Вишнёвка. Часть вторая

Мэри вспыхнула до корней волос. Она снова легла, отвернувшись к стенке, и обмерла, почувствовав «его» за спиной.

– Уже соскучилась? – вкрадчиво шепнул-выдохнул он, оглаживая её.

Словно водоворот подхватил Мэри, но, тренированная, она удержалась на ногах.

Женщина оглянулась – и её душа наполнилась светлым счастьем.

Она оказалась в летней кухоньке, предоставленной Артуру в качестве «номера в первоклассном отеле».

Тут было почти совершенно темно, только красноватый огонёк витал в черноте, как волшебное насекомое, – Чёрнсын лежал в постели и курил.

– Мэри? – изумился он, торопливо гася сигарету.

Для него, Сына Князя Тьмы, темнота не была помехой.

Он «включил» Энергококон, невидимый снаружи, но помещение слегка осветилось, достаточно, чтобы и Мэри могла видеть.

Она торопливо глянула на окошки: оба были плотно завешаны красивыми, с вышивкой, занавесочками; дверь закрыта на щеколду. И, засмеявшись, Мэри забралась к Артуру в кровать, как и предсказывал это Глеб Орлов ещё там, в Городе.

* * * * *

Когда какой-то странный звук выдернул её из темноты сна, и Мэри рывком села в кровати, она не сразу поняла, где находится.

«А… это петух…» – сообразила женщина, оглядываясь. Она обнаружила себя в той же постели в своей «семейной» комнатке.

Она вздрогнула, вспомнив вечер.

«Он ведает снами, – подумала она об Орлове. – Вдруг он просто навеял мне мечты об Артуре, а сам… Нет-нет. Глеб слишком его уважает…»

Она была наедине с детьми. Энн сидела на горшочке, играя снятым памперсом. Увидев, что мать смотрит на неё, девочка, хитро улыбаясь, надела памперс на голову, уже зная, какая последует реакция.

Да, Мэри кинулась «наводить порядок», а Энн только это и ждала. Она «включила сигнализацию», но, когда в комнату вошла Валентина Макаровна, девочка тут же замолчала, испуганно глядя на приблизившуюся бабушку.

– Что орёшь? – сурово спросила бабка.

– Давай тряпки! – она обратилась к Мэри.

Покопавшись с критическим видом в куче одежды, бабушка выбрала плотненькое платице, секундой переодела девочку, надела носочки и резиновые сапожки.

– А памперс? – пискнула Мэри робко. – Она иногда заигрывается…

Не отвечая, Валентина Макаровна поставила девочку на пол.

– Без трусиков? – настаивала молодая женщина. – Насекомые же заползут…

– Тебе б в башку залезли, – спокойно отозвалась бабка, – чтоб там хоть что-нибудь шевелилось.

Она подошла к кроватке Даниеля и, поджав губы, долго смотрела на него.

Он, как всегда, лежал, разглядывая ручки. Бабка покачала головой.

Она достала огромное полотенце скорее скатерть. Сняв с малыша всю одежду, бабка завернула его как куклу и понесла прочь.

– Стойте! – потрясённая, Мэри подхватила дочку и кинулась за ней следом.

– Куда вы несёте его? Куда? – чуть ли ни по плечо своей рослой свекрови, Мэри чувствовала себя настоящей курицей, у которой уносят цыплёнка.

Огромная дочка выскальзывала из её рук, женщина едва удерживала её.

«Это бред… – у Мэри голова шла кругом. – Что она делает?»

Она чуть не свалилась со ступенек. Артур сидел на крыльце и курил. Сунув ему Энн, Мэри снова заголосила:

– Валентина Макаровна!

– Машка!

Она не среагировала.

– Мэри! – голос Глеба прогремел как раскат грома.

Она дико глянула на Орлова: он шёл по двору с полными вёдрами воды. Мэри слышала, как за её спиной засмеялся Чёрнсын.

– Глеб! – она уже чуть не плакала. – Твоя мама…

– Мария! – он отозвался сурово. – Она Хозяйка здесь!

Поскуливая словно собачонка, Мэри потрусила за свекровью.

Валентина Макаровна вышла за пределы усадьбы на луг.

Развернув Даниеля, она, что-то приговаривая, покатала его по траве, мокрой от росы, словно полено, как чурку какую-то!

Мэри стояла, окаменев, она даже вдохнуть не могла.

А Валентина Макаровна, сильно растерев малыша, закутала его и передала матери.

– Пойди, одень.

Мэри потрогала сына. «Он даже не холодный…» – изумилась она.

Но тут мальчик по-настоящему поразил её.

Повернувшись к Валентине Макаровне, он «взгляну?л» на неё и чётко даже сердито произнёс:

– Баб!

– Вишь! – умилилась та. – Он меня «баба» назвал!