Трилогия «Вишнёвка». Сборник романов

Старик смущенно оттирал слёзы, а женщина – ещё крепкая баба, которую язык даже не повернулся бы назвать старухой, гладила щёки Глеба, вглядываясь ему в лицо.

– Что ж даже не писал? – она вроде как ворчала с упрёком, но у Мэри сердце перевернулось от тона её голоса. – Телеграммку хоть посылал бы, что жив! Десять лет – как будто и нет тебя уж на этом свете! Бабы судачили, ты, мол, убивец наёмный… Стыдоба была в глаза смотреть!

– Да нет, я – патологоанатом.

– Мертвяков режешь? – Отец подлил себе в стакан.

А мать только головой покачала.

– Ну, приехал, и слава Богу! Вон девки, сестрёнки твои, не едут, так хоть пишут, фотографий наслали… Посмотришь? * * *

– Лучше скажи, – перебил Артур, и показываемая картинка исчезла. – Моложавость твоя их не удивила?

– А, родители только гордиться будут, а односельчане – завидовать.

– О чём вы? – не поняла Мэри.

– Ну, я же это тело хранил нетронутым, – объяснил Глеб, затягиваясь с обречённым видом. – Эх, Хозяюшка! Сердце матери не обманешь. Жалко её, так внуков хотела повидать… Хоть и не моих.

– То есть? – изумилась Мэри.

– Я же не могу врать! – напомнил ей Орлов. – Сказал, что Энн – от предыдущего брака.

– Ну, в принципе, это не ложь; вы же вроде как только-только сошлись, э? – Чёрнсын хмыкнул. – Молодец, приятель!

– Даниеля пришлось назвать вашим племянником.

– Что? – возмутилась Мэри.

– Все мы дети Божьи! – холодно уточнил Ангел Смерти. – A сын сестры и есть племянник!

Она опустила голову.

– Они очень сочувствовали, когда я рассказал, что парень болен. Хозяйка! Давайте, решайте! Смешно прямо, я, Представитель Смерти, уговариваю женщину сжалиться над ребёнком и двумя стариками!

– Да нет… Я просто… – Мэри смутилась. – Я никогда даже не была в деревне… А если я не справлюсь?

– Велика важность! Уедете! Скажете – работать надо, гувернантку пришлём взамен. Мальчонку-то они не выкинут. А то вдруг вам там… понравится?

Женщина заметила, как дёрнулся её муж от этих слов и сел ровно, вглядываясь в своего компаньона.

– Что не так? – уточнила она.

– Ты им что, уже штамп в паспорте показал? – произнёс Артур с явным раздражением.

– Это от Хозяйки будет зависеть, – парировал Глеб, держа сигарету в руке, и глядя с вызовом на Чёрнсына.

– Что за штамп? – настаивала женщина, уже начиная злиться. – Виза?

– Ну да! – Чёрнсын рассмеялся, но так странно, что Мэри нахмурилась.

– Виза в семейную жизнь.

– В России, – спокойно объяснил Орлов. – При заключении брака ставят штамп, печать в паспорте.

– И что? – Мэри пожала плечами. – Мы вроде как договорились уже, что я еду, как жена… Аааааа. Поняла! Опять ваши спиритуальные выкрутасы? А ну, объясняйте мне!

– Если ты согласишься поехать, как официальная жена Глеба, – осклабился Чёрнсын. – Это даст тебе, но в первую очередь ему, моральное право спать с тобой во ВСЕХ значениях этого слова!

Мэри просто глаза вытаращила, слыша такое, а Орлов засмеялся и повторил слова Альберто; – «Она – взрослая женщина и сама разберётся, с кем ей спать!»

– А не с самого ли начала ты задумал всё именно для этого, приятель? – прошипел Артур, скомкивая сигарету в руке. – Кольцо уже заготовил? Где предложение будешь делать? Свози её в Париж! А может устроишь романтический ужин при свечах, на воздушном шаре?

Лицо Глеба перекосилось, он метнулся к Чёрнсыну и, схватив его «за грудки», буквально выдернул из кресла.

– Да, я никогда не ударю того, кто физически слабее меня! – Он говорил по-итальянски. – Я просто вышвырну вас из комнаты, как щенка! Я не позволю вам издеваться над памятью моей несчастной возлюбленной!

– Глеб! – рявкнула Мэри, вскакивая.

– Ты что? – Артур толкнул прочь своего компаньона. – В роль вошёл? Коммунистическую Революцию затеял?

Они оба получили такой удар Энергетикой, что Орлов попятился, а Чёрнсын едва не упал, но Мэри поддержала его.

– Совсем ох**? – обратилась она к Глебу по-русски. – Опомнился? – Она снова перешла на английский. – Раздулись, два индюка! И ты, Артур, хорош! Сколько времени можно было парня провоцировать? – Она приласкалась к мужу. – Просто знай, что я люблю тебя! – прошептала она. – Пойди к себе, мы тут разберёмся, ладно?

– Капелька моя медовая, – шепнул он, целуя её в висок, и дотронувшись острым кончиком языка до её уха.

Он вышел не оглядываясь, а Мэри развернулась лицом к Глебу.

– Что, он на Джину намекал? – Орлов не ответил, и женщина покачала головой.

– Да ты прав. Жалко старичков. Объясни, кроме того дикого предположения, что мой муженёк высказал, почему ты хочешь, чтобы мы были… «расписные»?

– «Расписанные», – поправил её Глеб. – Вы же знаете, в любой глубинке, что там, что здесь, к «официальным» совсем другое отношение. Родители и так будут недовольны, что мы «зажали» свадьбу.

– Я не хочу огорчать Артура, – холодно отозвалась Мэри.

– А огорчать двух невинных старичков?

– Они тебе никто! – огрызнулась Мэри. – А мне – тем более!

– Да? – Глаза Глеба сверкнули. – А вот именно эти никто готовы предоставить и свой дом и время, чтобы попытаться помочь вашему сыну!

Она замерла, словно он залепил ей пощёчину.

– Спать с собаками – блох набраться, – подойдя к Мэри вплотную, Глеб нежно обнял её. – В Библии сказано: дурные сообщества развращают, а в России говорят: С кем поведёшься – от того и наберёшься. Вы же – ангел, в теле человеческом! Старайтесь не скатываться до морального уровня вашего мужа.

– Да, это ужасно, – пробормотала она, мягко отстраняя его. – Спасибо за напоминание. Ладно, поедем с печатями. Но, помни, – В её голосе менеджера снова зазвучали стальные нотки. – Я – человек, и могу слово нарушить! Обходить условия контрактов и использовать даже подписанные договорa в свою пользу я уже хорошо научилась! И на свой счёт не больно обольщайся! Обменялись мы тогда рождественскими подарками, но это абсолютно ничего не значит. У меня слуг много, и я использую их, как мне вздумается!