Истории, написанные при свече

Когда Александр очнулся от первой шоковой реакции, то бросился с мечом спасать Гефестиона, с трудом отбил юношу от озверевшего народа и отнёс в свой шатёр, который стоял за стенами города и, попросив Птоломея позаботиться о Гефестионе, повёл отряд завоёвывать Фивы…

Я описываю это так просто и кратко, потому что на всё ушло всего несколько минут, но и этого времени было достаточно, чтобы названные братья испытали ужас и шок, а, если бы Александр промедлил ещё несколько секунд, то вряд ли застал Гефестиона живым…

… Фивы были подчинены, Александр сражался впереди отряда храбро, как Геракл, македоняне праздновали победу…

… Только Александр поспешил не на торжество, а в шатёр к Птоломею с вопросами:

– Как Гефестион? Ран нет? Ничего не сломано? Ты осматривал его?

– Осматривал, переломов нет, только ссадины, синяки, царапины, только вот рана одна – душевная: лежит на тахте с обречённым видом, смотрит в одну точку, я поставил тарелку с жареной бараниной, уже полчаса эта тарелка стоит, он на неё ноль внимания, фунт презрения. Сделай что-нибудь, как названный брат, и, вообще, я предупреждал вас обоих, что это – неудачная затея. Так что ты будешь делать? – изрёк со скорбью Птоломей.

Александр от переживаний взялся за голову, но постарался как можно увереннее ответить:

– Что-нибудь придумаю…

После этих слов Александр зашёл в шатёр.

…Гефестион лежал с униженным и обречённым видом в рваном хитоне и взлохмаченными длинными волосами, сложив руки на груди и опустив взгляд. На земле грудой лежали жалкие остатки пурпурной ленты и плаща, сандали, сломанные золотые украшения и скомканный в один несуразный комок золотой лавровый венок…

– Александр, брат, я себя неважно чувствую, давай поговорим позже… – прошептал Гефестион, а Александр с грустью смотрел на эту картину и напряжённо думал, что сказать названному брату, чтобы тому стало легче, стал вспоминать тот день, когда Гефестион помог ему смириться с потерей отца…

Наконец, Александр решился, набрал побольше воздуха в грудь и промолвил:

– Гефестион, братик, я понимаю, что тебе тяжело, больно, но я думаю, что лучше поговорить сейчас. Помнишь, как я переживал из-за ухода отца и срывался на всех, пока мы не объяснились? Ты делаешь сейчас обратную ошибку: замыкаешься в себе. Пойми, что слушать эту глупую толпу так же бесполезно, как советы моего отца Филиппа, тем более, что мы и наши близкие, твои родители, моя мама, наш учитель Птоломей, знаем, что это – ложь, обыкновенная сплетня и кляуза, а стоит ли переживать из-за лжи? Помнишь, ты сам меня учил, что нужно и жалеть, и любить, и плакать? Если тебе тяжело, лучше поплачь, проверено, помогает…

Гефестион слабо улыбнулся, уткнулся в плечо Александру, и вырвались тяжёлый вздох с несколькими слезинками…

Александр приобнял названного братика и отметил:

– Я же говорил, что будет легче, а теперь, прошу, поешь…

… Скоро Греция была под властью Александра, жрецы Зевса объявили молодого царя «сыном великого Зевса» и, в первую очередь Александр потребовал от жрецов и знати прилюдно попросить прощения у Гефестиона и признать, что обвинения были ложными…

В Македонию молодой царь и его друг вернулись с почётом, но передышки у них не было: нужно было оплатить долги Филиппа да и просто поправить плачевное положение казны, а, значит, завоевать очень богатое государство. Выбор Александра пал на Персию, названным братьям придётся тягаться с огромной армией хитрого и опытного царя Дария…

Когда доспехи и оружие были готовы, Александр и Гефестион повели свою армию на персидскую территорию…

Царь Дарий тоже готовил свою армию, снабдив её колесницами для силы и устрашения…

И, вот две великих армии встали друг на против друга в знойной пустыне…

Надо сказать, армия Дария на колесницах впечатляла…

– Так, не пасовать!!! Закрылись щитами, выставили вперёд копья и наступаем!!! – раздался, как гром, приказ Александра…

– Ох, не люблю, когда ты рискуешь… – проворчал Гефестион.

– Мы с тобой названные братья много лет, должен уже привыкнуть к тому, что я люблю рисковать! – ответил Александр, и два брата повели войско в бой…

В пустыне царила испепеляющая жара и духота, сражение шло тяжело и ожесточённо…

Наконец, армия Дария стала отступать в страхе перед храбростью македонян, и Дарий сбежал с поля боя на золотой колеснице…

В столицу Персии, легендарный Вавилон, Александр со своей армией входил, как триумфатор, которого осыпали лепестками роз. Город, и впрямь, был красив и богат. Александр перевязал раненное плечо и отдал приказ:

– Так, богатства Дария везём в Македонию, местным же жителям вреда не причинять!

… Конечно, в лагере Александра далеко не все были рады сложившейся ситуации: военачальники Александра до скрежета зубов завидовали Гефестиону, зависть их просто «кипеть» заставляла, особенно амбициозного военачальника Кратера. Александр осматривал Вавилон, подсчитывал доходы Македонской казны, ворча:

– Ну, отец, оставил ты мне наследство! Попробуй вот, раздай все долги Филиппа, да и ещё и армию прокорми и вооружи!

Тем временем военачальники сгруппировались вокруг Кратера и стали перешёптываться:

– Слушай, Кратер, у нас тут хороший план созрел, как опозорить этого ненавистного выскочку и царского любимчика грека Гефестиона: Александр любит порядок в армии, за недостойное поведение может наказать, мы это и устроим Гефестиону, и, быть может, кто-то из нас или даже ты, Кратер, станешь новым фаворитом царя! Твоя задача – разозлить, оскорбить Гефестиона так, чтобы тот первый обнажил меч, и продержаться, пока бой не увидит Александр, а наша работа – в один голос подтвердить, что нарушитель порядка, виновник ситуации – Гефестион…

Кратер ухмыльнулся со словами:

– Отменный план, я постараюсь!

После чего Кратер со злорадной ухмылкой подошёл к Гефестиону и ехидно промолвил:

– Эй, греческое отродье, думаешь, никто не понимает, как ты себе вольную и все свои громкие титулы заработал, а? Ну уж не доблестью, а смазливой внешностью и умением лечь в постель с царём, сначала с Филиппом, потом с Александром ! Какой же ты воин после этого? Обыкновенная подстилка, и всё!

Гефестион резко развернулся к Кратеру, так что длинные каштановые волосы упали на раскрасневшееся лицо и крикнул:

– Кратер, держи язык за зубами, я – главный советник и полководец Александра, принц Греции!

Кратер зло рассмеялся, глядя с нахальством в открытые карие очи Гефестиона:

– Принц Греции? А, судя по Фивам, ты там заработал славу ещё хуже, чем в Македонии! Какой же ты после этого принц? Хотя, может, зря я так? Сколько стоят твои услуги «царской» гетеры, вдруг я потяну расценку?

Гефестион не выдержал и обнажил меч, Кратер обнажил меч в ответ, довольный тем, что добился нужной реакции Гефестиона…

Полководцы в сторонке уже посмеивались:

– Ну, молодец, Кратер, знатно язык подвешен, теперь ждём появления царя Александра, чтобы увидеть позор греческого выскочки!

Гефестион был настолько ловок в бою, что Кратер еле держался с одной мыслью: «Скорей бы появился Александр!».

– Так, – раздался вдруг крик Александра, – что это такое?!

Кратер и Гефестион сразу прекратили бой, опустились перед царём на одно колено, Кратер стоял довольный, а вот Гефестион стыдливо раскраснелся: ему было неудобно перед братом, что подвёл Александра…

– О, великий царь, не гневайтесь, зачинщик беспорядка – Гефестион, он первый обнажил меч, все подтвердят… – ответил Кратер.

Другие полководцы, изображая преданность и почтение, робко прирекли:

– Великий царь, мы видели, Кратер правду говорит…