Анастасия

– Он так часто делает тебе комплименты, что ты уже перестала это замечать, – сказала Анна, когда Арсений отлучился в ванную комнату.

– Да замечаю я всё. – Ответила Настя.

– А кажется, что ты на это даже внимания не обращаешь. Эти твои «Знаю, я такая» не похожи на благодарность.

– Я что, должна падать в низком поклоне каждый раз, когда он мне делает комплимент? – Горделиво ответила Настя, на что Анна лишь, улыбнувшись, закатила глаза и подумала, что самооценка её сестры не знает границ. А Настя подумала «Только его язык и держит нас до сих пор вместе. Если б не умел пользоваться языком… не только в этом смысле… давно бы уже разошлись, как в море корабли».

– Не должна, но могла бы хотя бы сделать вид, что тронута.

– Можно тронуться от мысли, что тебя разлюбили, если комплиментов вообще не будет, но невозможно быть тронутой каждый раз, если слышишь их каждую минуту…

– Аха-а, – скорчила Анна победное лицо, подловив сестру, – всё-таки признаёшь, что делает комплименты каждую минуту.

– Конечно, признаю!

Анна уже праздновала победу чаем (за неимением шампанского), но Настя тоже не сдавалась и продолжила приводить контраргументы, а говорила в ней обида, затаившаяся внутри:

– Но то, что я красивая – не его заслуга. Родителям нашим за гены спасибо. Ну и себе, что не запускаю себя. Готовить тоже не он меня научил. Ну и умная я тоже не по его вине. Мужику «спасибо» надо говорить не за комплименты по поводу своих заслуг, а за его поступки, за то, что он ради тебя и ради отношений делает!

– Так, а он, что, не делает разве ничего ради отношений или ради тебя? – Удивилась Анна, считавшая отношения своей сестры идеальными.

– Делает… Это я просто разогналась. Ну, в целом, ты поняла мою логику. – Отмазалась Настя.

Она была сторонником правила «не выносить сор из избы» и предпочитала не жаловаться посторонним на своего парня. Как говорится, ты расскажешь всем о минусах своего избранника, и он станет для всех твоих близких негодяем номер один. А потом у вас всё наладится, но он в глазах других так и останется негодяем.

Анна ушла в половину восьмого, а молодая пара, убрав посуду со стола, переместилась в зал. Настя уселась с недавно купленной книгой, а Арсений засел за компьютерную игру.

***

На следующий день Настя сходила в гости к родственникам.

Всё как обычно: разговоры о настоящем и наставления о будущем за чашкой чая. Они почему-то думали, что Настя имеет расписанные планы на жизнь, а она делала вид, что так оно и есть.

– Всё с тем же парнем встречаешься? – Спросила тётя.

– Да. – коротко ответила Настя.

– Это правильно. Хороший парень! Сейчас молодые парней как перчатки меняют. Куда это годится? … В съёмной квартире до сих пор живёте?

– Да.

– Свою купить надо бы. Своя – она своя. Даже если в ипотеку, зато платишь не за чужое жильё.

– Да, мы с Арсом уже говорили об этом. – Соврала Настя.

– А на работе как успехи? Ты же повышение получала? – Поинтересовался дядя.

– Да. Всё хорошо, – соврала снова, умолчав об увольнении.

– Молодец! Уверен, и до следующего повышения дослужишься. Мозги у тебя на месте. Работа хорошая, не пыльная…

Арсений днём был на работе, потом вернулся, сев ужинать, уже по привычке включил новые серии недавно вышедшего ситкома на своём телефоне, воткнул в уши наушники и с головой ушёл в придуманный сценаристами мир. За окном уже стемнело, а Анастасия с Арсением лежали на кровати, каждый занятый своим делом. Она просматривала страницы местных заведений, ища, куда можно сходить, а он открыл банку пива и до хохота вслух увлёкся происходящим на экране.

«Хоть выйди с плакатом и кричи «Ау-у-у! Я зде-е-есь!» – Думала она. – Хотя, зачем плакат? Стоит лифчик снять и пройти мимо, уж тогда полчаса на меня он найдёт!».

– Пошли в кальянку, – предложила девушка ни с того, ни с сего.

– Сейчас? – недоумевающе спросил парень, не отрываясь от экрана своего телефона и даже в знак того, что готов к беседе, не снял наушник, а сразу после этого рассмеялся из-за смешного момента в сериале.

– Ну да.

– Время половина девятого! – Сказал так, будто выходить на улицу после половины девятого смертельно опасно.

Насте даже захотелось подшутить «Не боись, вампиры пьяных не кусают», но она знала, что шуткой Арсения не переубедить, поэтому попыталась обосновать логичность посещения заведений в этот час:

– Самое время, чтобы пойти в кальянку.

– Я не хочу кальян.

– Я тоже не хочу, чаёчек возьмём и посидим. Там сегодня какая-то группа выступает.

– Какая-то группа? – Произнёс презрительно. – Тем более не хочу на непонятно какую группу смотреть.

– Ну не смотри. Я просто хочу куда-нибудь выбраться, развеяться. Чё дома тухнуть?

– Мне есть, что делать. – Ответил Аресений, показывая на ситком, ожидающий позволения закончить паузу и продолжится. Но, когда увидел, что Настю такой ответ не устроил, понял, что выдуманные аргументы не сработают, и выдал настоящую причину. – Не хочу я никуда идти. Я уже настроился сегодня остаться дома.

Настя хотела было возразить, сказав «Ну так, перенастройся!», но хорошо знала, что против его «не хочу» никакие уговоры не сработают, и сдалась.

Упёршись на своём, Арсений редко сдавался, словно боялся, что если изменит своё мнение, это будет считаться проявлением слабости и признанием её верховенства в их гражданской семье. У него были свои причины ощущать угрозу своему статусу «мужчины в доме». Настя тоже была не из тех, кто отступает. Никто из них не признал бы, но все их конфликты сводились к выяснению того, кто в доме хозяин.

Но на этот раз она сдалась.

На самом деле, ей и самой не было принципиально важно, пойдёт ли она в кальянную и послушает ли незнакомую группу. Поэтому Настя и не стала настаивать на своём. А вот если бы вопрос касался важной для неё темы, горячая дискуссия была бы обеспечена.

Сдаваться они не умели оба, а аппетит к спору всегда приходил во время спора. Другими словами, с каждым сказанным словом усиливалась жажда выйти победителем, и дальнейшая дискуссия продолжалась под лозунгом «Не сдаваться! Не проигрывать!». Поэтому в конфликтах побеждал тот, у кого словарный запас оказывался шире. Но учитывая тот факт, что оба они знали очень много слов, споры длились долго и, как правило, завершались приятной ничьёй. То есть каждый оставался при своём мнении, но зато дело каким-то образом перетекало в спальню. А уж там под адреналином любые занятия куда веселее, чем в спокойном состоянии.

Только вот проблемы всегда оставались нерешёнными и грызли изнутри. Поэтому спустя некоторое время спор по тем же вопросам разрастался снова с новой силой.

Настя снова взялась за свой телефон. Сначала она просмотрела свободные вакансии на сайте для поиска работы, потом открыла сайт строящегося неподалёку нового жилого комплекса.

Не так давно она уволилась со скучной работы в офисе, которая изо дня в день не приносила ничего кроме уныния. Тем не менее, она продержалась там почти год, работая по девять часов пять дней в неделю. Увольнение её не пришлось по душе матери Насти, которая видела в офисной работе стабильность, и точно не встретило бы одобрения у родственников, скажи она об этом.

– Стабильность, стабильность, стабильность… – Слышала Настя постоянно при обсуждении профессии со своей мамой. Это было главным критерием, на который стоит ориентироваться при поиске работы. Но это слово, звенящее в ушах уже как минимум десятилетие, настолько осточертело девушке, что она начала его произносить как «сатанабильность».

Со своей мамой у Насти отношения были довольно холодные и лишённые нежностей. В основном они обсуждали учёбу и работу, а личные темы, эмоции и чувства никогда не затрагивались, обходились стороной, словно на эти темы было наложено строжайшее табу. Настя только знала, что её мама не приемлет «легкомысленное» поведение, а таковым считалось всё, что не относилось к монашескому образу жизни.

– Хорошая работа. Что тебя не устроило? – Сказала мать, когда дочь сообщила, что больше не является офисным работником. И вопрос был не вопросом, а упрёком. В ответ Настя придумала причину более серьёзную и весомую, чем бестолковое по мнению мамы «Мне там не нравится».