Место, которое зовется домом

– А это Джойс, – сказала Клара. – Она не близнец, но очень милая. Ты ведь милая, не правда ли, Джойс?

– Ивлин опять назвала меня калекой, – буркнула Джойс.

– О нет, дорогая, что ты, – попыталась утихомирить ее Клара. Ивлин всегда яростно отрицала подобные обвинения; на самом деле она даже плакала, и Клара решила, что Джойс наверняка опять врет, но понимала, что вряд ли стоит спорить с ней в присутствии гостей. – Мы с тобой об этом потом поговорим.

И Клара с таким затравленным выражением глянула на будущих родителей, что они, казалось, и без слов должны были бы понять: «Дети! Что с ними поделаешь?» Но те лишь тупо на нее смотрели и молчали.

– А Рита говорит, что я ей завидую! – не унималась Джойс. – Да с какой стати мне ей завидовать, этой маленькой нахалке?

– Ну, хорошо, Джойс… Ты разве не видишь, что у нас гости?

– А Стеллу стошнило на лестнице. Я ее ненавижу!

– Так отнеси ее в сад! – рявкнула Клара. – И сама убирайся! Вон!

Когда потенциальные усыновители направлялась к своему фургончику, мужчина проорал на всю улицу: «Я же говорил, что это пустая трата времени!» – и женщина откликнулась: «А ты слышал, что она сказала о той девочке, Стелле? Нет, я на нее рапорт напишу!»

Вечером, когда Клара гладила белье и что-то рассказывала Пег, в кухню, громко хлопнув дверью, влетел Питер.

– Может, мне вообще не стоит такое посылать? – выпалил он, протягивая Кларе восстановленный комикс, который был больше похож на грязный носовой платок. Сегодня был последний день для отсылки работ на конкурс. Пег тут же с энтузиазмом закивала, посылая Питеру и его комиксу воздушные поцелуи.

– Конечно же, его нужно послать! – горячо поддержала Пег Клара. – Ты еще, вполне возможно, будешь приятно удивлен результатами.

Исправленный вариант был, к сожалению, и вполовину не так хорош, как оригинал, это вынуждена была признать даже Клара. Была заметна спешка, некоторые рисунки получились грубовато. Но и при этом отчетливо читалась ИСТОРИЯ, которую Питеру и во второй раз удалось воплотить идеально. В душе у Клары еще не остыл гнев, вызванный поступком Джойс. Даже если противная девчонка и не имела намерения полностью уничтожить работу Питера, даже если она просто листала комикс чересчур небрежно, то это была сознательная небрежность. Джойс сознательно хотела сделать Питеру больно, а у Клары просто кровь вскипала, если кто-то осмеливался причинить Питеру боль.

И теперь она просто не знала, как поступить с Джойс. Мисс Бриджес была поглощена своими новыми обязанностями, а мисс Купер как-то не слишком могла помочь в том, что касалось поведенческих трудностей. Вот Анита помогла бы, однако ее чересчур строгие требования к детям казались Кларе какими-то допотопными. Только Джуди точно знала бы, как тут поступить. И Айвор тоже, но Айвору сейчас не до них. А Клара все еще не решалась поступить самостоятельно – ей по-прежнему требовалось чье-то дополнительное мнение, и она просто ненавидела себя за эту нерешительность. Ну почему она такая? Разве настоящая воспитательница может быть такой?

Покончив с глажкой, Клара усадила Джойс в гостиной и приготовилась к серьезному разговору. Но девочка даже в глаза ей ни разу не посмотрела, пока она распространялась о необходимости уважать чужую собственность. Вряд ли тебе понравилось бы, спрашивала она Джойс, если бы кто-то взял твои вещи, так ведь? А еще Клара много говорила о том, что нужно считаться с другими людьми, уважать чужое мнение, быть доброй. Ведь если бы Джойс просто спросила у Питера, можно ли ей посмотреть этот новый комикс, он, скорее всего, разрешил бы.

Кларе уже стало казаться, что все идет хорошо, и вдруг Джойс резко вскочила и хрипло выкрикнула ей в лицо:

– Да не брала я его! Это вообще все не я!

* * *

На следующий день в Грейндж прибыла очередная порция потенциальных усыновителей. Эти приехали из южного Эссекса на поезде и жаждали поделиться увлекательными подробностями своего путешествия. О, они могли бы целую книгу написать о Челмсфордской железной дороге! Они оба показались Кларе очень живыми, и у нее пробудилась надежда.

Ивлин попыталась прокрасться мимо них в кухню, но Клара ее остановила и велела поздороваться с гостями, что Ивлин послушно сделала, не проявив, впрочем, ни малейшего энтузиазма.

– Я как-то не предполагала, что она окажется такой смуглой, – сказала женщина.

– Ну и что, очень даже мило, – робко заметил ее муж.

– А что люди скажут? – заволновалась женщина. – Ну, тебе-то, конечно, с этим дела иметь не придется, так ведь? Только ведь вопросы со всех сторон посыплются!

Клара пока что терпела и, не произнося ни слова, готовила чай. Хотя волоски у нее на руках уже встали дыбом, что свидетельствовало о многом. Эта особа уже вызывала у нее тошноту: разве можно так говорить о мягкой, уступчивой Ивлин? Нет, это просто ужас какой-то!

– Уж вы-то небось знали, что у нее настолько темная кожа? – требовательным тоном вопрошала женщина, и Клара только глазами моргала.

Какой нелепый вопрос!

– Ну, конечно, знали! – не умолкала потенциальная мамаша. – Она же вместе с вами живет!

Клара со стуком поставила перед ней свою лучшую чашку; чай выплеснулся на блюдце, а само блюдце чуть не разбилось. Потенциальный папаша, который только что был весьма разговорчивым, старался на Клару не смотреть и делал вид, будто его чрезвычайно интересует что-то за окном.

– А что вам об этой девочке сказали в Совете? – спросила Клара.

– Да ничего особенного! – засмеялся мужчина и тут же стыдливо прикрыл рот ладонью, пряча плохие зубы.

– А нет ли у вас каких-нибудь других детей? С кожей посветлее? – спросила женщина.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду… – пробормотала Клара, но эта особа не дала ей договорить:

– Я имею в виду белую британскую девочку! – злобно выкрикнула она. – Надеюсь, вы затеяли это не для того, чтобы мы попусту тратили свое драгоценное время?

Клара нахмурилась, но велела позвать Джойс и Риту. Пришла только Джойс. Она непрерывно спотыкалась и старательно преувеличивала свою хромоту. Клара не сомневалась, что она делает это нарочно.

– А Рита сказала, что хочет убить Аниту, – сообщила Джойс. – Она вообще очень злая.

Мужчина и женщина так и уставилась на нее.

– Что это у нее с ногой? – тут же спросил мужчина.

– Нет, вряд ли она нам подойдет, – подхватила женщина и, энергично тряхнув головой в подтверждение собственных слов, повторила: – Нет, не подойдет!

И они, даже не допив чай, встали и начали в ужасе пятиться к дверям, словно увидели разъяренного носорога и испугались, что он разорвет их на куски.

– Нам пора на поезд, – извиняющимся тоном сказал мужчина, – как-то не хочется пропускать четырехчасовой. Иначе придется ждать, а следующий только в четыре тридцать две…

– Хватит! – приказала ему жена. – Никому нет дела до твоих дурацких поездов! – Затем она, буквально тыча Кларе в грудь пальцем, заявила: – Вы нас обманули! Вы заставили нас зря сюда тащиться!

После их ухода Клара усадила Джойс и Ивлин на диван и принялась объяснять им, какие это были глупые и нехорошие люди, а значит, все, что они тут наговорили, полная чушь и абсолютно не соответствует действительности, так что нечего и беспокоиться из-за такой ерунды. Ведь большинство людей совсем не такие, как эти двое. Очень многим далеко не безразличны такие дети, как они; очень многие «по-настоящему стараются о них позаботиться». И Клара невольно подумала: а правда ли это? Девочки слушали, то и дело ерзая и не проявляя к ее словам ни малейшего интереса.

– Ну, если у вас есть вопросы, то задавайте, – сказала наконец Клара.

Один вопрос у Джойс все же нашелся:

– Ивлин говорит, что нас продают тому богатому юристу из дома с колоннами, это правда?

И у Клары сразу возникло такое ощущение, словно она спала, но кто-то разбудил ее резким толчком.

– Но мне так Морин сказала, – попыталась оправдаться Ивлин.

Клара вздохнула.

– Никому нас не продают, – сказала она. – Я бы знала, если… – И она поняла, что невольно эхом повторяет слова мисс Купер. Ее вдруг вновь охватило нервное напряжение. Она незаметно вытерла о юбку вспотевшие ладони и решила, что в следующий раз непременно задаст свои вопросы не мисс Купер, а мисс Бриджес, да еще и хорошенько на нее поднажмет. Уж мисс Бриджес-то наверняка хоть что-то знает?

Глава седьмая