Сегмент времени

Как ни странно, паники не было, наоборот, он начал успокаиваться, один стресс подавлял другой. Леонид Алексеевич вдруг подумал, что уже давно не ел. Он начал озираться в поисках чего-нибудь съестного: ягод, орехов. Нашел заросли черники и принялся с удовольствием их уплетать. О поиске дороги домой заморачиваться не хотелось, он вообще не очень любил думать на бытовые, а тем более, серьезные бытовые, темы. Вся жизнь его была подчинена науке, ею одной он жил, а все остальное воспринимал, как бы со стороны. А если перед ним возникали какие-либо сложные ситуации далекие от науки, Леонид Алексеевич пасовал, он терялся, совершенно не зная, как поступить а, главное, и не желая ничего делать, словно уходя от проблем они, эти проблемы, сами должны были как-то рассосаться.

Улегшись у берега озера, он задремал, солнце сползло с макушек деревьев за озером и, пробиваясь сквозь ветви, забрызгало своими бликами поверхность стоячей воды. Послышалось редкое кваканье лягушек, постепенно перерастая в хоровое пение.

Вдруг, всплеск нарушил вечерний концерт, словно кто-то шлепнул по воде палкой. Действительно, гладь воды пошла кругами, а через несколько секунд Леонид Алексеевич увидел ту самую палку.

Он вскочил на ноги и пошел к озеру. «Неужели, – подумал он, – здесь кто-то есть?»

Палка вновь поднялась и ударила по воде, но тот, кто ее держал, еще по-прежнему не попадал в поле зрения. И, наконец, из-за кустов стало видно, что палкой орудует малыш, лет пяти со светлыми всклокоченными волосами.

Он совершенно не испугался незнакомого дядьки, только чуточку удивился.

– Привет, малыш, – поздоровался Чепрыгин.

– Здравствуй, дядечка, только я совсем не малыш, я Ромка.

– Извини, Ромка, так ты уже большой?

Мальчик энергично кивнул головой.

– А меня зовут дядя Леня, – сказал профессор и протянул, как взрослому, руку.

– А, че ты тут делаешь? – спросил Ромка, пожимая руку Чепрыгину.

Тот пожал плечами и сказал, вздыхая:

– Видишь ли, Взрослый Человек, я заблудился, совсем не знаю, как добраться домой. А ты, сам, откуда? Разве здесь есть деревня?

– Нету никакой деревни, дядя Леня, здесь только мой дедушка живет и все. Пошли со мной, скоро солнце совсем сядет, тебе по-любому сегодня домой не добраться.

Они пошли прочь от озера и совсем скоро вышли на открытую местность, где стояла единственная изба, почерневшая от времени. Перед избой на лавочке сидел дед и курил трубку.

– Ну, наконец, – сказал старик, – я уж искать тебя собрался.

– Здравствуйте, – поздоровался Чепрыгин.

– Это дядя Леня, он заблудился.

– Здравствуйте, приветливо улыбнулся дедушка Ромки, – как Вас по имени-отчеству?

– Леонид Алексеевич.

– А меня Михаил Романович. Проходите, небось, оголодали? Сейчас поесть соберу. Спать у нас останетесь, а поутру я Вас проведу по лесу. Откуда Вы

Кушали они на улице, пока солнце слабо, но еще освещало дощатый стол.

Леонид Алексеевич покосился на дом:

– Скажите, а электричество у вас есть?

– А как же! Вишь, столбы с проводами идут? – перешел на «ты» Михаил Романович. – Это когда-то была избушка лесника. Вон, какая старая стала, да и лесник постарел. Новому леснику выстроили новую избу, а старая, стало быть, со старым осталась. Вот, такие дела.

Ужин был отменным: «собрал» старик на стол и картошечки вареной, и груздей соленых, и рыбки жареной, и всякой всячины, что в доме нашлась. Даже бутылку с самогоном поставил, но Чепрыгин отказался. Профессор привык питаться, чем придется, домашней еды почти никогда не ел, разве, кто в гости позовет, так ему дедово угощенье пиром показалось.

Ромка хватал все подряд, видно, был очень голоден.

– Да не подавись ты! – прикрикнул на него дед. – Никто тебя не гонит. Поешь, спать иди, поздно уже.

Наконец Ромка осовел, он уже было уронил голову на стол, но дедушка бережно взял его со скамейки и унес в дом.

Когда гость немного насытился, Михаил Романович начал расспрашивать, откуда он и чем занимается. Чепрыгин сказал, что он из войсковой части, старик удивился, что так далеко занесло его. А когда узнал, что он ученый и занимается лягушками, даже рассмеялся.

– Да что в них особенного? Лягушка, она и есть лягушка. Неужто, серьезному человеку нечего изучать стало?

– Не скажите, – усмехнулся профессор, – лягушка – удивительное животное.

– А как профессия твоя называется? Лягушковед?

– Нет, герпетолог. Это тот, который занимается земноводными. Но, можно сказать, батрахолог, потому, что я всегда изучал только лягушек, с греческого батрахос – это и есть лягушка.

– Ну и смешное слово, батрахолог. Прости, старика.

Леонид Алексеевич улыбнулся:

– Скажите, Михаил Романович, а родители Ромы, где живут? Он к Вам отдыхать приехал?

– Мать была, – насупился старик, – отец их давно бросил, все приключений по жизни искал. А мать весной схоронили. Так что, он теперь здешний. Как в школу отдавать, не знаю.

– Переживает?

– А то, как же! Только не показывает, характер! Хоть и мал, а уже видать, серьезным мужиком будет. – Так что же необыкновенного в лягушках? – перевел разговор Михаил Романович на другую тему.

– Их мало, кто изучает, поэтому мы не очень много знаем о них, но то, что нам известно, удивляет, восхищает. Лягушек можно найти везде, где есть земля, только в Антарктиде их нет.

Михаил Романович удивленно слушал необыкновенное об обыкновенных лягушках. Надо отдать должное и самому рассказчику, предмет своих исследований он обожал, это передавалось и слушателю.

– Они могут жить и в пресной и в соленой воде, – продолжил профессор, – а когда под воздействием неблагоприятных погодных условий или даже химикатов, в ареале начинает не хватать самцов, меняют свой пол и во время спаривания могут зачать вполне жизнеспособное потомство.

– Ну, ты, Алексеич, прямо сказки рассказываешь! Не лягушки, а прям, волшебные существа! – с уважением сказал Михаил Романович. – А ты что сам в них ищешь?

– Как Вам сказать? – смутился Чепрыгин, это очень сложно…

– Думаешь, я дед дремучий? У меня, между прочим, высшее образование, я на лесничего учился, как-нибудь пойму. Рассказывай.

– Меня заинтересовала эта их особенность, менять пол. Если помните, из курса биологии, у человека существуют хромосомы, которые определяют пол, женская хромосома – «Х», а мужская – «У»?

Михаил Романович кивнул.

Женский набор хромосом – «ХХ», а мужской «ХУ». Так вот, в последнее время, мужская хромосома, «У», начала терять свой хвостик. Представьте букву «у» без крючочка внизу. Она стала превращаться в «Х» – хромосому. То есть, мужчины начали вырождаться, превращаться в женщин. Процесс идет уже давно, этим занимаются генетики, и ничего не могут с этим поделать, обратного превращения не происходит.