Выстрел в десятку

Выстрел в десятку
Лилия Подгайская

В жизни каждый справляется с трудностями как может. Да и трудности бывают разные. Но уж того, что выпало на долю молодой женщины Зоси, врагу не пожелаешь… «Never give up!» – это, конечно, американский слоган, и переводится он как «Никогда не сдавайся!». Но не всё ведь за океаном так плохо, только потому что не так, как у нас. Бывает, находится чему поучиться. Наверняка неизвестно, знала ли наша героиня об этом слогане, но поступила точно по его совету.

Лилия Подгайская

Выстрел в десятку

1

– Зося Вячеславовна, – донёсся из кухни громкий и удивительно противный голос соседки, – вы зачем пустой чайник варите?

– Ой, Мария Максимовна, бегу, – отозвалась женщина и тут же возникла на пороге, – я забыла совсем.

– Забыла, забыла, – проворчала старуха. – Молодая ещё забывать. А газ экономить надо, за него платим.

– Простите великодушно, я постараюсь исправиться, – примирительно проговорила Зося и улыбнулась.

Однако это был не тот случай. Улыбка не произвела на строгую соседку никакого впечатления, и она всё ещё ворчала, пока Зося заново заливала воду в чайник и ставила его на огонь. От её бухтения удалось скрыться только за дверью своей комнаты, когда чайник закипел.

– Татьяна Иосифовна никогда себе такого не позволяла, покойница, царствие ей небесное, – донеслось ей вслед, и дверь захлопнулась.

Уф! Как хорошо всё-таки спрятаться от ворчливой бабки. Хотя, если смотреть правде в глаза, ничего хорошего в жизни Зоси сейчас не было, ну ничегошеньки. Однако все слёзы по этому поводу она уже выплакала и больше рыдать себе не разрешала. Ну нельзя же исходить слезами всю оставшуюся жизнь из-за того, что муж, казавшийся поначалу таким надёжным, сломал ей жизнь. Она так ему верила, а он…

Они с Жорой поженились пять лет назад. Ей было тогда двадцать три, и она только-только окончила педагогический институт и рвалась в бой – поскорее приступить к обучению подрастающего поколения, используя все те новаторские идеи, которых успела нахвататься. Ректор у них был мужчина передовых взглядов, можно сказать, человек, обогнавший время, и поучиться было чему.

Замуж она шла не по большой любви, а скорее, из прагматических соображений. Жора ей нравился, конечно, он был симпатичный и очень весёлый – душа компании. Но поспешить принять его предложение её подтолкнули всё же домашние обстоятельства. Отец после смерти матери женился повторно, и молодая жена, что вполне естественно, смотрела на взрослую падчерицу косо. Но это бы ещё ничего. Однако совершенно непредсказуемое рождение детей в новой семье, сразу двоих к тому же, что привело стареющего отца в неописуемый восторг, потребовало радикальных решений. В квартире просто не хватало теперь места, чтобы разместить всех членов семьи, и кому-то надо было уйти. Разумеется, это пришлось сделать ей.

Зося ожидала многого от собственной семейной жизни и от такой долгожданной работы. Однако ни там, ни там удовлетворения не получила.

В школе, куда она пришла начинать трудовую деятельность в качестве учителя младших классов, о передовых идеях слыхом не слыхивали и словосочетания «креативное мышление» даже не знали. Это была обычная советская школа со своей стандартной рутиной. Здесь главным был принцип: «Не высовывайся!». И Зося совсем, было, затосковала – о том ли она мечтала?

Спас её тогда от полного отчаяния муж. Жора всегда был по характеру весельчаком и не давал скучать и молодой жене. Он работал инженером на довольно крупном предприятии и строил грандиозные планы карьерного взлёта, поскольку отсутствием амбиций не страдал никогда. Это его и сгубило. И благополучными и спокойными в их семейной жизни оказались только первые полгода.

То были злосчастные девяностые годы, когда рухнуло всё, что только можно было развалить. И страна победившего социализма вмиг превратилась в огромный полигон дикого, ничем не сдерживаемого капитализма. Все моральные нормы, не так уж и крепко державшиеся в головах, вылетели из них мгновенно. И развелось сразу хищников, больших и маленьких, без счёта. Каждый норовил себе кусок побольше да пожирнее оторвать, а потом ещё и у соседа откусить, если получится.

Зосе стало страшно. А вот Жорику, наоборот, весело.

– Не тушуйся, малыш, – говорил он ей, – в этой новой жизни мы прекрасно устроимся. Надо только ничего не бояться. А я верю в свою звезду.

И он с азартом кинулся в мутную воду, чтобы вытащить оттуда самую крупную рыбку. Да, видно, не рассчитал свои силы. Вначале дело пошло и правда хорошо. У них появились отличная квартира, машина и много дорогих вещей. Но длилась эта идиллия недолго. Первый наезд «братков» Зося не забудет до конца жизни. Это было так страшно! Но Жора как-то с ними договорился, и они отступились. Правда, кое-чего из ценных вещей в доме потом не досчитались, но это были мелочи, лёгкий ветерок, так сказать.

Буря пришла следом, и ждать её долго не пришлось. И теперь уже с ними разговаривали по-другому. Оказалось, что её муж в пылу авантюрного ажиотажа, рассчитывая на скорое поступление денег, поставил на кон, как говорится, их квартиру и машину. И проиграл. Акулы, с которыми он связался, оказались куда умнее, хитрее и опытнее его, и проглотили его вмиг. А когда он попробовал трепыхаться, быстренько организовали несчастный случай. И Зося осталась один на один с этими страшными хищниками. Ей сунули под нос какие-то документы, вполне официальные, кстати, и потребовали освободить жильё. Забрать с собой удалось только кое-что из того, что новые хозяева не посчитали ценным. Куда денется одинокая женщина, потерявшая мужа, их не интересовало ни минуты.

Спасли Зосю от полного краха две вещи. Во-первых, ей хватило ума при оформлении брака не затевать волокиты со сменой фамилии в дипломе, и она осталась на своей девичьей. А во-вторых, буквально за пару месяцев до всех этих страшных событий скончалась её двоюродная тётка, которой она в меру сил помогала втайне от Жорика (он это не приветствовал), и та оставила ей в наследство свою комнату в подселёнке и даже кое-какие сбережения. Деньги ушли на похороны старой женщины, а вот квартира, какой бы захудалой она ни была, пришлась весьма кстати. Не на улице же было Зосе оставаться, а домой вернуться она по понятным причинам не могла.