Непокорная невеста

Девон совершенно не удивился, узнав, чего хочет друг, потому что всегда подозревал, что это произойдет, как только Северин, страстный коллекционер красивых вещей, встретит Кассандру.

– Что касается Хелен и Уинтерборна, пожениться было их обоюдным желанием, – возразил Девон. – Впрочем, нет, не совсем так.

Нахмурившись, он медленно подошел к высокому французскому окну в глубокой, обшитой панелями нише.

Два года назад, когда Девон неожиданно унаследовал графство, ему досталось вместе с ним опекунство над тремя сестрами Рейвенел. Поначалу он стремился поскорее выдать девушек замуж, в идеале за богатых джентльменов, но по мере того, как узнавал Хелен, Пандору и Кассандру, пришло осознание, что они полностью от него зависят и что он обязан считаться с их интересами.

– Северин, – начал он осторожно, – два года назад я действительно совершил мерзкий поступок – предложил Ризу Уинтерборну в жены Хелен, будто закуску на тарелке.

– Да, мне это известно. Так почему бы мне не отведать чего-то подобного?

Проигнорировав вопрос, Девон невесело усмехнулся:

– Суть в том, что мне не следовало этого делать. Жизнь убедила меня, что женщины такие же мыслящие, чувствующие существа, как мужчины, со своими надеждами и мечтами.

– Не сомневаюсь, что сумею осуществить все надежды и мечты леди Кассандры, – тотчас же заверил друга Северин. – Абсолютно все, даже те, о которых она сама еще не знает.

Девон покачал головой:

– Ты ничего не знаешь о Кассандре и ее сестрах. Их воспитание было, мягко говоря, необычным.

Северин насторожился:

– Ты о чем? Я слышал, что они вели уединенный образ жизни за городом.

– «Уединенный» – не совсем верное слово. Точнее сказать, семья вообще не уделяла им внимания. Девочек заточили в сельской усадьбе и буквально забыли об их существовании, а единственный, о ком родители проявляли заботу, когда не потакали своим эгоистичным желаниям, был их старший сын Тео. Но братец, даже унаследовав титул, палец о палец не ударил, чтобы подготовить хоть одну из сестер к сезону.

Девон обогнул письменный стол и подошел к открытому шкафчику, встроенному в нише в дальней стене кабинета. На полках располагалось несколько декоративных предметов: старинная табакерка, украшенная драгоценными камнями, коллекция миниатюрных портретов в рамках, деревянный портсигар, инкрустированный мозаикой и весьма странная вещица – крошечные чучела трех корольков на ветке в безвоздушном пространстве стеклянного купола.

– Во всем доме не найти предмета, – заметил Девон, кивнув на стеклянный купол, – который я ненавидел бы сильнее этого. По словам экономки, граф всегда держал его в своем кабинете: то ли его забавлял символизм, то ли он, наоборот, в силу ограниченности это не замечал.

Проницательный взгляд Северина переместился с безделушки на лицо Девона, и он сухо заметил:

– Не все такие сентиментальные, как ты, Тренир.

– Я дал себе обещание: как только Кассандра счастливо выйдет замуж, разобью эту проклятую штуковину.

– Значит, скоро это произойдет.

– Я сказал: счастливо выйдет замуж, – Девон повернулся и прислонился плечом к шкафу, скрестив руки на груди. – После многих лет наплевательского отношения тех, кому полагалось любить ее, Кассандра нуждается в душевной близости и заботе, в искренней привязанности, Том.

– С привязанностью я смогу справиться, – запротестовал Северин.

Девон раздраженно покачал головой.

– Придет время, когда она начнет тебе докучать, станет мешать… Ты охладеешь к ней, и тогда мне придется тебя убить. Или это сделает Уэстон, – Девон сделал паузу, подыскивая слова, чтобы убедить друга, что союз этот крайне нежелателен. – Множество соответствующих твоим критериям красивых женщин с радостью выйдут за тебя замуж, стоит только поманить пальцем. Забудь об этой. Кассандра хочет выйти замуж по любви.

– А что любовь может гарантировать? – усмехнулся Северин. – Сколько страданий она приносила! На протяжении веков женщины подвергались насилию и предательству со стороны мужчин, хотя те и клялись им в вечной любви. Лично я считаю, что женщина выиграла бы гораздо больше от диверсифицированного инвестиционного портфеля, чем от любви.

Глаза Девона сузились:

– Предупреждаю: если ты не перестанешь тут передо мной пустозвонить, я быстро положу этому конец, врезав тебе правой прямо в челюсть. Меня наверху ждет жена. Мы собирались вздремнуть, а ты тратишь мое время.

– Как может взрослый человек спать средь бела дня? С чего это вдруг: ты что, болен?

– В постели можно не только спать, – резко парировал Девон.

– Вот оно что! Я тоже хотел бы заполучить жену, чтобы вместе с ней дремать. Должен признаться, такой дневной отдых, да еще регулярный, меня бы тоже устроил.

– Так заведи любовницу.

– Любовница – это временное решение проблемы. Иметь жену куда надежнее и выгоднее: она произведет на свет законных детей, а не бастардов. Более того, с такой женой, как Кассандра, мне было бы весьма приятно делить постель, – поняв по лицу Девона, что перегнул палку, Северин быстро добавил: – Все, чего я прошу, – это дать мне шанс узнать ее получше… если она не против. Позволь нанести вам пару визитов в Лондоне. Если Кассандра станет меня избегать, я больше ее не побеспокою.

– Кассандра вольна сама принимать решения, но я приложу все усилия, чтобы ее отговорить. Поверь, мое мнение не изменится: этот брак стал бы ошибкой для вас обоих.

В глазах Северина промелькнуло беспокойство:

– Это как-то связано с договором аренды земли? Мне следует извиниться?

Девон едва не расхохотался, хотя желание врезать по этой самодовольной физиономии тоже никуда не исчезло:

– Только тебе могло прийти в голову задать этот вопрос!

Девон никогда не забудет кошмар двухгодичной давности, когда он вел переговоры с Северином об аренде земли, которая позволила бы Тому проложить железнодорожные пути на одном из участков поместья. Северин поражал своей сообразительностью и способностью помнить каждую чертову деталь. Он любил наносить внезапные удары, изворачиваться и хитрить, и все ради удовольствия вывести противника из равновесия. Эти умственные упражнения измотали и довели до белого каления всех, включая адвокатов, но больше всего раздражало осознание, что Северин со всей очевидностью получал от процесса огромное удовольствие.

Из чистого упрямства Девону удалось отстоять свою позицию и в итоге заключить удовлетворившую обе стороны сделку. Только позже он понял, что буквально ходил по лезвию бритвы, рискуя потерять целое состояние, если бы утратил права на добычу полезных ископаемых в поместье.

Уже не в первый раз Девона поражало умение Северина разбираться в людях, но при этом совершенно игнорировать их чувства.

– В этом вопросе тебе вряд ли есть чем гордиться, – заметил он с сарказмом.

С напряженным лицом Северин встал и принялся расхаживать по комнате:

– Знаю, мой образ мышления не такой, как у многих, заключение сделок для меня игра.

– Ну да, вроде покера, – усмехнулся Девон. – Никогда не раскрываешь своих карт, всегда идешь до победного конца, и в этом ты, несомненно, хорош. Вот только для меня это было отнюдь не развлечение. В поместье живет двести семей арендаторов. Мы нуждались в доходах от того карьера, чтобы им было на что жить. Без этих средств мы могли бы обанкротиться.

Северин остановился возле каминной полки и провел рукой по волосам:

– Да, я как-то не учел, что контракт мог для тебя иметь куда большее значение, чем для меня.

Девон пожал плечами:

– Не твоя печаль! Беспокоиться о моих арендаторах – моя обязанность.

– Кроме того, это не очень-то прилично – действовать во вред интересам друга, – Северин пристально взглянул на него. – Прошу прощения за свое необдуманное поведение.

В такие мгновения Девон осознавал, как редко Северин удерживал на ком-то взгляд. Казалось, он таким образом сводил к минимуму возможность сближения с кем бы то ни было, словно это таило в себе опасность.