Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике

– Не понимаю я эти людские веселия, – говорил сердито Банник, – и ладно те, которые пришли попить и поесть задаром, но ведь все это готовить надо. Что они в этом находят хорошего?

– У каждого свои причуды, – усмехнулся бес, все еще отряхиваясь, ему казалось, что на нем оставалась не только собственная, но и собачья шерсть. Он не верил в то, что можно распрямиться и не бегать на четвереньках.

– Вот люди, наверное, тоже не понимают, что можно сидеть на полатях, и ворчать на все подряд, не смолкая ни на минуту, и вечно всем быть недовольным, даже тем, что у кого-то такая радость случается, – упрекнул бес собеседника своего.

– Радость называется, – не унимался Банник, – да он еще не знает, что его ждет впереди. Сидел бы и сидел себе спокойно, а теперь будет суетиться, бегать, да на службу к князю поганому отправляться придется. А там ссориться с ним, с девками кувыркаться, а потом расхлебывай кашу, которую заварил. Он еще как о счастье великом, об этих временах вспомнит.

Он еще долго перечислял, что ждет Илью в дальнейшей его жизни, если бы бес не остановил его одним движением, бросив уголь прямо к его ноге.

– Ты своим ворчанием даже меня выведешь из себя, несчастный, – возмутился он.

– Это почему же я несчастный, – вопил Банник. Он готов был еще два часа рассказывать о том, какой он счастливый, и только такие безмозглые типы, как бес могут этого не заметить. Но тот уже повернулся к вбежавшей ведьме, которой тоже надоели пьяные мужики с бесконечными их разговорами, и унылыми песнями. От них совсем скверно на душе становилось, так, что и самому выть хотелось. Из такого радостного дела они могут сотворить черт знает что. Она решила свой праздник организовать и на них не обращать внимание. Пусть делают все, что им вздумается, но без нее.

ГЛАВА 24 СУМАТОХА

Илья немного устал от всего, происходившего в этот день. Он никогда прежде не видел столько людей и не был в центре внимания, а потому немного смущался. Ему так хотелось сказать каждому что-то важное, но они видел, что они уже подзабыли зачем собрались, каждый говорит о своем.

Он тихо поднялся и пошел прочь.

Он точно знал, что и в одиночестве есть своя прелесть, только за все эти годы его было слишком много.

Но все вернулось на круги свои, он с удивлением вернулся к своей лежанке, и думал о том, как приятно ходить, ложиться и вставать самому, вставать и идти, куда тебе хочется. Ничего нет страшнее беспомощности. Пока он постарался забыть о прошлом и всей душой устремился в грядущее. Он знал, что память вернет его назад, и он снова окажется там, в собственном прошлом.

Арина тихо вошла в дом. Ему ни о чем не хотелось говорить с матерью, и он притворился спящим.

Тихонько погладив его по голове, она пошла к себе, все еще не веря в то, что такое возможно.

В полночь совершили они жертвоприношение, вспомнив о богах, даровавших им праздник. Но Арина, вместе со всеми стоявшая у кумиров, почему – то думала о том, что тревоги только начинаются. Она вспомнила о том, чей он сын. И она видела среди теней, окружавших их князя Ярополка, и понимала, как велика будет плата за исцеление. Она должна была отпустить сына в Киев. Никогда сын князя не станет пахарем. Сама она была здесь рождена и здесь должна была оставаться, но Илья – совсем другое дело, он- особенный, у него будет громкая слава и яркая жизнь.

Она только сейчас заметила, что и сама стоит немного в стороне от всех. И односельчане уже смотрели на нее, стараясь понять, что таится в ее душе. Может она что-то важное от них скрывает. Но тайное всегда становится явным.

Жертвы были принесены, самыми лучшими цветами украшены кумиры, они отправились к реке, чтобы смыть все немощи, за день полученные. На этот раз обряд обретал особенный смысл. Погружая в речную воду тела свои, они чувствовали свое единение с богами. И прекрасным казалось то, что они могли владеть собой. Они жили в единении, были спокойны и счастливы. И казалось, что никакая сила не сможет нарушить этой гармонии. В минуты радости, это особенно ясно чувствовалось. Им хотелось жить, любить и не испытывать боли и страданий.

№№№№№№

Когда Илья проснулся, его поразила тишина. Ночь медленно рассеивалась, от нее почти не осталось следа. И так тихо было в мире, что ему показалось, будто он остался совсем один. Но потом с разных сторон стали доноситься голоса.

Он вскочил и хотел убедиться в том, что все это правда, он может ходить. Он радовался всему происходящему. Алый рассвет почти ослепил его, когда Илья вышел из дома своего. Его и прежде в шутку или из жалости называли богатырем, теперь именно таким он себя и ощущал.

Он видел, как они возвращались с реки в то самое время. И они снова окружили его.

Так прошел первый день новой жизни. Все происходившее не только нравилось ему, но и приводило в восторг.

Больше ничто не сможет уложить его в постель. И мир оказался бескрайним и прекрасным в тот мир. И только те, кто видел его впервые, путники, и просто проходимцы, приходили взглянуть на это чудо.

ГЛАВА 25 НОВЫЙ МИР

Когда все угомонились, Банник беседовал с Лешим, и Домовой, вспомнив об одном злыдне, направился в баню, решив хоть немного развлечь его, да и самому не терпелось поделиться мыслями о том, что происходит там в это время. Он жалел этого духа – все отвернулись от него и обходили его стороной. А ведь понятно, как хочется иногда хоть с кем-то поругаться. А живший среди людей Домовой был, терпим ко всем. Среди людей попадались такие злыдни, что Банник ангелом покажется.

А Банник может и компанию составить, и просто пригодиться.

– Ты опоздал со своими новостями, – встретил его с порога Банник, – мне все давно известно, сам бес заявился, что похвалиться делами своими.

– Ты напрасно смеешься, им все удалось. Мы немало живем на свете, но ничего такого прежде никогда не видели.

Он говорил так убежденно. Но трудно было чем-то удивить Банника, особенно когда он упрямо не хотел ничему удивляться.

– Все к худшему, это тебе не хуже моего известно, – говорил он задумчиво, – проводим мы его в Киев, может село наше и прославится на весь мир, и такой князек, как Владимир благодарен нам будет, да и то я шибко в этом сомневаюсь, размышлял он глубокомысленно. – Сидел бы себе тихонько и радовался жизни, а теперь ссориться со всеми начнет, разные казни строить будет. И, в конце концов, один другого и прибьет, тот, кто шустрее окажется.

Домовой не мог с ним не согласиться. Он знал, что Банник прав по отношению к князю их Окаянному. Как только больше дается, больше и спрашиваться будет. Конечно, и той жизни он не желал своему любимцу, но наверняка будут мгновения, когда он пожелает вернуться туда, еще посетует на прекрасную богиню.

– Ничего не поделаешь, – вслух заявил он, – человек всегда чем-то недоволен, в этом нет ничего особенного.

– Чудовища пусть берегутся, – подал голос Банник, подчеркивая, что в эти минуты он думал о своем, а до Домового ему не было дела.

– Он уже успел посетить всех разбойников, и Соловья в том числе, всех князей, посмотрел, насколько они сильны и смогут ли противостоять богатырю.

– Но миру нужен герой, и что дурного в том, что им станет наш парень, – пожал плечами Домовой, – он был уверен в собственной правоте на этот раз.

– Шуму много, многое переврут, а толку никакого, – только и вздохнул тот.

Домовой немного насторожился. Банник злобствовал, но он никогда ничего не придумывал. И все, вероятно, еще хуже, чем ему могло показаться. Если бес всех злодеев перетрясет, то немало Илье потрудиться придется. Все разбойники не первый день на белом свете живут, и выживали они как-то до сих пор, а он такой наивный, еще ничему не обучен. И ничего не поделаешь, если они сговорятся все, против него.

№№№№№№

А бес с лешим обсуждали те перемены, которые совершились не без их участия.

– Соловей разбойник расходился, пора бы давно на место его поставить, а еще лучше и вовсе стереть с лица земли.

Леший был согласен с ним, хотя этот разбойник и принадлежал Лесному Царю, против которого ему идти как-то не шибко хотелось.

Он был слаб и против беса, если тот что-то задумал, то сделает непременно, а если еще и остальных бесов из тихого омута вытащит, тогда совсем надо быть готовым ко всему. И оставаясь между двух огней, он понимал, что Лесной царь далеко, а бес в нужный и особенно ненужный момент всегда рядом оказаться может.

Да и в лесу соседнем разбойник этот бед натворил уже немало. Тот Леший грозился его прогнать, а это значит, что переберется он к нему под нос, тогда уж точно держись. Вот пусть Илья и решит все их проблемы разом, и первый свой подвиг совершит. И он сам приобщиться к герою. И может помочь ему в чем-то. Правда, когда рубят лес, то щепки летят, он знал это не хуже дровосеков. Когда завершится поединок, им придется наводить порядок, но другого выхода все равно нет.

Этого он не любил. Но надо в таких делах обходиться малой кровью.

№№№№№

Незаметно радость утихла. Матушка прятала глаза, как-то странно терялась.

– Ты недовольна тем, что я хожу? – спросил он.

– Как ты говорить такое можешь, – возмутилась она, – я думаю о скорой разлуке, и никак с ней примириться не могу.

– Но я еще никуда не собирался, – удивился Илья.

– Соберешься, – усмехнулась она, – на мир посмотреть, себя показать. Да ведь и нечего тебе тут делать, а от своего предназначения никуда не уйдешь. И пахарем ты никогда не будешь.