273 дня до лета

– Ты мне прямо руки выкручиваешь.

– Результат никто не гарантирует, но от этого заводятся все тёлки. Вот тебе было бы приятно? Ты стоишь в курилке, думаешь о своём, и тут подходит девчушка из соседнего отдела, своим нахальным ротиком прислоняется к твоему уху и шепчет: «Знаешь, кто сегодня забыл надеть трусики?» Думаю, уже через минуту ты бы с перекинутой через плечо ветреной кокеткой ловил бы такси.

– Зеленоглазое?

– Другого решительно нельзя, не то вся романтика нафиг.

– У меня аж мурашки побежали, – потёр себя по плечу Фёдор.

– А то! Природу не обманешь.

– Да я боюсь, у меня не хватит силы духа такое сказать.

– Тогда можно ещё одну вещь сделать. Такую эпатажную выходку она до конца жизни помнить будет. Подаришь ей «бесстыжее бельё». Дизайнерское, дорогое, как у парижанок в начале двадцатого века: корсет, пояс для чулок, длинные перчатки, «Мулен Руж», все дела. В фирменном магазине купишь и красиво запакуешь. Пойдём вместе, помогу размер выбрать. Подарок с намёком: придёшь и покажешь, как обновка села. Как раз впереди День Октябрьской революции, можно коробку оклеить газетой «Правда» и красной лентой перевязать – вообще в тему попадёшь, шикарно получится. Подарочек, правда, тебе в половину зарплаты выйдет, но ты ведь решительно настроен. От руки напишешь письмо и вовнутрь положишь: «Аврора» бахнул, Зимний окружен, пицца по-петроградски отправляется в духовку. P.S. В 20:00 капиталисты приглашаются в плен». Сам тельняшку наденешь, армейский ремень, и красную ткань на рукаве завяжешь. Ну и интерьер соответствующий оформишь.

– Я матрос, она буржуйка?

– Вот ведь везучая сучка… – Оксана потёрла предательски пробежавшие по руке мурашки.

– А прилично такие подарки делать? – спросил Фёдор.

– А прилично подыхать от горя? Действуй, давай!

– Стремаюсь я.

– Дело, конечно, хозяйское, но сейчас то уже что терять? Во-первых, каждая девушка мечтает иметь в своей коллекции что-нибудь «не на каждый день», даже чтобы просто перед подругой похвастаться. Во-вторых, даже если она сделает вид, что обиделась, все равно через неделю с теплотой в сердце начнёт вспоминать отчаянный и не виданный доселе юношеский порыв. А в-третьих, самое главное… Пицца-то, у тебя остаётся.

– Знаю, дрянь подсовывать не будешь. Если что-то советуешь, то только хорошее, но всё равно стремаюсь я. Идея-то классная, но у меня душа почему-то к ней не лежит.

– Стремаешься, потому что тебя уже один раз отморозили и ты боишься повторения. Игра, конечно, уже пошла не та. Но это, чего греха таить, закономерно – ты её не заинтересовал, она и сбежала. Да… За трофей так не борются. «Не помогут нам трубы медные, откатаем игру вразвалочку, и чужие гимны победные будем слушать из раздевалочки»[19 - Орлов А.А. Стихотворение «Ностальгия по настоящему хоккею». Написано для проекта «Господин Хороший».]. Вот скажи: если ты слабый игрок, будешь ли ты выступать за престижный клуб?

– «Надёжные ребята у нас на каждом месте, спартаковцем не станешь, играя кое-как»[20 - Песня «Спартак», исп. ансамбль «Бим-Бом», музыка: Т.Ефимов, слова: И.Шаферан.], – зачитал Фёдор.

– Вот именно. У тебя такая ситуация сложилась, что судьба подарила тебе шанс пробить пенальти на последней минуте при ничейном счёте, а ты зарядил под небеса – «отправил мяч на сувенир». А потом подходишь к судье и говоришь: «Браток, будь человеком, дай я ещё раз ударю, я тут в прошлый раз маленько задумался». Угадай, что тебе арбитр ответит?

– Покажет красную карточку с формулировкой: «За то, что дятел».

– А вообще-то мне только что в голову пришла одна мысль, только обещай, что не обидишься.

– Обещаю.

– Честно-честно?

– Как говорил пролетарский писатель Алексей Пешков, «не унижайте жалостью». Руби казачка!

– Я так думаю, тебе не с ней нужно какие-то действия предпринимать. Далеко не с ней. Возможно, она тебе сверху послана как космический урок, как тренажёр, на котором ты должен потренироваться и перейти на другой, более высокий уровень. Она тебе планку показывает – вот так должно быть, всё, что ниже этой планки, брак. Ты зачем на эту планету пришёл? Прогрессировать или в обезьяну превращаться? Я доступным языком объясняюсь?

– Да.

– Другими словами, ты жениться собираешься на качественной девушке? Тебе нужен человек высокой пробы или ломаный грош? Тебе мало твоих бывших? Всю жизнь собираешься быть «санитаром леса»? «Забери, Боже, что нам негоже». У тебя вот… Самомнение почему-то сложилось, что не нужно никаких усилий прилагать, супертёлка сама собой появится и будет «любить тебя таким, как ты есть»… Терпеть не могу эту фразу! Глупость неимоверная! Это только между родителями и детьми может быть такое. Ты ведь как рассуждаешь? Работа есть, изба есть, в психдиспансере на учёте не состою, не алкоголик, не дебошир, судимости пока нет – всё, «король дороги». А почему? Потому, что одна дурочка на третьем курсе в тебя влюбилась и давай суицидом пугать – если не будете вместе. А ты взял и уверовал, что это произошло из-за того, что ты самый прекрасный парень на свете, а не из-за того, что она эгоцентричная эгоистка, у которой просто игрушку отняли. Хотя ежу понятно, что, если бы у неё была эта игрушка, она бы её через десять минут изломала и бросила.

– Вот это познавательный вечерок, ты мне таких жёстких вещей раньше не говорила.

– Такой чёрной полосы в твоей жизни раньше не было. Вон от тебя уже тёлки сбегать начали… Ты думаешь о чём-нибудь? Смотри, как дамочки «из кожи лезут», чтобы придать себе товарный вид – маникюр, педикюр, наращивание ногтей, пилинг пяточек… Десятки мероприятий. Один «боевой раскрас» перед свиданкой чего стоит. А зачем? Чтобы на секунду, на миллиметр, на грамм, быть «быстрее, выше, сильнее» равной по силе соперницы.

– «Всё тип-топ, каблучки макияж, всё тип-топ и этот день наш…», – согласился с ней задорной рекламной песенкой Фёдор.

– А несознательные мужчины думают так: «Я деньги приношу в семью? За это имею право отрастить пузо и на рыбалке с корешами здоровье убивать».

– Клевета, у меня нет пуза!

– И кубиков на животе тоже нет. А между тем ещё птеродактиль Валера парил над гладью Цемесской бухты, а на стоянке первобытного человека (там, кстати, сейчас молочный отдел продуктового рынка) уже кипела конкуренция за самого аппетитного жениха и невесту. С каменного века ведь ничего не поменялось: «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает»[21 - Романс «Чёрное и белое», исп. С.Крючкова, музыка: Э.Колмановский, слова: М.Танич]. Или, как говорят в интеллигентных кругах: «Сучка не захочет – кобель не вскочит». Ну вот, скажи, какая интеллигентная сучк… тфу, блин, какая интеллигентная девушка, тебя выберет, если у тебя даже несчастных кубиков нет? Согласна, ни у кого нет, но ты все равно пока что «товар уценённый» – раз тебе Ритка на шею не вешается. А вот Нагиеву бы повесилась. Чувствуешь разницу? Потому что Нагиев вкалывает над своим образом, как Папа Карло. А где твой образ? Давай, меняй свою жизнь, тогда и прояснение придёт – как с Риткой быть… Это, знаешь, как подходит пилот к командиру и говорит: «Товарищ полковник, у самолёта двигатель не заводится», – а тот ему и отвечает: «Не удивительно, сынок, ты же сегодня не брился». Понимаешь, о чем я?

– Маленькие вещи делают большие дела.

– Шаришь! Первым делом, я тебе так скажу: «С туманными мозгами еще ни к кому просветление не приходило». Я о твоём табачном увлечении. Возможно, ты уже сам заметил, что оно у тебя в наркоманию переросло. Ты стал никотиновый торчок, торчебасик, ханурик, макогон-насвайщик. А в Китае, между прочим, за наркотики публичный расстрел на стадионе, вот и думай. Прости, конечно, за откровенность, но, кроме меня, тебе никто такого не скажет.

– Ничего страшного, я люблю разговаривать с девчонками на откровенные темы.

– Тебе развиваться нужно, прогрессировать: и речь обогащать, и с туловищем поработать. Ты же всегда спорт любил, почему сейчас не занимаешься? Это же природой заложено: девушка видит крепкое телосложение – «Здоровое потомство! – выстреливает её подсознание. – Надо скорее брать, пока «конокрадки» не увели!». Она, бедная, даже задуматься не успевает, за неё всё делает тысячелетняя эволюция. Ну а если ты барабаны освоишь или электрогитару, то вообще «огненный жених» получится. Возможно, и Рита на тебя по-другому посмотрит, даже после твоих проделок.

– «На правое дело он поднял народы», – оторвавшись от сиденья торжественно затянул Фёдор. – «На труд и на подвиги нас вдохновил!»[22 - Гимн СССР, музыка: А.Александров, слова: С.Михалков, Эль-Регистан.], – разлетелось по безлюдной округе.

– Я тебе путь показала?

– Да, конечно, моя благодарность, как всегда, не имеет границ.

– Идущий осилит дорогу. Кроссовки имеются?

– Имеются.

– Тогда до встречи в антракте. Адьёсик, целую в носик.

– Спасибо, Оксан, – крикнул Фёдор велосипедистке, уезжающей в ночь по беговой дорожке.

Двукратный звонок ответил из темноты.

ЦЕМЗАВОД «МАКСИМ ГОРЬКИЙ»

01 февраля 2007 года

За городом вовсю дымил цементный завод имени буревестника революции Максима Горького. В начале девяностых, во времена бессовестного разграбления народного богатства, называемого «приватизацией», огромное предприятие оказалось в руках у новоявленного «барина» крестьянского происхождения, не имевшего на собственность никакого морального права.

Каждый кирпич этого ранее промышленного Атланта, хранил в себе добрую память о масштабных послевоенных стройках. Смерчем цементной пыли завод вдохнул новую жизнь в город, до основания разбомбленный фашисткой сволочью. Его цемент обрёл вечный покой на дне Урала, Волги, Дона, став бетонными опорами железнодорожных мостов. Расфасованный по бумажным мешкам, он, подобно почтовым письмам, разлетелся по гигантской стране, став частями плотин гидроэлектростанций, плитами перекрытий в новостройках и цветочными вазами в парковых аллеях.

Ныне рядом с высохшим фонтаном в зарослях ожины прятался от собирателей металла источенный ржавчиной каркас доски почёта. С её чёрно-белых фотографий, смеясь в лицо бедам, смотрели ударники производства, вкалывавшие в послевоенные годы без выходных. Увы, ушли в историю новороссийцы, писавшие на стенах вместо матерных слов: «Из пепла пожарищ и обломков развалин мы восстановим тебя, родной порт!». Ушли ребята, не боявшиеся работать руками: после дневной смены у станка расчищавшие улицы и поднимавшие любимый город из руин. Ушли в историю стахановцы, сменившие шинель на робу, отдав предприятию сорок лет жизни, взамен получив немыслимую ныне одну-единственную запись в трудовой книжке «о месте работы».

В скрипе деревянных, обитых поролоном кресел безлюдного актового зала угадывалась песня из советской киноленты 1956 года: