Огни Святого Антония

– Что есть совершенство? И каким сотворил его Господь? Возможно ли назвать совершенством руки юной леди отличающиеся безукоризненностью форм и идеальностью линий? Грациозностью и даже нежностью? Возможно. Но есть и другие руки. Жёсткие, с глубокими морщинами и огрубевшими пальцами. Возможно ли такие руки назвать совершенством? Наверное, нет. Но давайте сравним эти разные руки. Одни олицетворение совершенства – другие вызывающие сочувствие, а иногда даже отвращение. За первыми руками стоят юность, происхождение и достаток. За другими руками стоят забота и любовь. И разве не есть подлинное совершенство, когда человек, презрев собственные удобства, собственные чувства и даже собственную жизнь, трудится во благо своей семьи?!

Энтони остановился и оглядел прихожан. Все они явно были впечатлены его речью. На него смотрели, не отрывая глаз. Энтони порадовался такому вниманию. На душе стало намного легче. Он впервые не слышал упрёков в свой адрес.

– Господь видит совершенство не в красоте, а в поступках. Мы печалимся, жалуемся, умоляем, но не замечаем любовь Господа. Господь направляет наши помыслы и наш путь. Даже если этот путь, тяжек, вполне возможно, что именно он ведёт к совершенству. Господь…проклятье! – вырвалось у Энтони при виде Маргарет.

Прихожане вначале замерли, а потом начали с удивлением оглядываться. Приметив Маргарет, они поспешно опускали головы.

– Вы сказали «проклятье»? – Маргарет приблизилась к Энтони на расстояние вытянутой руки.

– Я говорил о…проклятии Божием, – нашёлся Энтони.

– Вот как? А мне казалось, что Господь только карает. Оказывается он ещё и проклинает.

– Всякое случается. Пути Господни неисповедимы!

– А чем ещё вы могли прикрыть свою невежественность? Конечно, если не можешь дать вразумительного ответа, поневоле придётся искать оправданий в Путях Господних.

Энтони поклонился, давая понять, что признаёт правоту Маргарет и лелеет слабую надежду на то, что общая беседа завершиться.

– Но мне понравилась первая часть вашей проповеди, когда вы описали мои руки.

– Я… – Энтони открыл рот собираясь сказать, что использовал собирательный образ для сравнений, но Маргарет его даже не собиралась слушать.

– Они действительны такие, какими вы их описали. И хотя я считаю, что превозносить красоту моих рук в проповеди несколько кощунственно, не могу не признать вашу правоту.

– Благодарю вас, леди Маргарет!

– И есть за что. Я ничего не стану вычитать из вашей зарплаты за проповедь. Но вот за одежду придётся вычесть. Она у вас слишком…чёрная и навевает мрачные мысли.

– Вы предлагаете мне изменить церковные правила?

– Вовсе нет. Но вы могли носить белый цвет или даже красный.

– Белый цвет – праздничный. А для красного цвета у меня не соответствующий сан.

– Почему вы всё время ищите оправдания?

– Мне не просто ответить на ваш вопрос.

– Это ещё один ваш недостаток. Избавьтесь от него!

Приняв высокомерный вид, Маргарет удалилась с поднятой головой. Энтони оглядел прихожан и увидел одни сочувствующие взгляды.

– Господь призывал к терпению! Порой следовать заповедям Господним весьма непросто, но…лучше бы её вообще здесь не видеть.

Все заулыбались и одобрительно покачали головой. Потом начали подниматься с мест и по одному подходить к Энтони. Он каждого благословлял и напутствовал добрыми словами. Когда из церкви уходил последний человек из церкви, рядом с Энтони возник Анадор:

– Иди в маленький комнат, – посоветовал он.

– Зачем? – не понял Энтони.

– Мёртвый капеллан так делать, когда разговаривать с «плохой». Он идти в маленький комнат и ругать родителей «плохой».

– Я не стану ругать сэра Роберта. Он прекрасный человек.

Однако раздражение от встречи с Маргарет не проходило и Энтони решил выразить его так, как он обычно привык это делать – записать всё в дневник.

Глава 8. Дневник

Энтони завёл дневник. Он решил записывать туда всех обитателей Фарли Уолопп, а заодно и попытаться понять каждого из них. Ближе к вечеру, он сел за стол, чтобы сделать первые записи. На первой странице появилось имя «Сэр Роберт». А под именем и первые ощущения от общения с хозяином Фарли Уолопп.

«Он выглядит гораздо моложе своих пятидесяти лет и определённо обладает не только проницательным умом, но и непонятной мудростью. Он мало разговаривает. Ему больше нравится наблюдать и делать выводы. Возможно, именно в этом и состоит его мудрость. Он присматривается к людям и судит их лишь, по словам и поступкам, которым является свидетелем. Такой подход позволяет относиться к другим с той справедливостью, которые они заслуживают. И это странно. Он ведь не мог не понимать, насколько абсурдно звучали слова его дочери Маргарет за завтраком?! Тогда, почему он её не осадил? Почему не сделал замечание? Почему он не объяснит ей, насколько нелепо она выглядит, упрекая других в собственных ошибках? Так или иначе, я полон восторга по отношению к сэру Роберту. Будь у меня отец, я бы желал, чтобы он обладал такими же качествами как сэр Роберт. Он оставил о себе наилучшее впечатление, хотя особо и не разговаривал со мной, и позволил дочери обойтись со мной столь неучтивым образом».

Энтони написал следующее имя «Гарри Феллоуз».

«Очевидно, что сэр Роберт питает тёплые чувства к своему кузену. Но не только. Не раз он смотрел на кузена с сомнением. Очевидно, что он не доверяет ему. Мне Феллоуз тоже не понравился. Он ведёт себя как вор и всегда прячет глаза. Он выглядел недовольным, но ровно до того мгновения, пока не видел обращённый на себя взгляд сэра Роберта. Тогда он сразу начинал улыбаться. Улыбка была откровенно фальшивой. Феллоуз хочет казаться любящим кузеном, но наверняка недолюбливает сэра Роберта. Вероятно, у него имеются для этого причины. Феллоуз тоже мало разговаривает. Но если у сэра Роберта молчание это мудрость, у Феллоуза это скорее коварство. Он пытается выглядеть тем, кем на самом деле не является».

Энтони вписал третье имя «Джон Стигли».

«Великолепный образец мужской красоты. У Стигли нет ни одного изъяна. Он безукоризнен во всём. Видимо, именно внешность и привлекает леди Маргарет. Я видел, с каким восторгом она на него смотрит. И это был подлинный восторг. Судя по всему, она влюблена в него. Но вот о Стигли я бы такого не сказал. Он больше похож характером на Феллоуза. Всё в нём кажется фальшивым. Он смотрит на леди Маргарет так, как обычно смотрят на сочный кусок мяса, прежде чем его съесть. Удивительно, что леди Маргарет не замечает этого.

– Час отмщения. Да простит мне Господь за то, что я собираюсь сделать, – пробормотал Энтони, вписывая имя «Маргарет Уолопп».

«Если бы меня сейчас спросили: Кого бы вы никогда не хотели увидеть? Я бы, не задумываясь, назвал её имя. И это только после одного дня знакомства. Я и помыслить не мог, что на свете существуют такие создания как она. Леди Маргарет умудряется на лету создавать худшую из форм человеческого общения. Хотя, ей нельзя отказать в определённой изобретательности, ибо ни один здравомыслящий человек не в состоянии понять логику её обвинений. Стоит ответить на один бессмысленный вопрос, как она тут же задаёт второй вопрос, гораздо хуже предыдущего. Леди Маргарет с лёгкостью унижает людей. Для неё это привычное состояние. Что уж говорить, если сэр Роберт пытается загладить вину дочери, приплачивая работникам?! Следовательно, он уверен в том, что виновной окажется именно она. Странная форма отношений. Но это всего лишь значит, что мы с ним думаем одинаково. Он по непонятным причинам попустительствует ей. Мне же этого делать не надо. Но самое скверное состоит в том, что себя она считает эталоном идеальной Леди во всех вопросах и судит всех прочих именно с точки зрения своего совершенства. На самом же деле, это просто золотоволосый ангел с изумрудными глазами, встреча с которым сулит духовные муки…

Ещё немного подобных слов и я смогу набраться терпения для следующей встречи с леди Маргарет, – радостно пробормотал Энтони. – Благо, у меня всегда будет возможность дать ей достойный ответ в этом дневнике.

Он продолжил писать образ леди Маргарет Уолопп.

Стоит отдельно упомянуть эпизод с руками. Боже, каким непомерным высокомерием надо обладать, чтобы принять слова исповеди на свой счёт, да ещё и столь откровенно?! Неужели она не понимает, насколько нелепо выглядела в церкви?! Ещё и ряса ей моя не нравится. Меня так и норовило предложить покрасить её в жёлтый цвет. Хотя нет, я не выношу жёлтый цвет. Лучше в голубой или оранжевый цвет. Возможно, эти цвета не станут навевать на неё мрачные мысли. Хотя чему тут удивляться?! Если уж она способна требовать седло у капеллана, так вполне способна и восхищаться собственными руками во время исповеди. Что я ещё могу сказать о ней? Или есть ли у неё хорошие качества? Она безусловно обладает умом, но направляет его на поиски недостатков других людей. Сколько ей лет? На вид не больше двадцати. Хотя, скорее всего и двадцати нет. Изумрудные глаза в полной мере отражают высокомерие и самоуверенность, и оттого теряют свою привлекательность. Иногда у неё появляется взгляд как у хищника. Словно она готова наброситься на тебя и растерзать. Словно? Да она только это и делает. Если говорить в целом, она в своей красоте похожа на Стигли. Они оба выглядят совершенством, но оно ничтожно, ибо за ним не видно человеческой души.

Я бы пожелал ей скорейшего замужества с мистером Стигли. Они вполне достойны друг друга…высокомерные и лицемерные…хотя нет, слово «лицемерие» несправедливо по отношению к ней. Она прекрасна, своевольна, высокомерна и заносчива. Убийственное сочетание.

Энтони вздрогнул, когда в комнате появился Анадор и прямо с порога закричал:

– Больной умирать! Надо причащать!

Энтони схватил свою сумку с лекарствами и поспешил вслед за Анадором. Тот сразу повёл его в направлении деревни.

Спустя тридцать минут Энтони уже входил в просторную комнату, в которой буквально висел тяжёлый запах уксуса.

В углу прятались испуганные дети. Две женщины, молодая и пожилая, сидели за столом и причитали. Взгляды обоих были направлены на молодого мужчину с длинной бородой. Мужчина лежал на постели в чистой одежде со скрещенными на груди руками. Грудь его бурно вздымалась.

– Неделю, как «Потница» его мучает. Уже и разговаривать не может, – сообщила в слезах молодая женщина. – Сам умирает и нас собой возьмёт. «Потница» никого не жалеет. Проводите его в последний путь святой отец! – она вытащила из складок платье несколько монет и положила их на стол в качестве будущего вознаграждения.

Энтони подошёл к кровати и наклонился над больным. ОТ больного буквально исходил жар. Энтони потрогал лоб, а потом спросил, слышит ли его больной. Больной с трудом кивнул.

– Открой рот! – попросил Энтони. Больной открыл. – Шире…ещё шире…вот так…дайте мне ложку и поставьте таз на пол поближе к голове. Его сейчас начнёт рвать, – не оборачиваясь, попросил Энтони.