Подозреваются все. Литературный детектив

О том скелете, который у него уже появился, сказать язык так и не поворачивался. Он думал только о том, как его увезти и похоронить какой-нибудь могиле на кладбище Артура. А потом перевести дыхание и забыть навсегда. Но согласится ли он выполнить его просьбу. Конечно, дурить людей воскрешением, это одно, а здесь уголовщина страшная. Да и зачем ему это нужно, друзья друзьями, а спасть его и подставлять себя этот уголовник явно не собирался. Но профессор свято варил в мужскую дружбу. Не позволит же он ему садиться в тюрьму. Он сам там был и знал, что Вадиму там точно не выжить. Или все- таки позволит?

Если бы матушка не отправилась в тот самый сарай, уж непонятно зачем. Но ее визг оглушил всю округу. Хорошо, что в соседних домах, вероятно, никого не было, их никто или почти никто не слышал. Да и мало ли по какому поводу может визжать женщина. На помощь —то она не звала точно. Она вернулась назад на полусогнутых ногах. И заикаясь, произнесла обреченно.

– Ты знаешь, что там тело какой – то девицы. Тело, она мертвая, что это еще за идиотизм такой?

Он опустился на колени и запричитал. Наверное, так рыдали Домовые, когда в доме случалась или должна была случиться какая-то большая беда

– Она только что умерла, я не знаю, как это вышло, спаси меня мама, я не хотел этого, я хотел ее вылечить, но она умерла. Когда я вернулся в комнату, она лежала уже мертвая, а я пошел за иголками. Я же не знал, что ей станет так плохо. На вид она казалась здоровой, совсем здоровой, я был уверен, что она мне просто голову морочить, а сама хочет только одного. Ты же знаешь, чего могут хотеть женщины от мужиков.

Он еще долго что-то лепетал, но она соображала быстро, схватила телефон и начала звонить. Он сидел, обхватив голову, и понимал, что погиб. В тюрьме он никогда не сможет выжить.

– Уходи отсюда, чтобы тебя здесь близко не было.

Она вытолкала его, и он больше ничего не видел из того, что случилось в доме дальше. И брел по извилистым улицам профессор, даже не соображая, куда и зачем он двигается. Не понимал, что давно заблудился, и требовалось немало усилий для того, чтобы выбраться на какую-то знакомую улицу, добраться до своего дома.

Город казался огромным и чужим, и нигде там не было больше для него места, словно бы он потерялся когда-то в детстве и до сих пор найтись никак не может. Как же все-таки это было странно, и что такое жизнь, и для чего она нам дается. То, что было совсем не время для философских изысков, об этом он и не думал, как и о том, что на этот раз он влип основательно.

Глава 26 Арестовали твою мать, твою мать, твою мать

Женщины у нас всегда коней на скаку останавливали и в горящие избы входили.

Так было и на этот раз. Как только Татьяна обнаружила тело, так и поняла она, что настал ее час действовать и спасать сынка своего, потому что больше никто его из такой заварушки вытащить не сможет. И сразу стал он самым дорогим и любимым созданием для нее, словно и не было всех бед и слез, которые он ей принес.

От истерики больше не осталось и следа. Она села и хорошо подумала, что делать дальше, как выйти сухой из воды. Но ничего лучше, чем позвать Влада так придумать и не смогла. Она позвонила ему и попросила перевести вещи домой. Тело в это время она уже завернула в какой-то ковер, и тоже положила с другими коробками на крыльцо.

Как она его дотащила назад сказать трудно, но говорят, женщины в таких ситуациях развивают одну лошадиную силу. Вот и она развила. Это потом тряслась и рыдала, и руки разогнуть не могла, когда все было сделано, а тут все у нее получилось прекрасно. Она даже Профессора пока не ругала, а вспоминала, как она тяжело его рожала. Сколько он ей неприятностей доставлял когда-то, как тяжело ей с ним тогда было – это же просто тихий ужас какой-то. Как разочаровавшись в сыне, бросил и уехал в неизвестном направлении муж и просил не напоминать о себе и о выродке, которого он своим сыном считать не собирался, вот негодяй. Как делали ребенка, так вместе, а как расплачиваться за все, так ей одной придется. Он и не подозревал, на что может пойти его женушка, что она устроит, даже любимая Германия не спасет и не поможет, и там она достанет его и заставит сделать хоть что-то для сыночка.

Но Влад откликнулся на ее зов, в третий раз, совершив глупость и снова наступив на те же самые грабли. Нет, профессору он бы точно отказал, а вот женщине оказать никак не мог.

Сколько в ней было решимости, как им удалось все это разместить в его машине, сказать трудно. Но он старательно помогал ей и даже не задавал лишних вопросов, вот за что она его так любила.

Около подъезда она вы тащила коробки, а когда он полез за ковром, произнесла:

– Знаешь, он нам не нужен, не хочу это барахло домой тащить, ты его выбрось где-нибудь за городом. Я по дороге подумала и решила, что как-нибудь без него обойдемся, может новый куплю, хотя ковры не модны, только пыль собирают.

Он промолчал, не стал спорить, и такие страшные подозрения сжимали душу, но, как и в то, что генеральская форма просто похищена, поверить он никак не мог в то, что может быть в этом свертке. И в то, что милая маленькая женщина с беззащитной улыбкой может его подставить.

№№№№№№№№№

Матушка попросила парней-соседей помочь ей занести коробки, перевела дыхание. Кажется дело сделано, и все вроде бы обошлось, он выбросит ковер, и лучше пусть туда не заглядывает, а заглянет, ему же хуже будет, но это уже не ее проблемы.

Никому и ничего она больше не сказала, хотя обмирала от страха, и это казалось ей жутким сном, почти кошмаром. Ну, разве в реальности могло быть такое. Нет, она спит и это ей только снится.

Профессор ни в эту, ни в следующую ночь не появлялся, и она даже радовалась тому, что его не было, иначе трупа будет два, а это уже много. То, что она не пришибет его после всего, это было еще большим вопросом.

Он пьянствовал и спал несколько дней напролет у каких – то своих случайных знакомых, а потом забрел к Артуру на кладбище, и оставался там в одной из просторных комнат его домика, сказал о том, что хочет дописать книгу стихов, а для этого ему нужна кладбищенская тишина, так легко и хорошо пишется.

Хотя тот особой радости от такого вселения не испытывал, но и гнать его не стал, слишком жалким и пришибленным он тогда казался. Прямо разрыдаться можно. А ведь он не был сентиментальным, скорее наоборот, казался суровым и яростным, а вот бывает же такое, когда хочется кого-то пригреть и пожалеть.

Профессор выпил коньяка, как всегда добытого на какой-то могиле, и язык его тут же развязался. Он все твердил о какой-то смертельной страсти, но кто бы ему в ту дни поверил, даже Артуру на кладбище было видно, что допился профессор до белой горячки и до оранжевых чертей.

Профессор странно вздрогнул, когда тот сказал об оранжевых чертях, словно вспомнил что-то родное и близкое, но что же именно, вот этого знать он никак не мог. Хотя на самом деле это было обычным и привычным его состоянием – ничего особенного.

Глава 27 Еще одно воскрешение из мертвых

Но не пора ли нам заглянуть на проселочную дорогу и посмотреть на то, как хороший парень Влад стал сообщником страшного преступления профессора, и как могло показаться со стороны, и единственным его участником.

Кто там будет разбираться со сказками про профессоров чародеев, если на ковре были его отпечатки пальцев. Он вытащил сверток из машины и решил посмотреть, что же они там спрятали, может просто пожадничал, ковер на дачу к теще решил прихватить, вот в лесу и развернул его. Надо сказать, что Влад был парнем если не жадным, то прижимистым точно. Когда выкатилось тело Светланы, он просто окаменел и понял, что пропал, что потонул по самые…, в общем, вам по пояс будет, как говорил мой дедушка.

– Не может быть, – только и осталось твердить ему.

Но пока он судорожно бегал между деревьями в том самом лесу, забыв и о ковре, и о даче, и о теще, тело вздрогнуло, она зашевелилась и застоналаПроизошло еще одно воскрешение из мертвых. Хотя к нему наш профессор точно никакого отношения не имел, да и журналистов тут не было совсем. Когда Светлана увидела незнакомого перепуганного мужчину, ковер и лес, она испугалась очень сильно, так, что после всех своих глубоких обмороков окончательно пришла в себя.

– Кто вы, что вы хотите со мной делать?

И тут Влад бросился к ней обниматься. Он, наконец, понял, что ничего страшного не произошло. Ну, самого страшного точно, что никакого трупа и убийства нет. Случается такое, кома там всякое, еще что-то необъяснимое, не зря же человек должен пролежать три дня, и если потом не оживет, тогда только можно сказать, что он действительно мертв.

– Ничего, солнышко мое, ничего, нас обоих хотели подставить, но у них ничего не вышло, чтобы я хоть раз еще ответил на их звонки, но я все-таки вероятно спас вас, а они оставили умирать… Ну зачем же вы пошли к этому шарлатану и его чокнутой мамашке, ну надо быть осторожнее, слабоумной вас не назовешь, вполне разумная дама.

Говорил он бессвязно и совершенно непонятно, если учесть, что она ничего не помнила, и никак не могла понять, о чем лепечет этот седовласый, но не такой уж старый мужчина, что он хочет, что ему еще нужно от нее.

Но если что-то поняла, только то, что этот симпатичный парень не только насиловать ее не собирается, но она даже не привлекает его как женщины, если они уж оказались каким-то образом тут, то почему бы этого ни сделать. Но Влад в эйфории счастья даже и представить себе не мог, что у нее могут какие-то такие мысли появляться светловолосой в головке.

– Но поехали в город, забудьте и обо мне, и обо всем, словно бы ничего и не было.

Он даже не взглянул на тот самый ковер, потащил ее в машину, и помчался назад. Он высадил ее в центре города, помахал рукой на прощание, уверенный, что никогда и нигде они больше не встретятся. Влад прожил вроде не мало, но он не ведал, что никогда нельзя говорить никогда. Таким вот наивным созданием до сих пор оставался.

Испугался он только дома, когда уже глотал холодный ужин. И жена спрашивала у него, где он интересно был, почему не отвечал на ее звонки. Как им вообще жить дальше, уверяла, что она не хочет и не собирается с ним жить, пусть он хоть лопнет, собирает вещи и убирается. Этот разговор звучал последние пару лет через день и каждый день, но на этот раз все было твердо и безальтернативном, словно она все заранее решила, а теперь только ставит его в известность и решения своего менять не собирается.

И вдруг она резко переменила тему разговора и спросила:

– Зачем тебе звонила это странная тетка, жена твоего друга-шизика, который в генеральской форме по городу разгуливает. Вот ведь только с такими ты и можешь подружиться. Как я не разглядела этого, когда за тебя замуж выходила, какая же дура была, страшно представить.

– Какая жена? Это его мать? – нехотя отвечал Влад, вспоминая все, что с ним произошло после этого звонка.

– Для матери она слишком шустрая, – только и бросила жена, развернулась и ушла, не оглядываясь.

Но что могло быть с ним, если бы девица не очнулась? Только этот вопрос никак не давал ему покоя. Сколько же судьба его может предупреждать о том, что он должен стороной оббегать это ходячее несчастье, которое все время исчезает в нужный момент, и остаются виноваты только все дурные да отзывчивые, с ним связавшиеся по собственной глупости, кстати. Неужели горбатого только могила и исправит?

Глава 28 Исчезновение профессора

Лежа на старом диване в доме директора кладбища Артура, профессор понял, как только протрезвел, а на могилках больше водки не нашлось, все новые обошел и ничего не нашел, проклятие. Профессор понял, что и есть и пить вполне можно на кладбище не так плохо. И все благодаря славянскому обычаю оставлять для мертвых пищу и напитки разные горячительные. А потом вместе с ними ее вкушать, это тоже был такой обычай древний. И может быть ему с мертвыми что замутить, если с живыми никак ничего не получалосьВедь сколько им священники запрещали поминать таким образом своих мертвых, за последние века разве кто-то и где-то их послушался? Да ни за что на свете. И хорошо, что не послушались. Иначе бы в эти дни профессор просто помер от голода.

Вот и бродил профессор по кладбищу, и все время что-то приличное и очень даже съедобное находил и поминал тех самых покойников. И трудно было даже представить, что тут творится в праздничные дни. Жаль, что он до них, конечно, не доживет, вряд ли его Артур тут станет терпеть так долго, да и ему надо что-то делать. Кстати, о делах….Если бы в тот день около гаражей, они были по соседству с кладбищем, Профессор не увидел пожар, то он наверняка бы ничего такого не придумал. Но полыхал какой-то гараж, и он там еще до пожарных обнаружил тело уже до неузнаваемости обгоревшее. А у родственников была такая история, бабушка ее сто раз повторяла, что хоронили ее брата, так и не зная, он ли там был или нет, а потом тот брат явился живой и невредимый, оказывается он в запой ушел, и вернулся к собственной могиле.

Вот это все прокрутилось в его мозгах, а что для него и для всех сейчас будет лучше, чем его смерть? А если так, то и надо ее организовать, и посмотреть, как они станут рыдать да убиваться, жалеть о том, что помер он такой молодой в самом расцвете сил, а так много еще мог сделать, да не успел, не смог. Потом он вернется, объяснит, что все перепутали, тогда уже и от Светки ничего не останется, а он сможет начать новую жизнь. А собственная смерть станет для него алиби, мертвые ведь не могут убивать живых, это так.

Рубашка и часы его теперь валялись около тела, он прихватил футболку из соседнего гаража, хозяин которого побежал на пожар, и кожаную куртку, и спокойно скрылся, уверенный, что все его проблемы на этот раз решены.