Насильно твой

– Здесь платья, нижнее белье, чулки. Башмаков пока нет, их нужно заказывать по твоему размеру, если продержишься недели две, то мы вызовем сапожника, он по меркам сделает тебе туфли. Переодевайся и спускайся вниз. Сейчас госпоже Тамире обработали ножку, она наплакалась, бедняжка, и уснула. Я покажу тебе все внизу, потом обед, а там уже пойдешь осваивать новую профессию.

Эль согласно кивнула и улыбнулась, ее все в этом плане устраивало.

Оставшись одна, она заглянула в узкую дверь в одной из стен и с удовольствием воспользовалась уборной, а потом освежила руки и лицо, и надела платье светло-серого цвета с высоким воротом длиной до лодыжек. Оно оказалось ей немного велико в груди, но, затянутое поясом, смотрелось вполне симпатично. Распущенные волосы пришлось собрать в пучок и заколоть гребнем. Покрутившись перед зеркалом, Эль, довольная собой, вышла из комнаты и пошла искать экономку.

Та обнаружилась в холле – распекала одну из служанок за нерасторопность и зубоскальничанье с лакеем. Увидев Эль, улыбнулась, отчего на круглом лице появились ямочки.

– Идем, цыпленочек, тебе надо поесть. Не век же в гувернантках ходить, будешь и сама женой и матерью, а кто такую худосочную возьмет?

– Подскажите, а Бетту вы уже определили? – смущаясь и порозовев от этих слов в свой адрес, спросила Эль.

– Да, она пока осваивается, а потом будет горничной как раз на втором этаже. Там покои госпожи Тамиры и господина Эрика, ну и твои. Здешний дом не особенно большой, вот за городом у хозяина поместье – за день не обойдешь. Скоро поедем туда.

После обеда, на котором Дибра говорила за себя и за Эль, девушка повеселела.

– Думаю, мне нужно пойти в покои моей хозяйки и освоиться там, пока она спит. Проснется, мы будем полдничать с нею и придумывать расписание на день.

– И то верно, – вздохнула Дибра. – Я люблю поболтать, особенно, если человек новый. Так уж редко выходит пообщаться! Беги. Дверь в покои госпожи сразу рядом с твоей.

Эль поднялась со стула и медленно пошла по лестнице вверх. Вот и все, детство закончилось окончательно. Надо не посрамить себя, работать достойно, и тогда на будущий год появится возможность учиться в Академии.

Решительно вздохнув перед дверью, девушка нажала ручку и вошла. В комнате царил полумрак, сквозь закрытые плотные шторы почти не пробивались солнечные лучи. Кинув взгляд на кровать, Эль застыла – постель была пуста! Девочка опять исчезла!

7

Дерк злился. Вернее, злость – не то чувство, которое им владело, скорее, это было бешенство. Слепая ярость. Слепая, так как гнев свой обратить было не на кого. Вместо того, чтобы заняться делами, как планировал, он носился на своем Таурасе по маленькому городку и разыскивал ее, эту кареглазую ведьму. Нет, надо же, она надругалась над ним! Девственница! Просто взяла и … Взяла! Дерк теперь понимал, что чувствовали эти самые девственницы, когда их брали силой, потому как иначе, чем лишением невинности его, давно уже умевшего наслаждаться женским телом мужчины, это было не назвать. Мотив чертовки был неясен, что бесило больше всего. И зудело, и требовало выяснения, зачем дьяволице все это понадобилось совершать. Наутро после события он начал разыскивать ее, чтобы задать один вопрос – зачем. Когда увидел знакомое лицо на вокзале, обрадовался, однако, девке опять удалось ускользнуть! Пока он привязал коня, пока прорвался сквозь колючие кусты – ее уже и след простыл! И теперь, вместо того, чтобы заняться делами, он сидел в таверне и думал, как организовать ее поиски. Что он с ней сделает – еще не придумал, это решит позже, главное – найти пигалицу! Дела, по которым он приехал в этот богами забытый городишко, могли и подождать. Отец, конечно, будет недоволен, он возлагал большие надежды на расширение своей торговой империи, для чего требовалось организовать поставки продукции с Лестера. Заключение договоров с поставщиками – то, зачем прибыл Дерк сюда. И еще ни с одним партнером не встретился. Голова была забита совершенно другими мыслями.

******

– Тамира! – Эль с беспокойством огляделась.

Девочки видно не было. Прошла к балкону – пусто. Посмотрела в шкафу – никого. В ванной тоже ни души. Хм. Куда обычно прячутся маленькие дети? Глянула под кровать – и там нет.

– Отлично! – пробормотала под нос Эль. – Тогда весь торт достанется мне!

– Какой торт? – раздался откуда-то сверху детский голосок.

– Вкусный, – пожала плечами Эль. – Вообще-то, конечно, он для маленькой госпожи, но раз ее нет – я съем!

– Ты тупая совсем? – Тами спрыгнула со шкафа. – Думаешь, я такая сладкоежка, что поддамся просто так? Ха! Тебе повезло, что я просто есть хочу, иначе бы вообще не нашла меня.

– Да, конечно, я так и подумала, – кивнула Эль, пряча улыбку.

Тамира была ростом примерно до пояса девушки, худенькая, с большими темными глазами, забавными растрепанными кудряшками, остреньким подбородком. Ее личико сейчас выражало злость и упрямство.

– Ты думаешь, раз тебя сюда взяли, ты сможешь командовать мной? Как все эти курицы? Ты такая же курица, поняла?!

Хмыкнув, Тами похромала к кровати и демонстративно в нее влезла.

– Иди отсюда, чего застыла с открытым ртом? Я дальше спать буду!

– Нет уж, госпожа Тамира, никуда не уйду, – насмешливо сказала Эльяра, сверкнув глазами.

Эта малышка напомнила ей, как сама Эль в таком же возрасте давала жару родителям. Тогда еще папа не пил, а мама часто смеялась над проделками дочери. Ох, что это были за проделки – приятно вспомнить! Уже одно то воспоминание, как она налила в мамин пузырек с сонными каплями зеленку, а утром родительница обнаружила, что у нее и губы и зубы и язык имеют ярко-изумрудный оттенок, грело душу.

– Курица! – Тами залезла в постель, накрылась с головой одеялом и затихла.

– Спеть тебе песню? – невинно спросила Эль, присаживаясь в кресло напротив кровати.

– Нет! – глухо отозвалась девочка. – Я не хочу слышать завывания старой сирены! Уйди отсюда, я привыкла спать одна!

– Придется привыкать к моему присутствию, – спокойно отозвалась Эль.

– Ты мешаешь мне спать!

Одеяло резко откинулось, явив недовольную мордашку с искривленными губами.

– Дядя вернется, я ему пожалуюсь на тебя, и он тебя вышвырнет отсюда!

– Но пока-то он не вернулся, – пожала плечами Эль. – В общем, если хочешь еще поспать, ложись, я посижу тут, не буду мешать, если нет, давай одеваться в приличествующее девочке платье, и пойдем в столовую, там должны были накрыть полдник.

– Я так не усну! – зло крикнула Тами и запустила в Эль подушкой.

Пыхтя, девочка поднялась и подошла к шкафу. Распахнув дверцы, она не глядя ткнула пальцем в платье.

– Давай это!

– Уверена? – Эль еле сдерживала улыбку, так ей напоминала рассерженного ежика эта забавная девочка.

– Да! – рявкнула малышка.

Она позволила облечь себя в выбранное платье, хотя оно было больше прогулочным, чем домашним, с трудом высидела, когда Эль прочесала непослушные кудри и заплела в аккуратную косичку через плечо, а потом с царственным видом подала ножки, на которые надели гольфы и туфельки с бантиками.

– Идем, раз уж ты не отвяжешься! – проворчала Тами и вышла из комнаты.

Последующие дни показались Эль адом. Дьявольский ребенок вытворял такое, что ей в таком возрасте и в голову не могло прийти. Сначала она где-то раздобыла клей и щедро намазала им снизу домашние туфли своей гувернантки, чтобы утром та, всунув спросонья ноги, едва не растянулась на полу. Потом насыпала вместо сахара в чай соль, когда Эль учила ее разливать этот ароматный напиток по чашкам. Пить его было невозможно. В креме для век оказался перец, после чего бедная гувернантка напоминала ужаленного пчелами пасечника, а не молодую девушку, в зубной пасте – уксус, чулки изрезаны ножницами, завязки на нижнем белье связаны узлами, а на одном платье накрепко зашиты рукава.

Эль скрипела зубами – когда эта мелочь только все успевала, если единственное время, когда она была предоставлена сама себе – ночь? И ведь не останешься же в спальне девочки на ночь, та утверждала, что не может спать при посторонних, хотя днем частенько засыпала, особенно после прогулки в парке. Сама Эль так выматывалась, что едва успевала положить голову на подушку, как уплывала в царство Морфея, потому отследить, что делает ночами подопечная, никак не получалось. Ночная няня утверждала, что ребенок спит как ангелок в своей постели.

Прошло почти две недели.

Первого июня был назначен переезд в загородный дом. Слуги суетились, собирали господские вещи, так как дядя Тамиры должен был прибыть уже туда. Он частенько разъезжал по своим делам, имея огромную торговую фирму, но лето старался проводить в деревне, напитывался солнцем, как сказала экономка.

Как выяснила Эль, он был молод, после гибели отца Тамиры девочку отдали на воспитание дяде, так как других родственников не имелось.

Эль надеялась, что найдет общий язык с господином, потому что Тами начала привыкать к ней. Конечно, пакости не прекращались, а особенно донимал острый язычок малышки, которая порой сквернословила, как портовый грузчик, чем приводила благовоспитанную гувернантку в шок, но Тамира уже не говорила, что мечтает избавиться от нее или выпихнуть в окно, как было в первое время.

Виной всему оказались книги. Их была масса в библиотеке, детские стояли особняком, но отчего-то никому в голову не пришло прочесть ни одну ребенку. Другие гувернантки были заняты тем, что отбивались от нападок дьяволенка, ни на что другое времени не оставалось, а Эль относилась к ней спокойнее, с юмором распарывала зашитые рукава, отклеивала тапки, проверяла еду, нюхала и присматривалась ко всему, во что могла сунуть нос кудряшка.