Анастасия

Не поняла.

– Понравилось? – Спросил мужчина, когда кончил.

Делать было нечего, и девушка ответила словом «Yes».

«Почему бы нет? – Снова решила она. – Он заплатил, чтобы я это посмотрела, старался так, что рука, наверно, неделю будет трястись, могу же я хотя бы сказать, что мне понравилось, чтобы ему было приятно. Тем более показать своё тело он меня не просил, и вот это мне действительно офигеть как понравилось!».

Впрочем, просящих, а иногда требующих раздеться никто не отменял. Их было как минимум половина ото всех приходяще-уходящих.

На второй неделе работы один мембер очень сильно уговаривал её раздеться для него в привате.

«А почему бы не раздеться до белья? – Решала Настя дилемму. – На пляже бесплатно в купальнике ходим, и нечего… никто косо не смотрит. А тут хотя бы платят. Причём на пляже куева туча людей, а тут всего один».

Для подбадривания гость начал отправлять подарки в качестве долларов, и девушка, стесняясь и сжимаясь в клубочек от неловкости, силком отодвинула свой барьер дозволенного и сняла футболку, оставшись в лифчике и джинсовых шортах.

– Теперь лифчик, – попросил мембер.

– Нет, его не сниму.

– Тогда хотя бы шорты.

У Насти снова началась внутренняя дилемма. Она легко могла раздеться до не слитного и, по меркам некоторых, откровенного купальника где-нибудь у моря и даже выложить фотографию в таком виде в интернет, а вот оказаться в трусах и бюстгальтере на секс-сайте, где контекст предполагает торговлю телом, оказалось для неё постыдным.

Тем не менее, после десяти минут уговора и отправленных сверху «чаевых» она стянула с себя шорты и села, стеснительно свернувшись к клубок, чтобы скрыть тело. Лицо её выглядело настолько разбито, будто прямо в этот самый момент происходит что-то чрезвычайно трагичное.

– Снимай остальное, – продолжал настаивать мембер.

– No! – Противилась Настя.

Неизвестный человек по другую сторону монитора перепробовал все методы от «Пожалуйста» и подбадривающего «Ты такая красивая, хочу увидеть больше» до «Я тебе заплатил и требую, чтобы ты разделась!» и ультиматума вроде «Я всем в бесплатном чате буду писать, что с тобой скучно. И тогда с такой занудой больше никто в приват не пойдёт».

Девушка осталась непреклонной.

– Я не обещала тебе раздеться до гола. А раз не обещала, и делать не обязана, – ответила она с помощью переводчика.

Мужчина сдался, и Настя отправилась пить чай, чтобы отвлечься и оправиться от пережитого стресса.

Она закрыла снаружи дверь своей комнаты и облокотилась за косяк, словно вот-вот собиралась потерять сознание.

– Фу-ух! – Выдохнула она, пытаясь прийти в норму, и услышала со стороны кухни звук кипящего чайника.

В то время, когда она до туда дошла, одна из девушек как раз доставала из коробки пакетик чая. В отличие от Насти, которая была одета по-повседневному в джинсовые шорты и футболку, на Лизе были красное короткое платье и колготки в сетку.

– Привет, – сказала Настя.

– Привет. Чай будешь? – Ответила Лиза.

– Да, давай.

– Черный? Зеленый?

– Зеленый.

Лиза достала из другой коробочки ещё один пакетик чая и положила в другую чашку.

– А пошли, покурим, – предложила она, взглянув на ещё не вскипевший чайник и решив скоротать время.

– Да я вообще-то не курю, но стресс бы как-нибудь снять. Так что, давай по сигаретке.

– Кто-то сложный попался? – Спросила Лиза, уже выходя из двери.

– Ага, – тяжело вздохнула Настя. – Сложный. Прям о-очень настойчиво просил, нет, требовал раздеться.

– Так разделась бы, – сказала Лиза как ни в чём не бывало, зажала в зубах сигарету и щелкнула зажигалкой. Потом протянула открытую пачку своей коллеге, и та достала из пачки одну сигарету.

– Ты не поняла, – с ужасом в лазурно-голубых глазах произнесла Настя, с опаской огляделась по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей, и заговорила таким тихим шёпотом, словно выдаёт страшный секрет. Даже раскрытую ладонь возле губ поместила. – Он хотел, чтобы я полностью разделась. Чтобы даже трусы сняла.

– Ну так сняла бы, – снова ответила безразличным голосом, протянув зажигалку собеседнице.

Настя не с первой попытки зажгла сигарету и неуверенно затянулась. Дым обжёг дыхательные пути, заставив некурящую девушку закашляться. Она потёрла горло, пытаясь остановить неприятное и непривычное жжение, потом осторожным голосом спросила:

– А ты раздеваешься?

– Ну да. – Лиза выдохнула дым и продолжила. – А чё в этом такого? Ты сидишь за монитором, тебя никто не трогает кроме тебя самой. По-моему, это лучше, чем в массажках или в других таких местах работать, где тебя каждый посетитель может лапать и в жизни видеть, что у тебя между ног. – Добавила голосом знающего человека, что навело Настю на мысль: у Лизы есть опыт работы в массажках или в других таких местах.

Что такое «массажка» она понятия не имела, но решила этот вопрос оставить на изучение «вне класса», а сейчас высказать свою мысль по поводу обсуждаемой темы.

– Но тебя же голой видят, – неуверенно возразила, пытаясь затянуться, не закашлявшись.

Снова не получилось. Едва Настя затянулась, дым снова обжёг горло и отдал горечью, и она решила просто подержать в руках дымящуюся сигарету и не делать больше попыток закурить.

– Да блять, в двадцать первом веке живём. – Ответила Лиза, не став дожидаться, пока Настя перестанет кашлять. – Таких видео в интернете до хуя. Люди себя снимают и бесплатно выкладывают просто ради прикола, а тут хорошие деньги получаешь. У меня, допустим, сейчас четыре доллара в минуту. И ты потом цену поднимешь.

– Да, но… Это же неправильно…

– А кто установил эти «правильно»? Вот сами пускай так и живут. У меня свои собственные «правильно». И, знаешь, – Лиза затянулась, глубоко вдохнула дым в лёгкие и с глубоко-задумчивым видом выдохнула. Казалось, она собирается сказать важную мысль, поэтому Настя молча ожидала, пока она снова заговорит, – те, кто пытаются пристыдить меня в этом, на самом деле просто завидуют, что мне эти деньги легко достаются. Они же думают, что это очень лёгкая работа.

Настя думала, чем бы возразить, а Лиза будто увидела в глазах собеседницы, что та ищет контраргументы, и продолжила:

– Я расскажу тебе немного о себе… то, что не рассказывала тут другим. Мои родители… как бы сказать… не очень. Когда мама узнала, что я тут работаю, кем только она меня не назвала. Шлюха, проститутка, позор семьи… Такое не говорят любящие матери. На следующий месяц я принесла ей всю свою зарплату и положила на стол. Что, думаешь, произошло после этого? Я стала для неё священным ребёнком! Ей уже не было важно, откуда деньги.

Лиза снова задумчиво замолчала, а Настя подумала, что с её матерью такой трюк точно не прокатит. Для неё важнее, чтобы дочь оправдала ожидания и была умницей. Кроме того, по мнению мамы Насти, девушка должна быть нравственной. Умная полумонашка – такой её всегда воспитывали и такому образу жизни обучали.

Через некоторое время Лиза быстрым говором добавила.

– А потом я собрала вещи и свалила нахуй из дома. Короче, всем наплевать, кто тебя там голой видел, и что ты делала, им не наплевать, что они с этого ничего не имеют, а сами зарабатывать не могут. Ну или не хотят, потому что лень. Так что расслабься и наплюй на всё.

Из уст Лизы всё звучало убедительно и наличие человека, который относится к этому легко, придавало какую-то пока ещё слабую убеждённость, что ничего зазорного в этом нет.