Лавандовый сад

– Замуж? – По лицу Марго разлилось изумление. – За кого?

– За Себастьяна, конечно.

– Конечно, – утвердительно кивнула головой Марго. – Но как-то уж очень все быстро… Вы ведь и знакомы с ним всего ничего, каких-то пару месяцев. Вы уверены в своем выборе?

– Да. Я люблю его, Марго. Он был так добр ко мне. Столько сделал…

– Это верно, – согласилась с хозяйкой домоправительница. После чего подошла к ней и расцеловала в обе щеки. – Тогда я рада за вас. Хорошо, что в вашей жизни появится человек, который станет заботиться о вас.

– Спасибо.

– А теперь прошу простить меня, но я вас оставлю. У нас там столько пылищи наверху. Как начали двигать мебель, то пыль стоит столбом. Пойду прибираться. А с вами, мадемуазель, мы увидимся позднее.

После ланча Эмили собралась навестить Жана и Жака, сообщить им о своем предстоящем замужестве. Все равно толку от ее присутствия в замке никакого – процесс выноса имущества шел своим чередом. Да и не хотелось ей наблюдать весь этот кавардак. Шагая по направлению к виноградникам, она размышляла о том, как убедить своих старых друзей в том, что ее переезд в другую страну никак не отразится ни на процессе реставрации замка, ни на винодельческом бизнесе, в развитии которого она по-прежнему весьма заинтересована.

Выслушав новость, Жан настоял, что по такому поводу не грех выпить и бутылочку шампанского. Ему как раз презентовал недавно бутылку один приятель-винодел.

– Все ждал подходящего повода, чтобы откупорить, – добродушно улыбнулся он, сопровождая Эмили в теплую гостиную. Жак, по своему обыкновению, дремал в кресле возле камина. – Папа, у Эмили отличные новости. Она выходит замуж.

Жак разлепил один глаз и глянул сонным взглядом на Эмили.

– Ты слышал, папа, что я сказал? Эмили выходит замуж. – Жан повернулся к Эмили и добавил вполголоса: – У него опять приступ сильнейшего бронхита. Всегда зимой его бронхит одолевает.

– Да, – с некоторой заминкой отреагировал Жак и открыл второй глаз. – За кого?

– За того молодого англичанина, которого Эмили приводила на виноградники. Помнишь? Она тогда и нас с ним познакомила. Его зовут Себастьян… – Жан вопросительно посмотрел на Эмили, чтобы та подсказала ему фамилию своего жениха.

– Каррузерс, – закончила вместо него Эмили. – Он родом из Йоркшира в Англии. После замужества я перееду к нему. На какое-то время, пока в замке идет ремонт. Но я все равно буду часто приезжать сюда, – твердо пообещала она.

– Вы говорите, Каррузерс? – На лице старика появилось настороженное выражение. – Из Йоркшира?

– Да, отец, – подтвердил ему Жан.

Жак встряхнул головой, словно пытаясь навести порядок в той сумятице мыслей, которые теснили его.

– Скорее всего, это простое совпадение, но я знавал одного человека с такой же фамилией, и тоже из Йоркшира, много-много лет тому назад.

– Правда, папа?

– Да, но то была женщина. Констанция Каррузерс. Давно было, еще в годы войны.

– Именно так и звали бабушку Себастьяна. Он мне тоже рассказывал, что в годы войны его бабушка находилась на территории Франции. – Эмилия почувствовала, как по всему ее телу вдруг пробежала легкая дрожь. От волнения, что ли… Глянув на свое обручальное кольцо, она добавила: – Я сейчас ношу ее обручальное кольцо.

Она протянула руку Жаку, чтобы тот смог получше разглядеть кольцо. Старик принялся внимательно изучать его.

– Да, это ее кольцо. Точно! – Жак поднял глаза и уставился на Эмили. В его взгляде читалось сильное потрясение, пожалуй, даже шок. – Так вы собираетесь выйти замуж за внука Констанции?

– Да.

– Мой бог! – воскликнул Жак и стал неловко шарить в кармане брюк в поисках носового платка. – Поверить не могу. Констанция…

– Ты хорошо ее знал, папа? – спросил у него Жан. Судя по всему, он был удивлен реакцией отца не меньше Эмили.

– Очень хорошо знал. Ведь она же жила вот здесь, в этом доме, вместе со мной. Провела тут много месяцев… Она была… – Жак нервно сглотнул слюну. – Она была мужественной женщиной и доброй тоже. Участливой, всегда готовой прийти на помощь. Она еще жива? – В его водянистых голубоватых глазах мелькнула надежда.

– К сожалению, нет. Она умерла где-то около двух лет тому назад, – ответила Эмили. – Но как Констанция Каррузерс очутилась в наших местах? Как попала к вам? Расскажите мне, пожалуйста.

Жак погрузился в долгое молчание, отрешенно уставившись куда-то вдаль, а потом и вовсе закрыл глаза, чтобы ничто не мешало ему думать и вспоминать.

– Папа, немного шампанского, а? – предложил Жан, протягивая ему бокал.

Жак взял бокал трясущейся рукой и отхлебнул немного игристого. Он явно все еще продолжал собираться с мыслями.

– Эмили, – неожиданно обратился он к ней. – А как вы познакомились с этим человеком… внуком Констанции?

– Перед самой смертью бабушка рассказала Себастьяну о своей жизни в годы войны на территории оккупированной Франции, в частности, здесь. Он отыскал информацию о нашем замке и приехал, чтобы лично взглянуть на него, – принялась пересказывать Эмили старику всю историю своего знакомства с Себастьяном. – Но он так же, как и я, понятия не имеет, по какой причине она оказалась в Гасси. Мы оба были бы счастливы узнать это.

Жак устало вздохнул:

– О, это очень длинная история. Вот уж никогда не думал, что в один прекрасный день мне придется ворошить прошлое и рассказывать о том, что было давным-давно.

– Пожалуйста, Жак. Я прошу вас! – взмолилась Эмили. – С огромным удовольствием выслушаю эту историю из первых уст. С каждым днем я понимаю все острее и острее, как же мало я знаю о прошлом своей семьи, особенно о том, что касается отца.

– Эдуард был замечательным человеком. Он был, к слову говоря, награжден орденом Освобождения за проявленную храбрость и мужество в деле освобождения Франции, но, – Жак скорбно пожал плечами, – граф отказался принять награду. Сказал, что есть гораздо более достойные люди, заслужившие столь высокую награду.

– Пожалуйста, Жак, расскажите мне хоть немножко, хоть самую малость, – Эмили снова принялась упрашивать старика. – В конце концов, я ведь собираюсь выйти замуж за внука Констанции. И мне особенно важно знать, какие ниточки, тянущиеся из прошлого, связывают нас.

– Да, вы правы, мадемуазель Эмили. Вы должны знать. Ведь это – история вашей семьи. Вот только с чего начать? – Жак снова уставился куда-то вдаль, словно ища там подсказку. – Итак, – заговорил он после долгой паузы, – начнем с Констанции. Я знаю о ней практически все. Ну или почти все. – Старик улыбнулся. – Здесь, в этом доме, долгими зимними вечерами она часто рассказывала мне о своей жизни в Англии… И о том, как оказалась во Франции…

Хочу видеть…

Хочу видеть алые розы
И свет серебристой луны,
Тяжелые гроздья мимозы,
Все буйные краски весны.
Хочу видеть синь океана
И волн устрашающий рев.
И вдруг в высоте так нежданно
Парящих красавцев орлов.
Хочу видеть кисть винограда
И солнечный свет с высоты.
Другой красоты мне не надо.
Мне хватит и этой мечты.
Хочу видеть лица людей,
Кто внемлет мне, слушая стих.
И это желанье, пожалуй, сильней
Всех прочих желаний моих.