Вредина

– Может, подождать, когда он выезжать станет? – неожиданно предложила Света. – Тогда точно будешь знать этого нахала в лицо.

Но тут им сзади посигналила иномарка, чье место они заняли у частного дома. Светлана резко оглянулась, поняла, что надо отъехать, быстро завела свой «Мерседес» и поехала вперед.

– И? Что ты собираешься дальше предпринять? – спросила она и бросила взгляд на Марину.

– Завтра напишу на него докладную. Пусть Гена сам решает, что с ним делать.

– Слушай, только не говори, что ты тут со мной была. Договорились? Они потом на дороге отомстить могут. Подставу сделают мне, а я же только начинаю водить, сама понимаешь…

– Да ты тут вообще светиться не будешь, – успокоила ее Марина. – Я все сняла на мобильник! И этого будет достаточно, чтобы наказать этого хапугу!

– Ой, не нравится мне все это! – качнула головой та и выехала на главную дорогу. – Возвращайся ты в свой офис и сиди там, обсчитывай путевки шоферам.

– Если бы от меня все это зависело, – вздыхая, ответила она, а сама уже просматривала свое художество. – Улики на лицо и этого достаточно! – ликовала девушка и легонько вздохнула, предвкушая бурные события, что разразятся завтра в СМУ.

Вскоре они приехали к садику, Пимпина припарковалась у остановки, заглушила машину и, глядя на подружку, грустно произнесла:

– Будь осторожна.

– Буду, – заверила ее Марина и вышла из салона на улицу.

Уже оттуда попрощалась с ней и, захлопнув дверцу, весело зашагала по дорожке к садику. На душе было хорошо и радостно. В предчувствии предстоящей схватки, ощутила в душе азарт, а сама надеялась на правильный исход дела…

Но если бы Сапсонова назвала фамилию водителя, или Света увидела Олега, то она попыталась бы отговорить подругу не делать этого, потому что он был другом ее мужа. Конечно же, та позлилась бы на нее и, скорее всего, выговорила Воротнину один на один, и показала ему запись на телефоне, но к Свиридову она не пошла с докладной – это факт. Но как на зло в тот вечер, она напрочь забыла фамилию шофера, чем усугубила все их дальнейшие отношения.

А так как Светлана не видела лица водителя, а номера машин она вообще не запоминала, то получилась, что следили они, в этот злополучный день, за другом своей семьи.

И на следующий день в СМУ разразился целый скандал. Сапсонова написала докладную, и сама лично отдала ее Свиридову. Попутно показала записи на телефоне, что удалось снять из салона «Мерседеса», как доказательство и неопровержимые улики.

Тот внимательно все прочитал, просмотрел съемку, еще раз расспросил сотрудницу, как все было, и отпустил ее на рабочее место. А сам срочно вызвал к себе Воротнина.

Водитель не заставил себя ждать и уже вскоре вошел в кабинет начальника.

Геннадий Михайлович бросил перед ним на стол докладную и зорким взглядом наблюдал за шофером.

Олег внимательно все прочитал и невозмутимым голосом спросил:

– А где доказательства? Я просто… после работы… заехал к другу в гости.

– В гости на КамАЗе? – строго спрашивал его Свиридов. – И сразу задом во двор?

– Ну и что! Там узкие улочки и если я оставлю машину на проезжей части, то другие машины вообще не проедут! – изворачивался он, как мог. – Там одностороннее движение, как я КамАЗ оставлю?

– Тебя там видели и не один человек! – рявкнул на него Свиридов.

– И они, прям, видели, что я сливал там бетон?

– Видели! – зло смотрел на него начальник. – И даже засняли на сотовый!

– Пусть прямо мне в глаза скажут, что я сливал там раствор! – не сдавался Воротнин и принял уверенную позу. – То, что я там был, не отрицаю! Но бетона я там не сливал! – стоял на своем шофер. – Я отвез его по заявке на шестой участок! Спросите у прораба или у бригадира!

– Значит, ты половину слил налево, а половина отвез на участок! – кричал на него Геннадий Михайлович.

– Пусть вот эта писулька, – ткнул он пальцем в докладную, указывая на фамилию Марины, – докажет, что я сливал там раствор!

– А я и доказывать не стану! – выкрикнул в его сторону начальник. – Уволю тебя и закатаю по тридцать третей! Посмотрим, где тебя в наше время на работу возьмут!

– Не воровал я бетона! – уперся водитель, глядя в упор на Свиридова.

– Зачем человеку врать?

– А, может, глаз она на меня положила! – стал юлить тот. – Вот и мстит теперь за отвергнутые чувства!

– Ты одно к другому не примешивай! – стукнул по столу кулаком Геннадий Михайлович. – Я ее знаю лучше, чем тебя! И верю больше, чем тебе!

– Пусть докажет, – тихо и совсем спокойно ответил ему Олег, видя и понимая, что тот разошелся не на шутку.

– Сейчас поедем к тому дому и, если я обнаружу там следы свежего бетона, ты уволен! – вновь погрозился на него Свиридов и встал из-за стола, намереваясь немедленно осуществить задуманное.

Но тут Воротнин напомнил про права человека, чем напрочь вывел из себя начальство:

– Я-то поеду! Но вторгаться в частные владения, нужна санкция прокурора. И вы это не хуже меня знаете, – совершенно спокойным голосом напомнил он, а сам в упор смотрел на начальника СМУ.

– Я тебя лишу всего! И машины! И премии! И зарплаты!

– За что? – разводил руками шофер. – Я честно отработал весь день. Все рейсы у меня в путевке отмечены и подписаны бригадиром. Можете проверить! Я только ее сдал.

– А зачем ей врать?

– А вы ее спросите. Или давайте вместе спросим! А-то вдруг я сорвусь и в бетономешалке ее утоплю, за вранье и оговоры честного человека!

Свиридов вновь погрозился на водителя увесистым кулаком и грозно произнес:

– Уволю по тридцать третей!

– А я в суд подам.

– Что?! – пришел в ярость начальник.

– Докажите, и я сам напишу на увольнение! – не унимался Олег, а сам уже завелся и жутко ненавидел ту бухгалтершу, которая превратилась в шпионку и стукачку одновременно.

– Я отстраняю тебя от машины!

– На каком основании?!

– Ты уволен!

– За что?! – вопрошал Воротнин. – Дамочка решила в шпионов поиграть, зашла не в те ворота, а теперь строчит, как Анка пулеметчица докладные и ждет счастливой развязки?