– После завтрака я взяла лошадь из конюшни мистера Хендерсона и все утро каталась, вернулась лишь перед ленчем.
– У вас в поместье нет своих лошадей?
– Нет.
– Кто-нибудь видел Вас, когда Вы совершали прогулку?
– Вы подозреваете меня?! – с возмущением воскликнула Николь.
– Это моя обязанность – сомневаться во всем, мисс. Ведь Вы хотите, чтобы нашли убийцу Вашего отца? Не так ли?
– Да, конечно, извините! Во время прогулки я никого не видела.
– Скажите, у Вашего отца были враги?
– Я не знаю. Папа был добрым. Мне кажется, его все любили! – с жаром заговорила она. – Во всяком случае, к нему все хорошо относились.
– Может быть, в последнее время в поведении Вашего отца появилось что-то новое или необычное? Он ничем не был встревожен?
– Напротив! Дела у него шли очень успешно, он даже собрался снова жениться, хотя много лет после смерти мамы и внимания на женщин не обращал.
– Жениться?
– Да, именно так. Вечером, в конце обеда, за день до убийства он заявил, что, возможно, через неделю он официально объявит о своей помолвке.
– Для всех вас это было неожиданностью?
– Полнейшей! Мы все были просто поражены этой новостью!
– И кто же его избранница?
– Он не сказал.
– Вам не показалось это странным? Может быть, он просто пошутил?
Николь задумалась:
– Мне не приходила в голову такая мысль. Отец, конечно, любил пошутить, но не до такой же степени, я думаю.
– Вы видели отца утром, в день убийства?
– Я зашла к нему в кабинет поздороваться.
– В полицейском отчете сказано, что прислуга слышала, как Вы плакали, когда находились в кабинете. Почему?
Николь слегка покраснела.
– Просто мы с отцом в кое-каких вопросах не понимаем… не понимали друг друга.
– В каких именно?
– Я не желаю отвечать на этот вопрос, потому что это никого не касается, и никакого отношения к убийству отца не имеет.
– Жаль, что Вы, мисс, не хотите быть со мной откровенной. Полицейский в чём-то сродни врачу, который может поставить правильный диагноз своим больным, если они не будут от него ничего утаивать. Различие только в том, что врач лечит телесные раны человека, а полицейский – раны общества. Вы согласны со мной?
Николь усмехнулась, но ничего не ответила. Инспектор смутился от напыщенности своей тирады.
– Когда Вы в последний раз видели пистолет отца?
– За день до его смерти. Я зашла к папе, а он как раз что-то искал в верхнем ящике письменного стола, и пистолет лежал там.
– Вы уверены, что это было именно в тот день?
– Конечно!
– Хорошо, мисс, спасибо. Если Вас не затруднит, пригласите, пожалуйста, Вашу сестру.
11. Вирджиния Форбот
Вирджиния вошла в библиотеку невозмутимая и спокойная, с безупречной прической, в облегающем фигуру темном платье. Она непринужденно села на диван и вопросительно посмотрела на полицейского.
– Я инспектор Мортон.
Вирджиния надменно качнула головой и поправила нитку жемчуга на своей красивой шее.
– Пожалуйста, расскажите, как Вы провели утро пятницы, когда ваш отец был найден мертвым?
– На утро у меня была назначена деловая встреча с мистером Смитом, но она сорвалась.
– По чьей вине?
– Не по моей, конечно! – фыркнула девушка. – После этого я поехала домой, я имею в виду мою лондонскую квартиру. У меня сильно разболелась голова, я приняла успокоительное и легла. А часов в двенадцать поехала в Бартон-холл, чтобы успеть на ленч.
– Кто может подтвердить, что всё утро Вы провели в своей квартире?
– Я была одна, – Вирджиния слегка замялась, вспоминая. – Но меня должен помнить лифтер, когда я поднималась к себе в квартиру.
– У Вас есть какие-нибудь подозрения насчет убийцы Вашего отца?
– Представления не имею! Может быть, всё-таки его застрелил кто-то посторонний?
– Но ведь, кажется, ничего не пропало?
– Да, верно, – задумчиво подтвердила девушка.
– Вероятнее всего, – инспектор встал из-за стола и прошелся вдоль стеллажа с книгами, – это был человек хорошо знакомый Вашему отцу, и он знал, где лежал пистолет. Вы так не думаете?
– Вы хотите сказать, что это кто-то из нас? – спросила Вирджиния абсолютно ровным голосом. – Но, насколько мне известно, пока неясно, из какого конкретно оружия был убит отец.