Героями не рождаются

Через каких-то пару минут все домочадцы, включая Барсикова, лежали в позе «носом в пол», а над ними грозным конвоем застыли три амбала из охраны Карапуза. Сам Карапуз с интересом осматривал более чем скромные владения Аркадия, поминутно вздыхая и качая головой на манер доброй воспитательницы в детском саду.

– Ай-яй-яй… Теперь ясно, откуда берется людская алчность! – констатировал Карапуз, беря с тарелки сырник. – Сами готовили?

Получив в ответ старательное кивание головы Раисы Сигизмундовны, Карапуз обмакнул творожное лакомство в сметану и с аппетитом зачавкал.

– Вкусненько! Вот моя кухарка совсем не умеет сырники готовить. Они у нее какие-то сухие получаются и не сладкие. Хотя, для моей жены это даже к лучшему… А то она у меня сама скоро будет похожа на один большой сырник. – Тут Карапуз зашелся в хохоте, который дружным гавканьем поддержали его церберы в темных костюмах.

– А ну, цыц! – гаркнул на них Карапуз. – Весь аппетит распугаете! Поднимите этого оборванца, – он ткнул огрызком сырника в сторону Аркадия. – Сейчас выясним, куда он подевал Глаз Анаконды.

– Аркашуля, ты что, органами начал приторговывать? – испуганно заверещала Раиса Сигизмундовна.

– Нет, только чужими бриллиантами, – «успокоил» ее Карапуз. – Ну-с, молодой человек, где мой камешек?

Аркадию, как взрослому человеку, которого с утра до вечера заботливое телевидение пичкает историями о зверствах криминала, было ясно, что все они – мама, Санька и даже болван Барсиков – неудобные свидетели. Девушка, кстати, тоже. В голову вместо спасительных мыслей лезли лишь неутешительные. Аркадий издал мучительный стон.

– Ладно… Сейчас принесу. Только мать с мальчишкой не трогайте.

– Честное благородное слово! – заверил его Карапуз, театрально прижимая руку к груди.

«Ну, да… как же! – думал Аркадий по пути в свою комнату, – стоит мне только отдать ему камень, как его гориллы живенько отправят всех к праотцам».

Он залез на антресоли и выудил на свет, завернутую в платок драгоценность. Надо было что-то срочно предпринять, пока Карапуз в расслабленном состоянии жрет его сырники. Хоть бы кто-нибудь в дверь позвонил!

– Ну, где ты там, Маугли?! – заорал из кухни Карапуз. – Запутался в лианах антресолей? – он вновь довольно захихикал. – А то смотри! Мы тебе быстренько спасательную операцию организуем!

«Чтоб ты подавился!» – Аркадий сжимал в потных ладонях камень, пытаясь из последних сил сосредоточиться. Положение было безвыходное. С пятого этажа не прыгнешь, у двери его пасут… Аркадий тяжело вздохнул и обреченно побрел в сторону коридора. Когда до кухни оставалось всего пару шагов, в дверь квартиры вновь позвонили.

«Вот оно!» – Аркадий рванул к двери.

– Эй, припадочный! – Карапуз привстал с табуретки. – Ты куда это понесся? Я тебе разрешения на резкие движения не давал!

Аркадий замер. Неведомый спаситель с другой стороны входной двери не унимался, продолжая вновь и вновь жать кнопку звонка.

Один из охранников наклонился и посмотрел в дверной глазок.

– Шеф, там какой-то незнакомый субъект трется! Будем брать?

Карапуз наморщил нос и кивнул Аркадию.

– Посмотри, кто это.

Аркадий прильнул к глазку и с изумлением увидел, переминающегося с ноги на ногу Тигрицкого собственной персоной! Каким чудом этого воинствующего эстета занесло в коммунальные трущобы именно в этот, с позволения сказать, роковой во всех отношениях момент, выяснять было некогда, да и какое это уже имело значение? Шанс был дан!

– Это очень известный репортер, – с ходу принялся врать Аркадий. – Он давно обещал зайти, сделать репортаж о жизни в коммуналках. Вот, наверно, и пришел. Очень… Очень важная фигура в российской журналистике. Зубр скандальных колонок и нетленных репортажей из мира вышестоящих. – Аркадий красноречиво ткнул пальцем в потолок, туда, где в точно таком же московском гетто прожигала свои дни семья престарелых алкашей-дебоширов.

Карапуз раздражено крякнул. Только журналистов тут не хватало для полного действия! Осталось только полицию подогнать, и все будут в сборе для сенсационного репортажа о грабеже с одновременным его раскрытием.

– Значит так, звезда незасвеченная, – Карапуз погрозил Аркадию пальцем. – Сейчас мои ребята вместе с твоими домочадцами прячутся в соседней комнате, а ты с милым выражением лица открываешь дверь и вежливо, так, чтобы даже меня проняла твоя сила интеллигентной мысли, посылаешь этого журналюгу в долгий творческий путь. Ясно? И чтобы без глупостей! Иначе, я за твоих родичей рваной газетки не дам!

Аркадий, молча кивнул и, дождавшись, пока верзилы, подхватив остальных невольных пленников ситуации, не скрылись из виду, медленно открыл дверь…

… – Ты что, совсем сдурел?! – орал Лев, остервенело крутя руль своего новенького внедорожника. – Чтоб я еще хоть раз к тебе в гости зашел! Сто лет не бывал, и еще двести не появлюсь! Что это еще за орангутанги за нами гнались, можешь объяснить? Я так со школьной стометровки не бегал, думал сдохну, пока до машины доковыляю! Вон, гляди, плащ порвали…

Аркадий нервно сглотнул и оглянулся назад, на стремительно удаляющийся от него родной дом, возле которого, изрыгая проклятия, топали ногами охранники Карапуза.

– Долго рассказывать. Есть что попить?

– Может тебе еще икорки на тост намазать за то, что эти троглодиты мне боковое зеркало с корнем выдрали? Кто мне теперь будет его чинить, ты что ли? Или твой бухарик Барсиков?

Аркадий откинулся на удобное кожаное сидение и закрыл глаза. Пусть Лев чихвостит его на все лады. Ему надо подумать. Сейчас он чувствовал себя советским разведчиком, чудом вырвавшегося из-под носа бдительной немецкой разведки. Но у них остались дорогие ему люди…

– Как я мог их там бросить?.. – Аркадия накрыла внезапно проснувшаяся совесть. – Разворачивай машину! Их же всех убьют из-за меня! Да, давай…

Аркадий попытался завладеть рулем, но Лев оттолкнул его, что было силы. Внедорожник завилял задом по дороге, словно неприличная женщина.

– Вы что, с ума посходили? – донеслось из проезжающей мимо машины. – Напились, так сидите дома, идиоты!

– Сам идиот!!! – заорал в открытое окно Лев и выровнял машину. – Видишь, что ты творишь? Мы из-за тебя чуть в аварию не попали!

Лев притормозил у обочины, заглушил двигатель и мрачно посмотрел на друга.

– Давай, валяй, что у тебя стряслось на этот раз. И почему мне пришлось улепетывать из твоего дома, словно я украл чьи-то бриллианты!

– Ты их и украл…

Аркадий простодушно смотрел, как живописно вытягивается чистовыбритый подбородок его лучшего друга.

– Посмотри у себя в правом кармане плаща.

Только сейчас Лев ощутил, что сидит на чем-то жестком. Он приподнялся и вытащил из-под себя правый край плаща с карманом. На сидение вывалился маленький комочек, завернутый в линялую ткань.

– Что это еще такое? – Лев аккуратно развернул ткань. – Мать моя, женщина…

В другое время, Аркадию бы, безусловно, польстила такая реакция друга, но сейчас тщеславие трусливо поджало хвост перед надвигающимися неприятностями.

– Вот из-за этого чертового камня у меня дома наверно маму с Сашкой пытают, – всхлипнул он, размазывая по лицу скупые мужские слезы. – А Санек, между прочим, даже моря никогда не видел! Я обещал его свозить! Зачем я только связался со всем этим!

И Аркадий сжато, но, не теряя в красках, поведал окончательно обалдевшему другу обо всех своих приключениях, начиная с блондинки за рулем, вероломным предательством Барсикова и заканчивая сегодняшним визитом наглого Карапуза.

– Ну, ты даешь… Надо немедленно в милицию ехать! Если они оперативно потрясут Барсикова, то мы уже сегодня сможем накрыть всю эту шайку-лейку!

– Что ты говоришь! Вдруг у Карапуза в милиции свои люди, как это обычно водится? Он меня тут же за решетку упрячет и не сморкнется! Да и что я им скажу? Уважаемые господа, я тут, понимаете ли, у одной дамочки бриллиант свистнул, чисто случайно! В перерыве между принятием водных процедур и бутербродов с колбасой!

Лев покрутил пальцем у виска и вновь запустил двигатель.

– Значит, так… Поехали к Чистякову! Другого выхода я не вижу.

Дело ведет Чистяков,