Безупречное алиби. Классический детектив

– Здравствуйте, Люси, как хорошо, что Вы навестили меня, – наверное, от слёз глаза её слегка припухли, и казалось, что она держится из последних сил от усталости.

– Здравствуйте, Лео. Как вы себя чувствуете, дорогая?

– Плохо, очень плохо, Люси, – печально ответила женщина, – но я стараюсь не раскисать.

Она вдруг обернулась и вопросительно посмотрела на Джулию, стоящую у камина. Заметив это, Люси поспешно заговорила.

– Позвольте представить: это моя племянница Джулия, приехала из Штатов ко мне, погостить, – и, обратившись к Джулии, добавила, – познакомься, это миссис Леона Паррот – свояченица сэра Форбота.

– Здравствуйте, миссис Паррот.

– Рада познакомиться, Джулия. Прошу Вас, Люси, садитесь поближе к огню, – хозяйка зябко поежилась и села в кресло. – Вечер холодный, я приказала разжечь камин.

– Благодарю Вас.

– Из какого Вы штата, Джулия?

– Я из Нью-Йорка.

– Вот как? – слегка оживилась Лео. – Мы тоже несколько лет жили в этом городе. Правда, это было очень давно, – добавила она без сожаления в голосе.

Миссис Паррот замолчала, погрузившись в свои мысли. Возникла неловкая пауза. Люси ещё раз выразила соболезнование, заговорила о погоде, но… разговор явно не клеился, и через несколько минут гости откланялись. Когда, провожаемые старым слугой, они проходили через холл, в доме стояла полнейшая тишина.

6. Рассказ Джулии Боллард

Встала я выспавшаяся и бодрая, зато пропустила время завтрака. Люси рассказала потом, что никак не могла разбудить меня, так крепко я спала на новом месте. Я быстро оделась, сполоснула лицо прохладной водой, провела щеткой по волосам, спустилась вниз и заглянула на кухню, в поисках Люси. Здесь никого не было, но на столе стоял, вероятно, мой завтрак. Я с аппетитом съела мягкую булочку с джемом и выпила остывший чай. Когда я вышла из дома, Люси что-то делала с розовым кустом.

– Доброе утро, Люси!

– Доброе утро, милая. Как тебе спалось?

– Прекрасно!

– Я так и думала. Пойдем, я покажу тебе мой сад. Он правда совсем маленький, но я его очень люблю.

Мы обошли небольшой сад, полюбовались на цветы, какую-то особую гордость Люси, и уселись под развесистой ивой. Мне не терпелось расспросить Люси о семействе Форботов. Люси почувствовала моё настроение:

– Ты что-то хочешь спросить у меня? Сидишь как на иголках.

– О Люси! Вы видите меня насквозь!

– Ещё бы! Хорошо, я расскажу тебе всё, что знаю. Бартон-холл – поместье очень старое. Виллу, на которой мы вчера были, построил ещё в начале прошлого века дед Эмили и Леоны. Отец их, сэр Бартон, очень хотел наследника, а родились сёстры-близнецы, похожие, как две капли воды, но совсем с разными характерами. Роды у их матери были трудными: Лео родилась первой, а с Эми были какие-то осложнения, потом в детстве она часто болела. Во всех детских забавах Лео была главной, настоящий сорванец, а сестра всегда ей подчинялась. Когда пришла пора юности, как это часто случается, обе девушки влюбились в одного молодого человека, Джеймса Форбота. В это время попросил руки Лео один богатый американец, Джон Паррот, и сэр Бартон выдал дочь замуж. Ходили слухи, что она воспротивилась воле отца и пыталась отравиться, но все было напрасно, и после свадьбы муж увез её в Америку. Через год после их отъезда состоялось второе венчание: выдали замуж и Эми за Джеймса Форбота. Несмотря на слабое здоровье, Эми родила Джеймсу троих детей: Томаса, Вирджинию и Николь. Жили они если не счастливо, то вполне спокойно. Сэр Форбот умножил состояние отца Эми, разбогател на торговле недвижимостью. А от Лео долго не было вестей, но года через три после отъезда в Америку от нее пришло письмо родителям: она сообщила, что родила сына Роберта. Через какое-то время мистер Паррот разорился, потом заболел и скончался, оставив жену с ребенком почти без средств. К этому времени сэр Бартон, а затем и его жена умерли, и Лео с сыном, вернувшись из Америки в Лондон, сняла маленькую квартирку и начала новую жизнь, еле сводя концы с концами.

– Всё это время сестры не общались?

– Нет, насколько я знаю. Так вот… десять или девять лет назад от сердечного приступа умерла Эми, а через год после этого Лео написала письмо мистеру Форботу, рассказав о своем бедственном положении. Узнав о том, что она потеряла мужа и одна растит сына, мистер Джеймс пригласил её жить в поместье. Она приняла его предложение и вернулась в родительский дом.

– Да, – заметила я, – грустная история. Как Вы думаете, Люси, она до сих пор любит… любила Джеймса?

– Не знаю, вполне может быть.

– А что Вы знаете о детях мистера Форбота? Чем они занимаются? Кто-нибудь из них мог убить отца?

– Боже мой, Джулия! – засмеялась Люси. – Сколько вопросов! Уж не собираешься ли ты расследовать это дело?

– Я, конечно, не Пинкертон, но как журналистка кое-что смыслю в том, как ведется полицейское расследование.

– Ну хорошо, не сердись. Начну с Вирджинии. Она хороша собой, умна, расчетлива, холодна, такие не бросятся с головой в омут любви. Она знает себе цену, знает, что нравится мужчинам, и, думаю, пользуется этим. Окончила университет и устроилась в фирму отца.

– Она замужем?

– Нет, но, кажется, собирается. Да и пора уже, ей двадцать три года. Я думаю, она выберет себе достойную партию. Теперь Томас: он тоже красавец и такой же расчетливый, как сестрица. Год назад женился на очень богатой девушке, она его обожает. Отец считал Томаса своей правой рукой в фирме. А вот Николь совсем другая.

– Чем же?

– Она не красавица, но очень мила. Невысокого роста, с короткой стрижкой, изящная, возможно, излишне эмоциональная, порывистая. Вот она, я думаю, может потерять голову, если влюбится. Мне кажется, она любила отца больше, чем другие дети, и он отвечал ей тем же.

– Ну, а что представляет собой сын Лео?

– О, Лео может гордиться им, говорят, он очень талантливый художник, а ведь Роберту еще только двадцать три года. Ему трудно, приходится добиваться всего самому, надеясь лишь на себя и свой талант. Ну всё, хватит меня допрашивать, пойдем в дом.

7. Завещание

После похорон вся семья собралась за ленчем. Ели молча, слышен был только негромкий стук ножей и вилок. После трапезы все перешли в гостиную, Сэм подал кофе. Поверенный сэра Джеймса Форбота мистер Кокби огласил завещание. Состояние оценивалось в кругленькую сумму: была перечислена вся недвижимость, коллекция книг и картин, а также старая семейная фирма и ценные бумаги. Слугам, прослужившим на вилле долгое время, назначались приличные пенсии. Миссис Лео Паррот – щедрый пожизненный доход, её сыну Роберту – небольшая квартира в Париже. Всё остальное состояние после уплаты налогов переходило к троим детям: основная часть состояния, две трети – к старшему сыну Томасу и одна треть делилась между двумя сестрами – в качестве приданого.

Во время чтения завещания никто не проронил ни слова, и после того как замолчал мистер Кокби, никто так и не решился нарушить тишину. Поверенный откланялся и удалился.

8. Инспектор Мортон

Расследование по делу об убийстве сэра Форбота было поручено инспектору Мортону из отдела уголовного розыска Скотланд-Ярда. Сегодня утром на старенькой полицейской машине он добрался до Бартон-холла. Открыл ему старый Сэм и проводил в гостиную.

– Я доложу о Вас.

Инспектор сел на диван и осмотрелся. «Как много здесь голубого», – подумал он и недовольно поморщился. Инспектору было тридцать два года, из них уже почти десять лет он расследовал дела об убийствах и хорошо усвоил для себя, что общаться с людьми, независимо от них социального положения, надо вежливо, но напористо. Иначе все начинают увиливать, скрывать, что надо и не надо. Дело в итоге разбухает и затягивается надолго.

Мортон был человеком образованным, умным, обаятельным и, вдобавок, неплохим психологом: где надо, он добивался желаемого мягко и не лез напролом, а где надо – вел себя жестко, не идя ни на какие компромиссы. Внешность его так же располагала к себе людей, с которыми он общался. На вид он был привлекательным мужчиной: высокий рост, спортивное телосложение, правильные черты лица.

Вчера он внимательно прочитал отчет о месте убийства и о личности убитого. Джеймс Форбот, пятидесяти шести лет, богатый, преуспевающий джентльмен, имеющий троих взрослых детей, вдовец, убит выстрелом из пистолета тридцать восьмого калибра в своем кабинете в Бартон-холле. Оружие, из которого был сделан роковой выстрел, исчезло, что позволило сразу отбросить версию о самоубийстве. У сэра Форбота имелся пистолет такого же калибра. По объяснению домочадцев и слуг, об этом знали все, а также о том, что лежал он в кабинете, в ящике письменного стола. Пистолета на месте не оказалось.

По выводам криминалиста, смерть наступила почти мгновенно, предположительно между десятью и одиннадцатью часами утра, первого числа, в пятницу. Труп обнаружен горничной Мэри Джоунс в тринадцать часов: убитый сидел в кресле возле открытого окна. Судя по траектории полета пули, убийца стоял в глубине комнаты, возле письменного стола, и выстрелил неожиданно для жертвы. Пуля прошла навылет и застряла в спинке кресла.

Опрос родственников ничего не дал. Все после завтрака разъехались и разошлись по своим делам, в доме оставались только слуги: горничная Мэри и кухарка Молли Митчел. Посторонних возле дома никто не видел. Садовник Крэг Диган работал в саду, подстригал кусты. Шофер Пенни Джоунс, брат Мэри, ремонтировал в гараже машину. Улик на месте преступления не обнаружено, тщательный осмотр дома тоже ничего не дал.

Младшая дочь убитого – Николь во время преступления каталась на лошади в окрестностях поместья. Свояченица мистера Форбота, миссис Леона Паррот сидела в кресле перед домом, читала книгу. Её сын Роберт рисовал картину недалеко от дома, на берегу протекающей рядом речушки. Остальные члены семьи уехали в Лондон: старший сын Томас находился в фирме в своем кабинете всё утро, старшая дочь Вирджиния – в своей квартире, жена Томаса Оливия ездила по магазинам. Следствие зашло в тупик.

Инспектор встал с дивана и прошелся по гостиной.

«Кто так сильно ненавидел Джеймса Форбота, что пошёл на преступление? Или кому была выгодна его смерть? Он ведь был очень богат. Кто его главный наследник?»