Кровавая алхимия: тайна Золотого города

И не обязана я его слушаться! А тем более отдавать разработку. А и нет никакой крови, есть томатный сок и чудаковатая бывшая аспирантка.

– Быв-ша-я, – проговорила я медленно, будто сама до конца не верила в то, что решилась вот так бросить учебу и дело всей жизни.

На лицах присутствующих застыло изумление.

– Я бывшая аспирантка, – повторила громче и увереннее. – Забираю документы и ухожу. Так что, – подражая ректору, я развела руками, – не тратьте свое ценное время. До свидания.

Уже развернувшись к двери, заметила на Лилькином лице гаденькую усмешку.

– Не торопись, – нарочито ласково произнесла одногруппница и оттеснила пышной грудью вглубь кабинета.

Драться я не собиралась, поэтому плюхнулась на подсунутый ректором стул, а точнее, ловко приткнутый мне под колени. Теперь казалось, что я уменьшилась в размерах, а представители семьи Белоусовых – и без того крупной породы – увеличились и нависли надо мной, как две парящие скалы из фантастического фильма.

– Мы не можем терять столь ценные кадры, – пропел Максим Андреевич, пронзая меня тяжелым взглядом. – Отчислять лучших аспиранток, где это видано? А пустить по ветру талантливого алхимика из сильной родовой ветви охотников? Нет уж, Ясина.

– Лилия все доделает, – как можно меланхоличнее припомнила я, что ректор угрожал отнять у меня научную работу на прошлой неделе. – Точнее, сделает лучше, качественнее, по науке. Я же наконец признаюсь, что занималась ерундой. Ну какая кровь из томатного сока? – Глуповато хихикнула в надежде сбить их с толку. – А мне интереснее выращивать помидоры, копаться в земле. Ну, понимаете, жучки-червячки всякие.

– Прекращай Ваньку валять, – рявкнул Максим Андреевич, от чего у меня голова втянулась в плечи. Но я тут же снова себя одернула и приосанилась. А он продолжал: – Натанг утверждает, что у тебя готов рабочий образец.

– Так пусть он сам его и химичит, образец этот! – огрызнулась я, ведь пришла к выводу, что научный руководитель мог бы и не такое, но зачем-то использовал молодых амбициозных аспирантов, слегка наивных и готовых на все ради науки.

– Ясно, – протянул ректор. – Продолжаешь придуриваться.

– Наконец-то говорю то, что думаю, – заявила нагло, чего раньше пугливая лабораторная мышка себе не позволяла. Но пора учиться отстаивать свои интересы, ведь терять мне больше нечего.

– Я тоже не желаю остаться в дураках, – после долгой паузы проникновенно проговорил Максим Андреевич. В его взгляде зарождалась темная дымка нетерпения и чего-то пока неясного. – Натанг контролирует тебя с целью собственной выгоды. Но мы и так обещали ему чистую кровь без консерванта в случае, если он будет на нашей стороне и выполнит все условия сделки. Так что же он задумал, Ясина? Это он велел тебе притворяться? Он приказал сделать вид, что все бросишь и уйдешь? Он оборудовал собственную лабораторию неподконтрольную охотникам? Так?

– Понятия не имею, – выдавила я, ошарашенная количеством вопросов. Похоже, Белоусовы сами себя переиграли. Максим Андреевич договорился с древним вампиром, но не доверял монстру, и даже боялся. А Руслан Игоревич убедил участвовать в каком-то эксперименте возлюбленную Радомира, Северину. Известно ли об этом ректору?

Вероятно, на моем лице отобразился ужас от воспоминаний недавней стычки с поганцами и научным руководителем. Он делал неоднозначные намеки при разговоре с Радомиром, притворялся, что мы не встретились десятью минутами ранее. «Не могу застать ее в лаборатории», – сказал он тогда брату. Не была ли фраза для меня советом не показываться в академии? Максим Андреевич расценил замешательство по-своему.

– Боишься? – вкрадчиво начал он. – Правильно делаешь. Только бояться надо Натанга. А мы – свои, Ясина. И я лично пойду на жертву, чтобы покончить с поганым отродьем навсегда. – Максим Андреевич медленно отодвинулся от меня и чинно уселся за письменный стол. – А теперь расскажи нам про своего бухгальера и состав, делающий его невидимым. Как официальный владелец одного из питомников, я обязан знать, где ты достала собаку. Надеюсь, ты понимаешь, что подобные звери не могут просто так продаваться на черном рынке. Пиратство необходимо пресечь. А если бухгальер попадет к вампирам? Кто знает, к каким последствиям приведет иное воспитание и нечеловеческие эксперименты?

Когда монолог закончился, я все ждала продолжения. И тут эксперименты.

– Зачем вам штурмовать Золотой город? – выпалила на одном дыхании. Сердце колотило так, что заглушало голос, и я засомневалась, что произнесла слова вслух.

Но лицо ректора побагровело, а кисти рук покрылись неровными пятнами.

– То есть, Натанг обсуждает с тобой подробности? – прохрипел он. – Но ты почему-то не сотрудничаешь с нами!

– И ты в курсе? – Я оглянулась на Лилию, проигнорировав замешательство ректора. – Для чего это охотникам?

Конечно, я не понимала все до конца, но делала вид, будто знаю, где находится дом престарелых охотников, и что там нужно моему вампиру-покровителю. Наверное, всех сожрать, он же страшный кровопийца.

– Иногда мне кажется, будто ты притворяешься. Но в такие моменты понимаю, что ты действительно дура, – выплюнула Лилия. – Давно пора извести их ветвь, очистить мир от поганцев.

– Ты рассказывала Эдите? – Максим Андреевич держался за голову обеими руками, опершись локтями на столешницу. – Ясина! Я тебя спрашиваю! Ты рассказала ей?

Степень его отчаяния перешла все мыслимые границы. Максим Андреевич брызгал слюной и с каждым мгновением багровел еще сильнее. Его крупные пальцы выдирали, прежде аккуратно уложенные, седоватые волосы целыми пучками.

Я лишь легонько покачала головой, ведь окончательно запуталась.

Эдита – охотница. Белоусовы – охотники. В Золотом городе – охотники. Как нападение на пансионат поможет извести вампиров? Почему Белоусовы просто не сходят в это невероятно популярное заведение? И почему об этом нельзя знать моей новообретенной тетушке? Как я могу быть одновременно союзницей Эдиты и Руслана?

– А если знает? – неуверенно закинула удочку, но подсечка не удалась.

– Надо ее запереть и прекратить бессмысленный разговор, – предложила Лилия, будто бы об Эдите, но дальше стало очевидно – обо мне. – Даже если Ясина что-то знает, то никому не расскажет из заточения. Зато припомнит рецепт заменителя крови и обнаружит своего бухгальера. Пара месяцев, пара лет или пара десятилетий – для нас не имеет значения. Пусть сидит.

Однокурсница хотела меня запугать, но угроза прозвучала неубедительно. Может быть потому, что собаки у меня действительно не было. Зато я обнаружила в себе наглость и встала с жесткого металлического стула, пускай и в обивке, но жутко неудобного, и в тон Лильке пафосно заявила:

– Со мной Невидимый Дух, и я дам пищу всему вампирскому роду. А вы – недостойные интриганы, которые хотят поработить вампиров ради власти и захватить собственных собратьев-охотников – прочь с моего пути! – Вот это я загнула, аж сама подивилась! И в запале добавила: – Живой не дамся!

Лилия оторопела и приоткрыла рот для ответной тирады, но не нашлась. Я воспользовалась заминкой и прошмыгнула к двери, больно влетев в однокурсницу плечом. Да еще приложилась ногой о тумбочку с ящиками около двери.

– А ну стой! – завопила Лилия, опомнившись, и дернула меня за волосы.

С трудом удерживая равновесие, я отшатнулась назад. Чашки Петри в кармане звякнули друг о друга, угрожая расселить бактериальные колонии по подкладке. Потревоженный Химичок недовольно пискнул. А я выкрутилась и неожиданно для самой себя тяпнула обидчицу за запястье. Зубами! Со злобным выражением на лице!

Опытная охотница завыла так, что на ректорском столе опрокинулась фотографическая рамка. Или это от того, что Максим Андреевич вскочил на ноги и выхватил из-под пиджака знакомый миниатюрный арбалет?

– Волосы не тронь, – опасно прошипела я, когда разжала челюсти. Они и так пострадали от первородного Огня и теперь еле прикрывали плечи. Но оружие в руках ректора заставило отступить прежде, чем я откусила нахалке конечность.

– Что ты за тварь? – выплюнула Лилия, отирая кровь. – Говорила же, что она не человек!

– Эдита не могла ошибаться, – опроверг Максим Андреевич. – Перстень не греется. И алхимия не подчиняется поганцам.

Я медленно отступала и наконец уперлась спиной в дверь. В любимом старом анимэ в такие моменты появлялся Такседо Маск[1 - Мужской персонаж в японской франшизе «Сейлор Мун», созданной Наоко Такэути. Он появляется неожиданно и мешает планам врага в разгар битвы, отражая удар магической красной розой.], бросался алыми розами, как в песне прошлого столетия, и спасал нерадивых воинов в полосатых купальниках.

Тьфу, в юбках! В купальниках с юбками и полосатыми воротниками! Но ни то, ни другое сейчас не поможет!

– Нет, отец, она не обычная поганка, а монстр – алхимический эксперимент Эдиты. Вот, для чего старушка выползла из Золотого города и вмешалась в заурядные разборки на прошлой неделе. Вот, как Ясина прошла через Огонь. Вот, почему с ней возится Натанг. Так что не тяни, стреляй!

В напряженной атмосфере кабинета оглушительно щелкнул спусковой крючок…

Глава 3.2

Радомир: квартира Алисы и Лизы, вестибюль вуза

Бледные звезды мерцали сквозь прорехи в облаках, будто соблюдали определенный программный ритм. Кружевные оборки на тюле трепетали им в такт. Невидимое дыхание вселенной объединяло каждое событие. Вот и все то, что произошло со мной в последние пару месяцев подчинялось этому колебанию. Мне осталось лишь разглядеть суть.

Съемную квартиру освободил тремя днями ранее. Но Алиса не отпустила меня ночевать в погреб, нам надо было очень многое обсудить. И мы ютились на маленькой кухне в однушке, которую сестра делила с Лизой. Мецтли устроила морду у меня на коленях, а серое тело как раз влезло под небольшой стеклянный стол на металлических ножках.

– Прости, с едой дома плоховато. У меня только помидоры, – пожаловалась Алиса и принялась кромсать алые глянцевые плоды крупными кусками, словно заправский холостяк, редко бывающий на кухне. – Но у тебя аллергия, так?

– Раньше не было, – припомнил я. – А тогда в погребе – первый раз.

– Лучше не рисковать.