Анастасия

Из этой мысли Настя сделала вывод: постыдным какое-то действие делает мнение окружающих людей по поводу этого действия, сам стыд – это идущее извне, навязываемое обществом чувство. А мнение окружающих людей меняется от места к месту в зависимости от окружения. То, что для одного срам собачий, для другого – абсолютная норма без причин для самообвинения, и в зависимости от того, кого больше, первых или вторых, и складываются рамки нормального. Другим же, оставшимся в меньшинстве, приходится вливаться в общую толпу и делать вид, что они того же мнения.

И это работает с любым вопросом в любом обществе.

В обычной жизни к подобного рода занятию люди относятся с неким презрением, но тут, в новом мире, в котором она очутилась, люди как ни в чём не бывало отправляют незнакомому человеку своё домашнее видео или включают камеру, чтобы другой человек посмотрел на то, как он дрочит. Очень даже возможно, что те же люди в своей обычной жизни играют роли праведников, относящихся с осуждением к поведению, считающемуся в обществе непристойным. Играют, конечно, по бессловному принуждению всеобщего мнения, чтобы не выделяться из общей праведной толпы своими антиморальными взглядами. Не зря же они тут скрываются под никнеймами и придумывают фальшивые имена.

Мир Насти начал переворачиваться с ног на голову. Всё, что она раньше считала аморальным, теряло свой греховный характер в обществе людей, которые не относятся к этому как к греху. Её внутренний стержень, и до этого неустойчиво прикрученный, начал колыхаться ещё сильнее, поддаваясь сомнению.

Будучи человеком, не лишённым любопытства и любящим докапываться до сути вещей, у Насти появилось желание разобраться в этом вопросе. Понять, кто эти люди, которые заходят в приваты, за чем пришли и почему скрываются за масками. Может быть, это позволило бы ей лучше понять себя саму.

– Я тебе кое-что покажу, – сказала Лиза, бросив окурок в урну. – Докури и пойдём.

– Да я чё-то не хочу, – ответила Настя и выбросила недокуренную даже наполовину сигарету.

– Ну тогда пошли.

– А что покажешь? – Спросила с опасливым любопытством.

– Фаллос.

– Что? – Спросила, не расслышав.

– Фаллоимитатор… Ну, член резиновый. – Она открыла шкаф и достала оттуда розовую игрушку для взрослых. – Их тут два. Другой – чёрный.

Глаза Насти широко раскрылись от понимания, что в этой студии эта игрушка вообще имеется. На собеседовании ей с уверенностью говорили, что тут все девушки работают в нераздевающейся категории. А Лиза тем временем протянула ей резиновый член.

– Не-е, – ответила Настя, отойдя назад, как будто пряталась от петарды. – Он хотя бы мытый?

– Да уж. – С усмешкой ответила Лиза. – Тут у нас обязательное правило – после себя мыть игрушки. Но я на всякий пожарный и до себя их хорошенько промываю.

– И чё, один на всех? – Спросила брезгуя и думая, что это не совсем гигиенично. Кроме того, мало ли, какая зараза там может оказаться.

– Ну, кто хочет, приносит свой.

Настя осталась в замешательстве. Она и до этого спрашивала у других девочек, раздеваются ли они, и все как одна готовы были на кресте поклясться, что в рабочие часы не обнажили ни сантиметр интимных участков своего тела. А теперь получается, что не только обнажили, а ещё и игрушками пользовались перед камерой?

Вот он, наглядный пример того, как люди скрываются, боясь осуждения и желая казаться не тем человеком, которым являются. Они соврали из-за неудобства рассказать новенькой правду о себе.

– А девочки, что, тоже им… ну… – Мешкаясь и заикаясь, пыталась объяснить, что имеет в виду.

– Не все, конечно. Не все даже раздеваются, есть у нас тут монашечки. Но пользуюсь такими штуками, – потрясла фаллосом так, что он продолжал трястись как желе, даже когда Лиза остановила руку, – не я одна, если ты это имела в виду. Но я хотя бы честно во всём признаюсь, а не строю из себя святошу.

– Аха, – покачала головой, пытаясь переварить в мыслях всё услышанное. – Ладно, пошли, чай попьём.

Девушки вышли на кухню и залили чайные пакетики кипятком. Сели за стол, достали из пакетика печенья, отпили по глотку, и Настя заметила, что на одной из чашек, похожих на подаренную, написано «Иван».

– Что за Иван? – Спросила она.

– Я его не видела, но девочка, которая работала тут до меня, сказала, что он раньше одним из владельцев был.

– А почему ушёл?

– Без понятия. Что-то у них с Женей не заладилось, насколько знаю. В подробности я не вдавалась.

Глава 4

Мысленный переворот

Чуть больше двух недель прошло с того дня, как Настя попала в мир разврата. Помимо того, что весело прожигала время, у неё с каждым днём появлялось всё больше и больше вопросов, которые она никогда в жизни и не задала бы, не попади она в это таинственное интернет-пространство.

Почему люди платят за времяпровождение с абсолютно незнакомым человеком, если можно провести время с близкими? (Если говорить про тех, кто приходит не за сексуальными услугами)

Как модели тут могут не чувствовать стыд за то, что делают? (Хотя этот момент уже прояснила Лиза, пока своими мозгами не дойдёшь до ответа, вопрос остаётся открытым)