Мой любимый призрак. Городские мифы

– Зачем ты пришел, почему мне снился адмирал?.

Ее непрошеный гость был немногословен всегда, отдельные слова, которые он почти не связывал в предположения, для филолога странно слышать такую речь. Ей приходилось вслушиваться и гадать, что же там на самом деле происходило, о чем он думал. Угадать это было невозможно, в третью ночь она уже знала это.

– Расстрел, ты думала о нем, забыла о третьем расстреле.

– Это о чем.

Лиза страшно побледнела и отстранилась от кресла. Она и не заметила, что стояла, оперившись на него, как когда-то с Андреем. А не слишком ли близко на этот раз она была к Незнакомцу. Совсем страх потеряла.

– У палачей были дети и внуки. Иногда, они тоже становились ими.

– Что ты говоришь.

Лизу больно, но запоздало резануло «ты» с которым она к нему обращалась. Что за дичь такая. Даже со школьниками, входя в чужие, а не свои классы, она не позволяла себе такого.

– Все нормальное, пустое вы сердечным ты, как это у классика.

Тогда она поняла, что он спокойно читает ее мысли, и ей стало жутко от этого открытия. Такой ужас она испытывала, когда видела покойников.

– Расстреляна была семья императора. И я был там.

Строки романа о том, что Люцифер был на распятии Христа, в каком-то новом варианте рождались и существовали рядом с ними. Как же все перепуталось: адмирал, поэт, император, распятие того, чужого бога. Маргарита, которая спокойно отпустила, своего Мастера, хотя он нуждался в ней, но он никогда ни о чем просить не стал бы. И внешне он сегодня так же весел и обаятелен.

– Ведь ты пришел рассказать мне не о расстреле этих троих, каждый из которых мне безмерно дорог.

– Не за тем, – повторил он, словно эхо ее слова.

– Это должно было случиться.

– Я не хочу этого слышать и знать.

– Но ты знаешь, иначе бы вы не расстались.

– Он просто бросил меня.

– Не лги себе, – незнакомец стал странно жестким, ей даже показалось, что он сжал кулаки, – он никогда не бросал бы тебя, позови его, и он вернется в любой день.

– Нет, я не смогу с этим жить.

– Я пришел сказать тебе другое, если их души положить на две чашки весов, то ни одна из них не перетянет. Просто так легли карты тогда.

– Нет, не говори мне об этом, не терзай меня, я знаю, каким он был.

– Мертвые всегда выигрывают, потому что их больше не в чем упрекнуть, а живые нас чем-то не устраивают, да просто они еще живы.

– Умирают лучшие, – повторила Лиза.

– Но не в этом случае.

И только теперь почти рухнув на диван, она вспомнила другой разговор, с человеком, которому верила с детства. Он бы никогда не стал ей лгать, но в тот раз, когда она убежала от всех, он тоже говорил, что это русская рулетка. Они шли по старинному кладбищу, сколько было новых могил на центральной аллее. Они ломились от миллионов, вложенных в надгробья. Она сбилась со счета. Она понимала, кто лежал там. И все же, все же никак не могла успокоиться.

№№№№№№

Алина вспомнила очерк о нем, который писала когда-то, она помнила его почти наизусть.

Адмирал в Омске

Он в город вошел на рассвете,
И замер на миг у черты,
Священник, просторы и ветер,
И звезды. У их высоты
Стоял адмирал отрешенно,
И молча на реку взирал.
И город, от бурь защищенный
встречал. И молчал адмирал.

– Столица России, и лица,
И рядом бушует война.
И чтобы беде не случиться,
Им жертва сегодня нужна.
Они все навеки решили,
Судьбу ее, Боже спаси,
И лишь на просторах Сибири,
Звезде догоревшей светить.

Во мраке родная фигура,
трагедии вечной верна,
Стоит он, печальный и хмурый,
И молча подходит она.
Священник, просторы и ветер,
И звезды. У их высоты,
Он в город вошел на рассвете.
И замер на миг у черты.

Глава 22 Как это было

18 ноября 1918 года в момент переворота адмирал А. В. Колчак был провозглашен Верховным правителем России. Ставка адмирала и российского правительства была расположена в Омске. Здесь он принимал решения в самые критические дни, когда мир разваливался на куски и рушился. Его обвиняли в кровопролитии. Но как истинный рыцарь, он хотел получить не славу, а победу. Когда в его правительстве выявились заговорщики, он предложил им покинуть Россию и выделил деньги на дорогу. Отличался удивительной работоспособностью – работал по 18 – 20 часов в сутки. Его все время видели и на передовой, и в тылу. Многие отмечали в наружности и характере его что- то глубоко трагическое. И такой человек выдвинулся на первое место в погибающей стране. Он был уверен в том, что положено начало конца большевиков и хотел только одного – стереть большевизм с лица земли, уничтожить его, но пришло страшное известие – Германия капитулировала. Союзники отказались от адмирала.

Но трагедия началась еще в тот момент, когда он принимал бремя власти и уже был обречен, и все- таки упорно продолжал борьбу.

Слишком притягательна была личность этого человека, потому так рвались сокрушить его бунтовщики. А он страшно хотел задушить чудовище, все сметавшее безжалостно со своего пути. Он знал о том, как «бессмысленен и беспощаден» русский бунт, но противостоять ему не мог, потому что оставался русским офицером, для которого понятие о чести и достоинстве было превыше всего. И слишком романтичен и честен был этот человек, а политика всегда считается грязным делом. Чудовище, именуемое революцией, победило. И оно безжалостно сокрушило лучших. Первым среди них оказался русский император Николай П. Ничто не могло остановить их в зверствах и бесчинствах, а потом очередь дошла и до его адмирала А. В. Колчака. Когда мы внимательно вслушивались в слова знаменитого романса «Гори, гори моя звезда», то и не подозревали о том, как он связан с нашим адмиралом. Это его любимое произведение, и бытует мнение о том, что стихи писал он сам:

Ты у меня одна заветная,

Другой не будет никогда..

О последних днях адмирала осталось несколько легенд и мифов. И, прежде всего, говорили о возлюбленной адмирала Анне Васильевне Тимиревой, которая повсюду следовала за ним. Это она, пройдя все испытания: ссылки, тюрьмы, аресты и лагеря, сохранила память о своей любви и свидетельство о последних днях жизни адмирала. И не о ней ли думал он, когда слышал поразительные строки: