Любовь со вкусом шоколада

Когда хотели порадовать посетителя. А если хотели огорчить, то клиент зарекался когда-нибудь подходить к «этой клоаке, по какому-то недоразумению называющейся рестораном». Но этим приёмом здесь пользовались редко, только если хотели навсегда отвадить какого-нибудь нахала.

Тем более повар Григорий Фёдорович, или дядя Гриша, как звала его я, был старым знакомым моей бабушки. И поклонником. Достаточно напомнить о себе, и он расстарается, чтобы я передала бабуле привет.

И если мажор будет плохо себя вести…

Хотя неважно, как он будет себя вести, я уже решила, что угощу его на славу. Он никогда не забудет ни шоссе, ни свою самоуверенную наглость.

12

Здание, в котором располагалась «Империя», было ярким представителем сталинского классицизма: высокие массивные стены, колонны в два человеческих обхвата. Да и название говорило само за себя.

Интерьер здесь обновляли в девяностые годы. И теперь внутри преобладали два цвета – багряный и золотой. По мнению дизайнеров – самые что ни на есть императорские цвета.

Монументальность и помпезность.

Одним словом, «Империя» не была моим любимым рестораном. Я предпочитала более уютные заведения.

Официант в белоснежной рубашке и тёмно-бардовом фартуке проводил нас к столику.

Мажор тут же отошёл в мужскую комнату.

– Лети, лети, голубок, – улыбнулась я ему вслед, – почисти пёрышки, а мы тут пока обсудим кой-какие нюансы в меню…

– Григорий Фёдорович сегодня работает? – спросила у официанта. Тот утвердительно кивнул. – Скажите ему, что Вика Шикова пришла, пусть выглянет ненадолго.

Юноша направился в сторону кухни, и я за ним следом.

Дядя Гриша вышел буквально через минуту. Он был высокий и плотный, хотя и не выглядел толстым. Когда-то тёмные волосы сейчас сплошь испещрила седина.

– Викуля, – он раскрыл для меня объятия, и я погрузилась в ароматы жареного мяса и пряностей.

– Здрасте, дядь Гриш, как поживаете? Бабуля вам привет передаёт, говорит, давно вы ей не звонили. Переживает.

Григорий Фёдорович смутился и немного покраснел. За моей бабушкой он ухаживал уже несколько лет. И раньше я надеялась, что они будут вместе. Но бабуля после смерти деда так и не смогла никого впустить в своё сердце. Даже дядю Гришу.

– Да что я-то, всё по-прежнему. Работаю сейчас в две смены. Умотался. Но обязательно позвоню, а лучше заеду, как выходные случатся. А ты что здесь делаешь? Одна? Или с подругой?

– Я… э-э… со знакомым…

– О-о, Викуля, неужели наконец-то кавалера себе завела?! Поздравляю! И кто же он? – Григорий Фёдорович оглянулся на зал в поисках моего спутника.

Блин, иногда я жалела, что живу в таком маленьком городке, где все друг друга знают. Думаю, мне понравилось бы пожить там, где меня никто не знает, и не отвечать практически ежедневно на подобные вопросы.

– Нет, дядь Гриш, это новый директор нашей фабрики… Меня девочки попросили его в свет вывезти, покормить, выгулять и всё такое… – ну я же правду говорю, так всё и есть, почему тогда под внимательным взглядом шеф-повара «Империи» краснеть начинаю?

– Ну, директор, так директор, – он похлопал меня по плечу, – накормлю вас в лучшем виде.

– Э-э… дядь Гриш… У меня есть просьба… небольшая…

– Ну, говори, – он уже направился обратно на кухню и обернулся у самой двери.

– Нашему новому директору в жизни не хватает остроты, – я высоко приподняла брови и наклонила голову, объясняя скрытый подтекст своих слов, – очень не хватает.

– Вот как значит… – произнёс дядя Гриша с лёгкой вопросительной интонацией и посмотрел на меня с прищуром. – Не хватает?

– Очень-очень, – подтвердила я, показывая, что он правильно меня понял.

– Что ж он натворить-то успел, вроде ж сегодня только приехал? – усмехнулся Григорий Фёдорович и, не дожидаясь ответа, вернулся на кухню.

А я пошла обратно к столику. Настроение взлетело до небес. Я радовалась задуманной шалости как ребёнок. Нет, конечно, я не собиралась мстить мажору. Но вот слегка сбить с него спесь, на мой взгляд, совсем не помешало бы.

Вернулась я как раз вовремя и погрузилась в изучение меню. А через пару минут показался и сам Никитин.

Я окинула его взглядом. Ботинки сияли чистотой, а внизу брюки были чуть темнее. Замывал, значит. Меня почему-то удивило, что он такой педант и чистюля. И немного царапнуло. Может, потому что я сама была такой же? И не хотелось, чтобы этот нахал обладал схожими со мной достоинствами?

– Ты уже выбрала? – поинтересовался мажор, устраиваясь за столом.

– Ещё изучаю, ждала вас, Максим Сергеевич.

Он скривился официальному обращению и предложил:

– Давай выканье и имя-отчество оставим для офиса, а в неофициальной обстановке перейдём на «ты»? – затем добавил. – У нас уже и опыт есть…

Зря он это сделал. Не надо было намекать на то, что произошло между нами на шоссе. Я, может, только собралась отменить заказ дяде Грише. Но теперь уж ни за что не стану этого делать. Да и никакого неформального общения между нами быть не может. Я здесь исключительно по работе.

Ну и немного для удовольствия…

– Извините, Максим Сергеевич, но вы мой босс, и неформальное общение между нами недопустимо.

Я снова углубилась в меню, чувствуя пристальный изучающий взгляд. Если ты думаешь, что тебя сегодня ждёт десерт в виде меня, ты заблуждаешься, мажорчик. И не только сегодня. Тебе тут вообще ничего не светит. Тогда, на шоссе, я просто растерялась. И всё.

– Ладно, как скажете, Виктория Владимировна, – наконец произнёс он.

Я напряглась и подняла на него глаза. По тону чувствовала – что-то задумал. И мне это вряд ли понравится. Надо держать с ним ухо востро.

Наш поединок взглядов прервал официант.

– Вы уже определились?

– Да, я буду салат от шеф-повара, стейк средней прожарки и земляничный чай, – закрыла папку и протянула юноше.

– Мне то же самое, пожалуйста, – вдруг заявил мажор. – А на десерт нам принесите мороженого с кусочками фруктов и взбитыми сливками. Две порции.

– Я не буду десерт, – вскинулась, когда поняла, что он заказывает нам обоим.

– Две порции, – с нажимом повторил Никитин официанту и добавил, отпуская его. – Спасибо.

А когда юноша отошёл, сказал мне проникновенным тоном, от которого у меня по коже побежали мурашки: