Зачем?

Мадлен задала тот же вопрос, что и Сара.

– Давно. Но разговаривала по телефону перед отъездом.

– Знаешь, когда он нам рассказывал о знакомстве с вами, мама улыбалась грустно-грустно.

– Почему?

– Потому, что их встреча из серии невероятных.

– Но ведь мужчины и женщины обязательно когда-нибудь встречаются.

– Ты представляешь, если бы не было войны, чтобы мальчик из кавказского аула и девочка из французской провинции встретились?

– Нет. Но встретиться в одной стране людям из разных городов, в общем-то, возможно.

– Я не о встрече. Я о том, что знакомство перешло в жизнь.

– А разве такое бывает редко?

– Думаю, не часто. Тем более, благодаря стараниям ваших государственных руководителей вы живете сейчас в разных странах?

– Мадлен, ты знаешь, что очень многие проблемы у нас в мозгах. А в наших головах и душах мы продолжаем жить в одной стране.

Почти напротив Дворца остановились у двухэтажного, очень обыкновенного дома, на первом этаже которого находилось кафе. Все хотела запомнить название улицы – не получилось.

– В каком районе твоя гостиница?

– Сейчас вспомню номер.

– Рядом есть станция метро?

– Да. Габриэль Пери.

– Все понятно, доставим.

– Какие планы у вашей группы на завтра?

– Версаль, Сен-Женевьев, Дефанс. А чего ты спросила?

– Думала оставить тебя до завтра.

– Знаешь, Мадлен, после встречи с тобой и Сарой у меня появилось чувство, что я обязательно еще раз приеду в Париж, и мы обязательно встретимся.

Мне показалось, что Мадлен восприняла это как реверанс.

– Я говорю искренне. Понимаешь, у меня почему-то со вчерашнего дня и сегодня это внутреннее чувство окрепло. Не говоря о том, что в Париж хочется всегда.

– Париж – это не Франция.

– Я об этом слышала. У меня в планах, если будут здоровье и деньги, попутешествовать по городам юга Франции, переехать Пиренеи и отдохнуть в Испании.

– Сколько же дней такое удовольствие?

– Думаю, недели две.

– Ты покупаешь такой тур у себя в Харькове?

– Да.

Мы сели за столик прямо на улице. Просто напротив Дворца. Подошел официант – очень пожилой француз. Мадлен что-то сказала ему четко и утвердительно. Я не поняла ни единого слова. Через минуту подошла очень молоденькая девушка. В руках – поднос. На нем: две чашечки кофе, две необычайно изящные рюмки (не маленькие), крошечная бутылочка (100 – 150г) с изящной стеклянной ручкой сбоку и на блюдце что-то сладкое: то ли маленькие конфеты, то ли маленькие шоколадные печеньица.

– Ты уже пробовала французские пирожные?

– Да.

– Хочу чтобы ты поняла: такого больше нигде нет.

– Ты тоже будешь кормить меня ими?

– Почему тоже?

– Начала Сара.

– Вы были в кафе?

– Да. На Монмартре.

Мадлен сморщилась.

– Там так шумно.

– Во-первых, я попросилась туда.

– А во-вторых?

– А во-вторых, мы прошли Санкре-Кер и спустились вниз по маленькой улочке. Вот там-то и было это кафе.

– А-а. Понятно.

– Что понятно?

– Я знаю это кафе. Оно мне тоже очень нравится.

– Господи, в Париже столько кафе. Как их можно запомнить?

– В любом большом городе их много. Но каждый выбирает несколько, в которых вкусно и комфортно. У тебя в Харькове есть такие?

– Есть. Но у нас это только начинается. Во всяком случае, для людей моего возраста.