Высоко в небе засверкали в тот момент звезды. И казалось князю, что именно во мраке, среди этих созвездий и обитает тот самый бог, которого ему так не хватало, и до которого рано или поздно хотелось дотянуться. Он знал, что это случится. Времена же наступили тревожные, нужно было выбирать как можно скорее. Хотелось верить, что Перун их не оставил. В сверкании звезд невозможно было понять, подавал ли Перун ему знак или все происходило помимо его воли. Это было не первое сражение, и конечно, не последнее, но на этот раз князю особенно страстно хотелось победить.
№№№№№№№
Не случайны было тревоги Всеволода, все и началось и завершилось плачевно. Они не только не смогли остановить Олега, но и чуть ли не в первый раз были разгромлены.
Всеволод то спокойно, то в ярости смотрел на происходящее, и никак не мог он поверить в то, что это возмездие, уж слишком далеким от реальности все казалось. Оставалось верить только в чудо, но будет ли оно когда? Чуда не случилось, оставалось думать о том, что он не вернется к реальности. Пора было разворачивать коня и бежать. Но что-то удерживало его на месте. Он смотрел то на погибавших воинов, то на град, который больше не принадлежал ему. Перун так и не явил своего лика, зато рев Олега, словно зверя дикого звучал поблизости, это был победный рев. То, что случилось стало ему понятно уже по пути к Киеву, он радовался, что не стал пленником Олега. За его спиной говорили о том, что если бы они еще немного помедлили, то все бы завершилось окончательным крахом, да и теперь они не понимали, как удалось выбраться из объятий Олега, почему он не послал своих воинов, чтобы расправиться с ними, а потом рассказать всем, что они погибли в сражении.
Они двигались в Киев. Ему придется появиться перед Изяславом. Проклятие, как же ему не хотелось всего этого. Но больше делать нечего, только вперед, не сворачивая с пути.
ГЛАВА 4 НА ПОЛЕ БРАНИ
Всеволод сыпал проклятие в адрес племянника Олега, отнявшего у него отчий стол. Если бы знать ему, что придется обратиться к другому племяннику, тоже не лучшим образом с ним когда-то обошедшемуся. Но там давно все быльем поросло. Да и должен был Ярослав чувствовать свою вину, а потому и стремиться помочь должен, когда дядя оказался в плачевном положении. Хотя ему и надо было думать о своих сыновьях, а потому отмолчаться, не помогать.
Если что-то с князем случится, то Всеволод, уже потерявший Чернигов, не остановится не перед чем, чтобы захватить Киев, а Олег в Киев не пойдет, о чем бы он не мечтал больше, он останется в своем граде, поймет, что даже этого ему недостаточно.
Изяслав по праву великого князя должен принять его. Первой в Киеве появилась Анна. Она уже успела оставить пределы поверженного града и перебраться туда, откуда так давно ушла, но куда всегда мечтала вернуться. Да и то сказать, сколько раз мечтала появиться в Киеве черниговская княгиня, но в тот час, да еще с такими дурными вестями, она понимала, что все это ужасно, лучше бы ей стороной этот гард обойти, но больше отправляться было некуда.. Потому, переступив через все, она туда и поехала. Знала, что никто больше не сможет помочь, приютить тех, к кого ничего не осталось.
Ей уже рассказали о том, что коварная полька захватило то, что должно было принадлежать ей и ее мужу. Потому она и оказалась тут. Она прекрасно понимала, что не подчинится и не будет благодарна. Это было выше ее сил, хотя ради ее же собственного блага стоило промолчать и забыть обо всех обидах на какой-то срок. Но часто ли мы исполняем самые разумные советы, а предчувствия предательски обманны.
Анна предстала перед великим князем, стараясь сдержать рыдания, стала рассказывать о том, как вероломный Олег ворвался во владения и все сравнял с землей.
– Я не знаю, что стало с моим мужем, где он теперь, – говорила княгиня, а город отдан врагу, в голове которого невесть что творится. И все потому, что никто не ставил его на место.
И тут она взглянула прямо на князя. Когда-то сей упрек Изяслав бы пропустил мимо ушей, теперь же не мог этого сделать, как смеет она, поверженная и изгнанная, так с великим князем говорить.
– Каков ваш Олег? – спрашивала она у князя, – как может он веровать во многих богов, когда весь мир понял, что бог только один, только на него и можно надеяться.
Ничего не ответил Изяслав. Он знал, что продолжается старый спор, и не то время теперь, чтобы рассуждать о старых и новых верах. А сколько было сказано, сколько всего сделано. Но Олег казался настоящей угрозой для нового мира. Он осложнял жизнь им всем несказанно.
Две княгини молча взирали друг на друга, и все, кто их тогда видели, чувствовали, как тесно им тут, как они ежились и пыжились, и не могли ничего решить. Великий князь должен был действовать, чтобы все расставить по своим местам, а не скидывать все несчастья и обиды в одну кучу.
Черниговская княгиня не была уверена в том, что новый бог так хорош, ведь не помог же он ей и великому князю, когда скитались они по малым королевствам. И когда вернулись они, положение их было не слишком завидным. Если переведя дух, Олег решится на Киев идти., а скорее всего об этом он и помышляет, то что же тогда с богом единым будет.
Но не в его положении было спрашивать о том, и спор вести бесполезно. Да и устала она так, что и роскошь Киевская, и весь белый свет был ей немил. А если бы ей не нужно было думать о еде и ночлеге, о княжеской милости, она и не расстроилась бы вовсе, приняла бы все, как избавление. В том был какой-то особый смысл. Но жизнь продолжалась, пока боги не призвали ее к себе, она должна была что-то предпринять…
ГЛАВА 5 ПРИБЫТИЕ
Княгиня Анна проснулась среди ночи, никак не могла понять, что творится, где она находится. Потом постепенно вспомнила все, что случилось, и по роскоши ее окружавшей, догадалась, что она в гостях у Киевского князя.
Она снова постаралась заснуть. Но какой там сон, когда все кувырком. Она поняла, что осталась незваной гостьей на чужом пиру. Они принимают ее из жалости, но никому она больше не нужна.
Но вдруг она услышала где-то далеко топот копыт и голоса каких-то людей. Она не ждала хороших вестей, и эти явно было дурными. Не придется ли им бежать еще дальше?
Она пыталась угадать, большая или малая беда несется за ней по следами. По разговору за дверью она поняла, что это ее побежденный муж появился вместе с группой уцелевших воинов.
Она порадовалась, что не стала вдовой, похвала служанку, чтобы та помогла ей одеться и отправится на прием к князю, вряд ли кто-то станет ждать и звать ее. А пропустить главное совсем не хотелось.
Каким измученным и израненным он показался, даже когда помылся и обрядился в чистое. И хотя она жалела его, но считала виновником всех бед. Если бы подготовились и сражались получше, ничего такого бы не было. Не пришлось бы валяться в ногах Изяслава, с тревогой ждать решения участи.
– Это было ужасно, – выдохнул Всеволод, – но это только начало. Не стоит надеяться на что-то хорошее, ладом ничего не будет.
Изяслав ни проронил ни слова. Он думал о том, что у страха глаза велики, и корил себя за то, что не помог ему, не услышал призыва о помощи. Потому ему тоже отвечать придется.
Но стоило подумать о грядущем, откинув прошлое, надо остановить этого зверя. Но глядя в глаза побежденного, он не верил, что Олег решится потерять Чернигов, не обретя Киев.
– Он не настолько глуп и самоуверен. Он должен довольствоваться тем, что получил, – говорил Изяслав, забывая о том, что мерил он по себе, а перед ним был совсем другой, незнакомый человек. Как бы он поступил на его месте, кто знает.
Но пора было отправляться на пир, потому он повернулся к собравшимся:
– Нам надо подкрепиться, потом решать, как и что делать.
На самом деле ему просто хотелось наслаждаться миром, который мог перерасти в новые схватки, подумать, как и что может быть дальше. Князь прекрасно понимал, что все смотрят на него и от него ждут многого. Но может ли он им хоть что-то ответить?
№№№№№№№
Всеволод пил ни на кого не глядя. Ему казалось, что он готов был выпить все вино, какое тут было. Но и опьянев, он не смог забыться. Он понимал, что Изяслав вовсе не так силен, и сам находится в затруднительном положении. Он так спокоен только потому, что и сам пережил что-то похожее. Ему следует подумать о столице, потому что бежать во второй раз для великого князя – это слишком. Вряд ли он тогда сможет вернуться назад. Потому не стоило его за что-то упрекать, но как сладить с обидами, которые терзали его, ведь потерял он слишком много, почти все, что у него было.
Он снова видел свою холодную, злобную жену, которую лишил той роскоши, у нее бывшей. И потому чувствовал себя виноватым перед когда-то любимой женщиной. Он так и не смог подарить ей Киев, а теперь лишил и Чернигова.
Он вернулся в свои покои позднее, чем она и надеялся, что Анна уже крепко спала. Может ей удастся избежать столкновения с ней, не надо будет вести этот разговор, что-то доказывать и оправдываться.
Дверь была приоткрыта. Она стояла перед окном, странно красивая в мутном лунном свете.
Ему хотелось пройти мимо и рухнуть на ложе, но потом устыдился своего поступка, словно он не князь, а вор какой. Он довольно громко что-то сказал, так, чтобы она его услышала.
– Здесь все роскошно и богато, в Чернигове такого не было, – криво усмехнулся Всеволод.
Она должна была что-то сказать, но ничего не ответила. И тогда он понял, что жена просто не хочет с ним говорить, напрасно он ждал слез и ярости. От этого ему стало совсем тошно.
Скандалить можно с живым, она же, скорее всего, считает его мертвецом, оттого так спокойна и ничего не говорит.
№№№№№№№
Изяслав наслаждался изысканной пищей, но ничего не пил, кроме медовухи, в которой не было хмеля. Никогда прежде, да и теперь он не топил своих горестей в вине, и всегда был трезв и спокоен.
Он все еще вспоминал того пьяного Всеволода, и знал, что тот винит во всем его и Ярослава за свое поражение, за то, что Киев достался ему, хотя после того, когда оказался в Чернигове, утих на какой-то срок.
Сам Изяслав вины не чувствовал, и если бы кто-то его в том упрекнул, то напомнил бы о том, что не видеть ему Киева, как Чернигова.
Он исполнил волю отца, поступил так, как тот ему завещал, никто не посмел бы оспорить то, что творилось, потому он и чувствовал поддержку небес, наверное, ее чувствовал и Всеволод, потому и помалкивал.
Он готов был представить дяде кров и покой, дать ему какой-то дальний удел, если тот захочет вернуться и драться с Олегом, но на большее пусть не надеется, потому что он за справедливость и не собирается о другом думать.
Он вспомнил про Ярополка, рвавшегося в сражение. Парень горяч и дерзок, а потом может наломать дров, предадут его те, кому он станет не нужен, захотят от него избавиться, как только надобность пройдет, не сомневался в том великий князь, не первый день он на этой земле жил. Надо будет направить его против Олега и разделаться с главным соперником.
Словно зная, что о нем думаю, Олег и минуты не мог оставаться спокойно в захваченном городе. Он знал, что Черниговский князь жив, что он оставался в Киеве, потому что изгнан был со своего удела. Но коли позволил ему племянник там оставаться, то и помогать станет, надо ждать нового нападения, готовится к новым схваткам.
ГЛАВА 6 ДОЛГОЕ ОЖИДАНИЕ