В Кольце

– Приказ выполняем.

– Чей приказ?

– Командования.

Ребят очень забавляла эта беседа, а меня злила. Впервые за черт знает сколько времени я встретила людей, а они стоят и ржут над простыми вопросами.

– Слушайте, я немного выпала из жизни. Там взрыв был недавно, – я махнула рукой назад, в сторону города, – меня немного ранило и пришлось отлеживаться дома. Я просто хочу найти свою семью, они в Москве.

Ребята прекратили ржать и переглянулись между собой.

– И сильно ранило? – спросил один из них, уводя тему разговора от Москвы.

– Ну так, прилично, – в доказательство своих слов я сняла куртку и задрала рукав толстовки почти до подмышки, оголяя белоснежный бинт. – Арматура насквозь прошла. К сожалению, до больницы не дошла, так что заживает хреново.

– Больницу эвакуировали, бесполезно до нее идти.

– А у вас ничего нет? Может, какой укол от столбняка?

– Не, нету, – ответил другой солдат, – у нас все под отчет.

– Ну так, тогда главный вопрос. Что произошло?

– Да нам особо никто ничего не говорил.

– То есть вы тут стоите, никого не пропускаете и не знаете почему? Я похожа на идиотку?

– Мы приказ выполняем. Лишние вопросы не задаем.

– Что случилось в Москве?

– Послушайте, гражданочка…

– Что произошло? – максимально спокойно продолжила я. – Это простой вопрос, на который я хочу получить простой ответ. Я не прошу ничего больше. Не хотите оказывать медицинскую помощь? Хорошо, не беда. Не хотите пускать? Да, я могу это понять, приказ и все такое. Но неужто так сложно объяснить девушке, которая чуть не сдохла под завалами после взрыва, что, мать вашу, произошло? Я выезжала из Москвы, и все было в порядке. На следующий день решила вернуться, а тут толпы, пропускные пункты, взрывы и полная неразбериха. А потом еще две недели между жизнью и смертью под присмотром восьмидесятилетнего старика. И что, я не имею права знать, что же произошло?

– Послушайте, Александра, – один из солдат подошел ко мне совсем близко и положил руку на плечо, – нас привезли хрен знает откуда, и мы сами знаем ситуацию только по слухам. Там, в Москве, больше никого нет. Упала бомба, возможно, не совсем простая. Отсюда до безопасного расстояния семь или восемь постов. Даже если мы тебя пропустим, то тебя поймают на следующем или через один. У всех единственный приказ: ни под каким предлогом не пускать гражданских. Вплоть до… – он кивнул в сторону автомата, висящего за спиной.

– То есть как бомба? Какая еще не совсем простая бомба? Откуда?

– Вот этого мы точно не знаем. Честное слово. Тебе лучше вернуться в свое Морозово, или как там его, и отсидеться там. Уверен, очень скоро во всем разберутся.

– Там вся моя семья.

– Их скорее всего вывезли в безопасное место. За пределы Московской области. Поэтому еще раз советую вернуться домой. Я бы мог предложить отправиться на другой пропускной пункт, но ты пешком точно не дойдешь, это в сорока километрах отсюда. Наверняка видела, что на дорогах творится. Так что дай властям и нам, военным, немного времени. Все образумится, и ты встретишься со своей семьей.

– Но там нет ни света, ни еды, ничего. Только я и старый дед.

– Там есть крыша над головой. Собери побольше теплых вещей, запасись водой. Сделай все, что надо сделать в экстренных ситуациях. У тебя в школе уроки ОБЖ были?

– Школу закончила сто лет назад.

– Ну так вот, слушай. Необходимы теплые вещи, вода и какая-нибудь еда, которая не портится. Походи по соседям, наверняка у кого-нибудь консервы есть.

– Вы предлагаете заняться грабежом?

– Нет, ни в коем случае! – солдат даже вскинул руки от возмущения. – Запасись продуктами на недельку, уверен, скоро все разрешится.

И почему-то я тогда ему поверила. Ну и правда же – вечно подобное продолжаться не будет.

Неплохой вышел рассказ на первое сентября с темой «Как я провела это лето». Уже темнеет, и завтра много дел.

3 сентября

Потом напишу, что было сегодня. Надо, наконец, закончить историю.

После разговора с солдатами я направилась обратно к деду. На шоссе, ведущее к даче, добралась почти в темноте. Вы вообще представляете, что такое настоящая темнота? Ни лампочек, ни фар, ни фонарика. Я думала по дороге домой хоть машину свою отыщу. Куда там! В итоге заночевала в первом же открытом автомобиле. Замерзла как собака.

Кстати, о собаках. Когда люди повально спасались, то многие бросали животных на произвол судьбы. Теперь когда-то любимые кошечки и собачки гуляют на воле. Иногда они порядочные, иногда не очень. Я собак никогда особо не боялась. А теперь боюсь. Не знаю, чем все эти животные питаются, но очень бы не хотелось пополнить их рацион своей задницей.

Опять отвлеклась. Это я к тому, что в ту ночь мимо машины пробегало много собак. Я замерзла, поэтому никак не могла уснуть, да и рука болела. И вообще, спать на заднем сидении чужой машины – не очень комфортно. Сначала думала, что пробегают люди. Испугалась почти до икоты. Но потом поняла, что собаки.

Как только стало светать, побрела дальше. И снова никого не встретила. Может люди и были, может даже следили за мной, но на глаза не показывались.

Вернувшись, рассказала историю деду Леше. Тот долго расхаживал по дому из угла в угол, погрузившись в глубокие раздумья.

А потом неожиданно выпалил:

– Никто нас спасать не будет.

– Это еще почему?

– Ну вот потому.

– Говори, деда Леша, по-хорошему прошу.

И дед раскололся. Оказывается, после взрыва у пропускного пункта, военные всех разогнали, сказав, что сами найдут всех пострадавших и окажут необходимую помощь. Дед поверил и побрел домой – искать свою семью. Тогда в городе было еще много народу, кто бежал, кто дома отсиживался, а кто-то и мародерствовать потихоньку начинал. От людей дед и узнал, что в Москве взорвалась бомба, и не одна, а несколько.

Молодая женщина, которую дед остановил недалеко от дома, поведала, что своими глазами видела минимум два гриба, возвышающихся над городом, и трясло так, словно землетрясение произошло. Но наверняка, по ее словам, взрывов было больше. Когда это произошло, они с мужем были недалеко от Москвы, кое-как успели запрыгнуть в машину и помчаться прочь. Женщина очень переживала, что могла подвергнуться опасному облучению, и все время повторяла: военные и полиция не хотят ее обследовать.

– Теперь понятно зачем посты, – заключила я. – И приказ не пускать в сторону города гражданских. Но как такое вообще могло случиться? Кто на такое способен?

Этими вопросами я задаюсь до сих пор.

***

– Я так и знал! – воскликнул Алексей, и его голос эхом взмыл над крышей сарая.

– Да тише ты, дурак. Мало ли чего ты знал.