения одежды представителями разных ремесел. Каждая страна закрепляла свои особенности в костюмах одной и той же профессии, но везде существовал обычай носить привязанные к поясу орудия или знаки своего ремесла.

Средневековое представление о моде связывается с конкретными способами изготовления различных видов одежды и правилами ношения костюма. В этом смысле всех людей позднего Средневековья можно было называть модными. Средневековые правила ношения костюма (средневековая мода) впоследствии не раз использовались модельерами в качестве источника идей для определения модных направлений (например, ношение жакета на голом теле или поверх другого жакета).

Мода как подражание

Сравнительно частая смена форм костюма позднего Средневековья, увлечение любой новинкой в аристократических кругах породило ажиотаж копирования костюма в среде богатых горожан. Против этого явного нарушения сословной структуры общества издаются многочисленные указы, запрещающие третьему сословию носить дорогую одежду. Указами регламентировалась также длина шлейфа, высота головного убора и даже длина носка обуви. Особые предписания были и по поводу качества используемых тканей и материалов, особенностей кроя и декора. Тем не менее даже в крестьянских одеждах заметно стремление воспроизвести силуэт костюма феодала. В праздничной одежде сходство с одеждой господ обнаруживается еще сильнее.

Интенсификация непосредственного общения между королевскими домами и дворянством Европы XV–XVI столетий, их соперничество в могуществе и влиятельности, продолжительность пребывания иностранцев на земле того или иного государства вследствие длительных войн – все это создавало предпосылки к появлению интернационального костюма.

Копирование одежды одних людей другими вопреки существующим правилам стало возможным на фоне начавшейся реформации общества, роста прогрессивных настроений, интереса к наукам, искусствам, распространения учености. В психологии процесс копирования поведения других принято определять как подражание. По всей вероятности, подражание в одежде стало одним из важных психологических механизмов социализации человека позднего Средневековья, а мода приобрела новое значение – подражание.

Эпоха Возрождения стала эпохой создания особого слоя социальной атмосферы общества, определяемого веяниями моды. Так, металлический каркас, силуэт костюма и плоеный крахмальный воротник завоевали всю Европу XVI века и создали славу «испанской моде». И произошло это, несмотря на вражду между Испанией и западноевропейскими государствами, в первую очередь, между Италией и Францией.

В Италии подражание испанцам доходит до простого копирования. Образ итальянца XV века, которым восхищалась и которому завидовала вся Европа, в XVI веке стал ассоциироваться с предательством, коварством, продажностью и тонко скрытым злодейством. Испанская мода усиливала эти ассоциации. Лишь венецианский костюм сохраняет свои особенности с ярко выраженной декоративностью и репрезентативностью.[4 - Непрезентативность костюма – соответствие признаков костюма местным особенностям, отвечающим эстетическим вкусам жителей местности.] Венецианский женский костюм считается своеобразным гимном цветущей, земной женской красоте.

Пример славы «испанской моды»

(Ф. Снейдерс (1579–1657). Фруктовая лавка. Между 1618 и 1621. Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж)

В Англии увлечение испанскими модами начинается в 60–70-х годов и выражается в преувеличении всех форм и деталей устоявшегося в первой половине XVI века английского классического костюма. В результате возникла пародия на испанские образцы. Английские горожанки постепенно начинают подражать экстравагантному дворянскому костюму, стягивая фигуру жестким корсажем. И только чувство меры, утраченное в среде дворянства и крупного купечества, отличает их.

Костюмы иностранцев были не единственным источником подражаний или заимствований каких-либо деталей. По преданию, королева Кастилии Хуана Португальская, желавшая скрыть свою беременность, превратила женский костюм в жесткий футляр. Это событие относят к 1468 году. В то время ее изобретение настолько отвечало духу времени, что быстро распространилось и в Кастилии, и в Арагоне и положило основу европейскому каркасному женскому костюму, просуществовавшему в разных вариантах до начала XX века.

В Италии первое место среди законодательниц моды занимала аристократка Лукреция Борджиа. Ее платье с темными бантиками неправильной формы, подчеркивающими необычную линию декольте и вызывающими не всегда даже осознанное недвусмысленное беспокойство, имело особый успех среди местной аристократии.

Итальянская аристократка Лукреция Борджиа – законодательница моды

(Б. Венето. Лукреция Борджиа. 1500–1502. США. Индиана. Университет Нотр Дам)

Юные фавориты французского короля Генриха III (1575–1588) совместно с ним изобретают всевозможные костюмы, отличающиеся вычурностью пропорций, форм и силуэта. Пальма первенства, предполагают историки, принадлежала герцогу Сен-Мегрену д’Эпернону, расставшемуся с доброй половиной мужской одежды. Так, на его стройных ногах остались только белые вязаные шелковые шоссы. Его примеру последовали многие.

Почти два века потребовалось для того, чтобы мода из способа действий человека с предметами одежды была преобразована в цель социальных действий индивида, позволяющих заявить о своих притязаниях на определенную социальную роль.

Мода как эталон вкуса

Жизнь Барокко,[5 - Барокко – от ит. barocco, букв. вычурный; жизнь Барокко – ит. «La vita Barocca».] ассоциируемая с напряжением эмоций и экспрессивностью, творческим подъемом и динамичностью форм, создала благоприятные условия для выработки новых значений моды. Барокко не отменяет подражания в одежде, но предъявляет к нему особые требования: подражать следует тому, что соответствует эстетическому вкусу «человека Барокко»[6 - «Человек Барокко» – понятие, введенное немецким историком искусства К. Гурлиттом.] с его культом «имперсонализма, богатства, роскоши, придворности и взрывоопасной радости жизни».[7 - Чечот И. Барокко как культурологическое понятие // Барокко в славянских культурах. М.: Наука, 1982. С. 328–337.]

В этот период закрепляется представление о моде как об эталоне или стандарте, в соответствии с которым человек может изменять свой внешний вид, демонстрировать или, наоборот, скрывать черты характера, устанавливать необходимую социальную дистанцию. Главное – оправдать ожидания общества и получить его одобрение.

Мода Барокко зачастую связывается с влиянием королевских особ Франции. При дворе царили строгий этикет, сложный церемониал и требовался соответствующий этикету костюм. Среди самых модных монархов называют Генриха IV (1589–1610) и Людовика XIV (1643–1715). Утверждаемая ими мода, случайно или намеренно, быстро распространялась среди придворных, в государстве и по всей Европе. Мода часто менялась. Например, на протяжении XVII века костюм знати изменялся шесть раз.

Генрих IV (1589–1610) (П. П. Рубенс (1577–1640). Учреждение регентства. 1622–1625. Франция. Париж. Лувр)

Людовик XIV (1643–1715) (Г. Риго (1659–1743). Портрет Людовика XIV. 1701. Франция. Париж. Лувр)

Учредители королевской моды

Следование королевской моде в этот период, вероятно, определялось стремлением представителей высших сословий подчеркнуть почтение к автору новшества и восхищение его вкусом, желанием вызвать расположение к себе, невзирая при этом на нелепость некоторых модных предложений. Один из ярких примеров тому – мода французского дворянства на мужской костюм, создающий полудетский облик в подражание малолетнему королю Людовику XIV. Костюм этого периода состоял из сорочки, богато декорированной кружевом и бантами, короткой куртки-весты с рукавами до локтя и штанов-ренгравов, доходящих до колен.

Барокко придало моде значение эталона и обязало людей демонстрировать социально одобряемое и ожидаемое поведение в обществе. Эталон восхищает и манит, но он труднодостижим. Манеры поведения и одежда оказались тесно взаимосвязанными. Подражание в одежде становилось все более осознанным и проявлялось как подражание эталону, отвечающему эстетическим вкусам времени. Фактическое появление многообразия моделей одежды отражает стремление достичь эталона тем или иным способом. Можно предположить, что эпоха Барокко заложила фундамент для плюрализма моды, получившего развитие в конце XX – начале XXI века в виде не только многообразия моделей, но и стандартов.

И еще одно важное историческое наблюдение. Стиль барокко появился в XVI–XVII веках в итальянских городах Риме, Мантуе, Венеции, Флоренции. Умение сочетать вкус и моду, вероятно, закодировано в генах итальянцев, что объясняет их неизменный вкус, несмотря на ревностное следование моде.

Мода как образ жизни

В XVIII веке намечается тенденция к абсолютизации роли моды в жизни общества. «После нас хоть потоп!» – знаменитая фраза фаворитки Людовика XV маркизы де Помпадур выражает отношение к миру всего французского первого сословия, переместившегося для общения из дворцовых парадных интерьеров в аристократические гостиные. В атмосфере французских салонов формировалась новая культура XVIII века со своим языком – изящным, галантным и ироничным, с определенными правилами поведения. Идейной и эмоциональной основой стиля французского рококо[8 - Рококо (фр. rococo – вычурный, причудливый от rocaille – скальный; от roc – скала, утес) – оригинальный художественный стиль, выработанный в искусстве Франции первой половины XVIII века.] стал гедонизм и индивидуализм.

Мода на гедонизм

(Ф. Буше (1703–1770). Портрет маркизы де Помпадур. 1756. Мюнхен. Старая Пинакотека)

Жизнь светских салонов Парижа была уподоблена маскараду и ставилась в зависимость от моды, которая диктовалась фаворитками короля Людовика XV маркизой де Помпадур и мадам Дюбарри, королевой Марией Лещинской. Мода этого периода ассоциируется с некоей мистерией духа и тела, выраженной в костюмах, которые подчеркивали кукольную грациозность, сказочную условность, фантастические черты образа, далекого от реальной земной жизни. Декоративность костюма в стиле рококо нарушала естественные пропорции человеческой фигуры, подчеркивала контрастность ее верхней и нижней частей, отрицала практичность и удобство.

В этот исторический период за модой закрепляется значение изменчивой детерминанты образа жизни человека. Мода определяла прежде всего повседневную жизнь, ее влияние наблюдалось в одежде и манерах поведения, ценностных предпочтениях и вкусах, увлечениях, устройстве быта. Мода определяла стиль жизни, который удовлетворял бы индивидуальные биологические, социальные и эмоциональные потребности современника. Обобщая, можно утверждать, что мода становилась способом адаптации к жизни.

Соединение жизнелюбия и пессимизма, радости и тоски, ощущения новизны форм и предчувствия конца – характеристика эпохи рококо, предопределившая на несколько столетий вперед и особенности моды как уникального социального явления.

Мода как способ самовыражения

Великая французская революция 1789 года повлекла за собой изменение системы общественных ценностей, утверждение нового демократического типа отношений, определение новой социальной роли и нового социального положения женщины в буржуазном обществе. На авансцену истории была выведена женщина эксцентричная, страстная, независимая. Эти обстоятельства, по мнению историков, определили интенсивное развитие именно женской моды, в то время как формы мужской одежды все более стабилизируются. С 1805 по 1814 год мода менялась каждую неделю. Издатели модных журналов не поспевали вовремя информировать своих читательниц о новинках, несмотря на то что выпускали новые номера два раза в неделю.

Так как прошлое с его традициями, нравами, языком, троном, алтарями, модами и манерами исчезло, а в один день нельзя было создать общество с новыми обычаями, правилами приличия и с новыми костюмами, то все щеголи и щеголихи принялись подражать древним векам и исчезнувшим нациям. В моду вошли греческие туники, хламиды, турецкие далманы, швейцарские шапочки, греческая обувь – котурны. Вскоре появились египетские платья, алжирские чалмы, нильские косынки и чепчики «? la Crocodile». Теплые салопы на вате, спенсеры с меховой опушкой и далманами – проявления англомании в моде того времени. При этом каждый стал одеваться, гримироваться, даже говорить по своему вкусу и желанию. «…Наступило время всеобщего переряживания, время какого-то бесконечного карнавала и безграничной оргии»,[9 - Дамские моды XIX века. Историко-художественная монография о женских нравах и вкусах. СПб.: Типография А. С. Суворина, 1899. С. 10.] – так характеризовал современник начало столетия.

Французская карикатура на дамские шляпки-«невидимки»

(Серия гравюр. Le Supr?me Bon Ton. 1810, № 16)

Подражание прошлому

(В. Л. Боровиковский (1757–1825). Портрет Марфы Ивановны Арбеневой, урожденной Козловой (1741–1804). 1798. Санкт-Петербург. Государственный Русский музей)

За неоднократной резкой сменой западноевропейских мод, характерной для этого революционного времени (как в прямом, так и переносном смысле), угадывается личность, мечущаяся между прошлым и будущим в поисках смысла жизни. Поэтому в моде XIX века находит свое отражение и романтизм, и классицизм, допускается эклектика и даже отрицание (например, стиль модерн).

Возвращение романтики. Платья периода бидермайер

(Mode fran?aise de 1848 ? 1864. Archive Photos, France)

Возвращение к романтическому прошлому не могло не сказаться на появлении модных тенденций в одежде, принимаемых всеми сословиями без исключения. Пример тому – «нагая мода» в стиле мадам Рекамье,[10 - Мадам Рекамье – Юлия Аделаида Рекамье (1777–1849) – жена парижского банкира, светская красавица, хозяйка модного аристократического салона в Париже, ввела моду «? la antique».] платья периода бидермайер.[11 - Бидермайер (нем. Biedermeier – игра слов: «бравый господин Майер» от Biedermann – бравый и Meier) – художественный стиль оформления жилого интерьера, мебели, живописи, графики, получивший распространение главным образом в Германии и Австрии в 1815–1848 годы. Стиль утверждал идею простоты и практичности, стремления к уюту и комфорту.] «Романтизм… таинственная почва души и сердца, откуда поднимаются все неопределенные устремления к лучшему и возвышенному… Романтизм есть не что иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца… и поэтому почти каждый человек романтик…»,[12 - Белинский В. Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. М.: Изд. АН СССР, 1953–1959. Т.7. С. 145–146.] – писал В. Белинский. Романтические настроения, мечты, поступки как нечто возвышенное, благородное, бескорыстное и потому восторженное, оторванное от реальности и устремленное к некоему несбыточному идеалу создали благоприятную основу для небывалого расцвета французской женской моды.

Женщина конца века, одетая по последней моде, сравнивалась с таинственным привлекательным сфинксом, который поджидает праздного путника на перекрестке его жизненного пути. Внешняя привлекательность гармонично сочеталась с психологией женщины. «Современная парижанка, – читаем в специальном издании “Нового журнала Иностранной литературы” от 1899 года, – очень развитая и интеллигентная, прекрасно понимающая и схватывающая всякие явления, всякие оттенки современной жизни, которая несется на всех парах и которая постоянно подталкивает человечество на новую беспрестанную деятельность, также стремится к самостоятельной деятельности».[13 - Дамские моды XIX века. Историко-художественная монография о женских нравах и вкусах. СПб.: Типография А. С. Суворина, 1899. С. 234.] Сам собой напрашивался вывод о том, что мода отнюдь не разрушает личность женщины, а, наоборот, помогает сформировать образ современницы.

Доктор философии Доминик Паке так формулирует итог развития идеала красоты и моды XIX века: «В то время, когда Фрейд открывал глубины психоанализа, женщина инстинктивно предчувствовала, что отныне основное значение будут иметь своеобразие ее личности и внешности, ее истинная природа, и что ее красота будет теперь в гораздо большей степени заключаться в искусстве просто жить, а не в искусстве нравиться».[14 - Д. Паке. История красоты. М.: Астрель, Аст, 2001. С. 75.]