Ангел, потерявший крылья

– Это всё?

– Я не вправе просить что-то ещё. Ты замечательный человек и знаешь, что человека нельзя изменить, если он сам этого не хочет, нельзя заставить любить или ненавидеть. Я тебя понимаю и уважаю твоё решение, пусть оно мне и не нравится. Ты отпустишь со мной Серёжку?

– Отпущу. Позовите его, а я приготовлю всё к чаю.

Серёжа уехал с дедом до вечера воскресенья, а Виктория весь этот вечер думала о визите Назарова старшего. Она понимала, что рассказ Александра Ивановича скорее напоминал исповедь, чем оправдание сына. Хотя его можно было принять как подтверждение слов: «Все мужики сволочи». «Даже мой отец, которого я считала образцовым, стал для мамы неверным. Мама его простила, из-за чувства вины, что не подарила ему ребёнка, а выяснилось, что бесплодием страдал отец. Кто кого обманул? Они сорок лет в браке. Если бы мама не любила отца, она смогла бы уйти, но она отпустила его, а это сделать сложнее, чем самой пережить уход. Правду говорят: «Хочешь сделать человека счастливым – отпусти его». Возможно, твой отец, Соня, будет без нас счастливее».

– Виктория Сергеевна, а Татьяна Ивановна приедет к рождению внучки? – спросила Наталья Петровна на следующий день, застав хозяйку дома.

– Приедет в конце марта. Бабушку оставит на папу, а сама приедет спасать непутёвую дочь.

– Не наговаривайте на себя. Вы очень решительная женщина. Я бы так не смогла. Я десять лет прожила в браке, выскочив замуж совсем девчонкой. Он каялся – я прощала. А в итоге всё равно ушёл. Даже не знаю, где он теперь. Сына он не бросал, но какое воспитание от воскресного папы.

– Замуж так больше и не выходили?

– Нет. Всё боялась, что новый муж не примет сына, а он его. Теперь у сына семья, вижу их редко и доживаю свой век одна.

– Наталья Петровна, вы знаете, я после всей этой истории осмелилась пойти в церковь. Боялась, что с ума сойду от мыслей и вопросов. Кому могла рассказать о том, что творилось у меня в душе? Знаете, что мне ответил батюшка на все мои вопросы? Перестать бояться потерять кого-то.  «Люди – не ключи, не вещи, не деньги, их нельзя потерять. Они могут только уйти сами и по своему желанию. Твой человек тебя никогда не оставит, а чужого лучше отпустить. Зачем он тебе?» – убеждал он меня, я поверила каждому его слову. А чуть позже поняла, что ничего страшного не произошло, это жизнь меня проверяет на прочность. Что бывают испытания гораздо страшнее и труднее, а мне выпало именно это. Исправить ничего нельзя. Нужно пережить неприятные моменты и идти дальше. Я любила Илью, а он оказался просто попутчиком в определённый период моей жизни и вышел на своей станции.

– Виктория Сергеевна, я не знаю, кто дал мой номер телефона отцу Ильи Александровича, но он мне звонил. Просил оставаться на месте до приезда Татьяны Ивановны и деньги с вас не брать. Что скажете?

– Если у вас есть желание остаться – позвоните, попросите зарплату вперёд и оставайтесь. До приезда мамы два месяца, а я смогу рассчитывать на вас. Александр Иванович был у меня вчера в гостях, но предпочёл скрыть разговор с вами, а может, забыл.

В выходной Викторию навестили Виктор и Ирина, которые поженились два года назад. Теперь «старый козёл» стал для Раисы Степановны, которая год назад ушла на пенсию, родственником.

– Как тебе отдых в отпуске?

– Очень тихо и спокойно. Ты знаешь, что такое идеальное утро? Это когда знаешь, что можешь продолжить спать, а можешь не спать. Главное слово "можешь". Серёжку в пятницу забрал дед Назаров. Я ем, гуляю и сплю. А вы, куда собрались с такой сумкой?

– Это тебе подарок от деда. Я, Вика, честное слово, упирался, как мог, но старик настоял на своём. «Виктория посмотрит, и может сама выбросить то, что не подойдёт для её кандидатской работы», – сказал дед. Принимай макулатуру!

– Вить, ты шутишь? Я не собираюсь писать ни кандидатскую, ни докторскую. С чего он это взял?

– Здесь, по его словам, готовый материал. Добавишь от себя, уважишь старика и родителей, и сама получишь степень.

– Я, по-твоему, совсем без мозгов и сама с этим не справлюсь? А ты, значит, решил мне по-родственному помочь? Не буду я этого делать, а посмотреть посмотрю. – Ириша, готовь на стол, а я с братцем кроликом займусь макулатурой. – Она просмотрела черновики. Почерк у деда был далеко немедицинский, каким его представляют многие. Он был разборчивым. Вика увлеклась чтением, забыв про обед, и оторвалась, когда Ирина позвала к столу. – Вить, а когда у деда день рождения?

– В октябре шестого числа. Зачем тебе?

– Давай сделаем ему необычный подарок. Я попробую собрать из черновиков монографию, получим рецензию и напечатаем. А что? Начнётся гололёд, я от безделья заскучаю, а так буду и при деле и немного подучусь. Не будет получаться – брошу, будет получаться, но будут вопросы – попрошу консультацию у деда. Скажу, что пишу кандидатскую. Он сам этого хотел, а ты его привезёшь. Время у нас есть, но готовься к тому, что будешь помогать.

– Я не могу. У меня жена беременная.

– Это конечно аргумент, я вас поздравляю, но ты не забыл и о моём положении. Вить, работа не точная и не срочная.

– Вика, тебе это зачем надо?

– Мне не трудно, а ему будет приятно. Вить, его знают как врача, хорошего врача, ученики, пациенты, коллеги. Я видела его в работе. Значит, я могу воспользоваться его трудом – это нормально, а чтобы труд увидел свет, и его оценили другие, вызывает у тебя вопрос. Всё! Тема закрыта. Теперь будем говорить о детях.

С уходом Виктории в декретный отпуск «активизировался» и Илья. Теперь он приезжал дважды в неделю «помочь», а перед выходными забирал сына к родителям.

– Вика, тебе не тяжело водить его по утрам в сад?

– Нет. Мы же никуда не торопимся. У нас есть выбор. Если мороз или плохая погода, мы остаёмся дома. Теперь можем себе это позволить.

– Напиши мне список, что нужно купить, я в следующий раз привезу, чтобы Наталья Петровна с сумками не ходила. Или ты не примешь мою помощь?

– Я сделаю это, но ты, будь добр, смотри на сроки и не превращай помощь в простой повод. Хочешь помочь – помоги, но не делай одолжение.

Своей машиной Виктория не пользовалась с декабря, предпочитая пешие прогулки. Только в середине марта Виктор прошёл на ней техосмотр и подготовил к «выезду», максимально комфортно установив кресло водителя.

Татьяна Ивановна прилетела утренним рейсом двадцать пятого марта. Через неделю Серёже исполнилось четыре года. Воскресный день начался с поздравлений и подарков семьи Назаровых. Илья увёз сына и бывшую жену в развлекательный центр, где они встретились с Ириной и её сыном. Два часа пролетели незаметно, и он привёз их домой. Вернувшись в квартиру, где «колдовала» Татьяна Ивановна, они уже встречали Виктора с женой. Весь вечер прошёл за разговорами и разбором подарков. Спать легли рано. Виктория проснулась, почувствовав себя в мокрой постели и поняла, что пора ехать в роддом. Часы показывали 01:30. «Сонечка, девочка моя, не пугай маму. Потерпи полчасика, и мы с тобой поедем туда, где нам помогут», – говорила она, одеваясь. Сняла постель, оставив её у кровати. Взяла пакет и телефон, написала записку: «Утром позвоню», оставив её на столе в кухне, и вышла в прихожую. Мать застала её у двери.

– Вика, пора?

– Мамочка, не волнуйся. Утром я обязательно позвоню. Адрес клиники ты знаешь. Я справлюсь, а на тебе Серёжа. Утром отведи его в детский сад, тебе будет проще, – она поцеловала мать, вышла, спустилась на парковку и села в машину. Татьяна Ивановна тем временем звонила Климовой. Виктория рисковала, садясь за руль, но решила, что времени достаточно, а клиника совсем рядом. Включив аварийный сигнал, она выехала со двора. Через семь минут машина въехала на территорию клиники. Войдя в приёмное отделение, доктор Петровская почувствовала, как её охватил страх. Она присела на кушетку, слушая медсестру и не понимая ни слова из сказанного. Сознание уплывало. Когда открыла глаза, увидела лицо Светланы Андреевны и слабо улыбнулась.

– Зачем было рисковать и ехать самой? Не пугай меня больше. Не паникуй – давление подскочило. Полежим, отдохнём немного и пойдём рожать нашу принцессу. Не спеши.

Роды осложнились подъёмом давления, но всё обошлось. Соня родилась в шесть часов утра весом почти четыре килограмма и не доставила маме неудобств, в отличие от брата.

– Позвонить Илье? – спросила Климова.

– Не надо. Мы с Ильёй развелись в сентябре. Лучше маме, она волнуется. Спасибо вам.

– Почему ты мне ничего не рассказала? Вот откуда этот рост давления. Ты всю беременность оставалась наедине с собой. Это неправильно, Вика.

– Я справилась. Мне беречь вас всех нужно, а не нагружать своими проблемами. Родители ничего не знали ни о разводе, ни о беременности до самого декретного отпуска.

– Я всё сделаю. Отдыхай.

Виктория проспала часов пять, прежде чем принять первого посетителя – маму. По очереди навестили члены семьи Климовых, за ними старшая медсестра, и так почти весь коллектив отделения. Видимо, мама сообщила Илье о рождении дочери, тот сообщил своему отцу. Назаров позвонил по телефону и обещал наведаться после выписки.

– К вам ходят, как в музей. Это ваши родственники?

– Первой пришла моя мама, а остальные мои коллеги. Я работаю здесь. А ты не помнишь меня, Диана? Десять лет назад мы встречались с тобой в роддоме на Власова. Ты была женой Ильи Назарова.

– Это он к вам ушёл после развода?

– Если тебе будет легче, то он и от меня ушёл. Мы развелись в сентябре.

– А ребёнок чей?

– Дочка Ильи. Их теперь у меня двое. Сыну Серёже вчера исполнилось четыре года.

– А я три года назад вышла замуж. Вчера дочка родилась. Вы когда поженились и почему развелись? Можете не отвечать, если не хотите.

– Мы прожили вместе девять лет. Видимо, сверху решили, что этого достаточно. Я могу говорить с тобой о чём угодно, но не об Илье. Извини, телефон. – Да, папа, – ответила она и выслушала звонившего. – Спасибо. Соню принесут кормить, она в детском отделении, и я пришлю вам её фото. Как бабушка? Передай, что я дня через четыре вернусь домой и поговорю с ней по видеосвязи.