Родной, любимый и чужой

– Сашка! Иди отнеси Евгению Семеновичу молока. Пусть напьется вдоволь.

Девчонка нехотя встала с лавки и подошла к ней. Она приняла трехлитровую банку и заспешила по тропинке к дому напротив. Там взошла по ступенькам, хотела просто оставить и уйти, но потом поняла, что Женя может не заметить в темноте, и тогда до утра молоко скиснет.

Саша негромко постучалась и стала ждать.

Мужчина вышел быстро. Он увидел её с молоком и радостно сказал:

– Ого! И молочко прибыло. Спасибо огромное! Вы меня так набалуете.

– Пей на доброе здоровье, – улыбнулась ему Саша и передала банку.

– А творог у вас можно купить? И еще бы сметанки.

– Я скажу теть Нине. Думаю, она не откажет тебе.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Александра повернулась, тряхнула косой и побежала вниз по ступенькам.

Он проводил ее взглядом, потом нехотя закрыл за ней дверь и вернулся на кухню.

Утром Евгений Семенович проснулся, а на лице застыла довольная улыбка. Ночью ему приснился сон, он шел с Сашей по городу, а она так мило ему улыбалась и тянула куда-то за собой. Кругом было красиво, словно люди всюду исчезли, а везде росли цветы, да такие красивые, что захватывало дух.

Он потянулся во все стороны, резко скинул с себя одеяло и встал. А сам сразу подошел к окну и выглянул на улицу. Там было солнечно и тихо. Во дворе сидел кот и намывал гостей.

Женя еще раз потянулся и увидел Сашу. Она вышла из дома и отправилась в школу. Ее тут же догнал Наметов, и уже вдвоем они зашагали на остановку.

Баринов вздохнул, провожая их взглядом, потом прошел на кухню и поставил чайник. Надо было съездить в город и закупить продукты. А еще перенести некоторые вещи в дом Нины Николаевны, потому что она его об этом попросила. Но это он сделает потом, когда его соседки вернутся из города. А сейчас он вышел во двор и занялся зарядкой.

Незаметно к нему подошла Борисова и громко поздоровалась:

– Доброго утречка, Евгений Семенович.

Он резко обернулся и ответил взаимностью:

– И вам доброе утро.

– Занимаетесь?

– Да, вот решил косточки размять, – пояснил он.

– Столько дров наколотили Нинке, и не размяли еще? – не отставала от него женщина.

– А вы что-то хотели?

– А вы всем дрова колите или только одиноким дамочкам? – решила выведать она.

– Это жест доброй воли, и он был единичным.

– Ах, вот как! – улыбалась тетка Маруся. – А я думала – нанять вас. Думаю, может, москвич и мне наколет. А то дед мой стар стал.

– Нет, извините, – отговорился Женя, – попросите кого-то другого.

– Я заплачу вам.

– Нет-нет, – мотнул он головой, – не надо никаких денег.

А сам поспешил в дом, не желая стоять и разговаривать с этой надоедливой бабёнкой.

Борисова нехотя побрела обратно к своему дому, про себя усмехнулась и сказала:

– Ну-ну, жест доброй воли, как же!

Вечером Евгений увидел, что у дома напротив на лавочке сидит только Саша. Никого из мальчишек не было, и он сразу насторожился. Он шагнула к девушке и с ходу поинтересовался:

– Чего одна? Куда делись сразу все?

– В город уехали на дискотеку, – пояснила она и закрыла учебник. – Там сегодня ансамбль приезжает с Москвы.

– А что ты не поехала?

– Теть Нина на сутки ушла, – пожала она плечами, – мне нельзя.

– Забыл спросить, а кем она работает?

– Она медсестра. Сменами дежурит в городской больнице.

– А ты дом караулишь?

– Да нет, просто теть Нина боится за живность. А я не очень-то и хотела туда ехать. Опять все пьяные будут.

– Но ты молодая, хочется же посмотреть.

– Я бы в кино сходила или в театр. А на рок музыку нет.

– Могу свозить.

– Куда?

– В кино или в театр.

– Нет, что ты. Что люди подумают? – резко отказалась Саша.

– А можно с тобой присесть?

– Лучше не надо. Завтра вся деревня будет судачить, что я с тобой гуляю.

– Жаль, – оглянулся он по сторонам, пытаясь понять, шпионит за ними уже хоть кто-то или нет.