Вредина

Мужчина замер на мгновение, сраженный такой дерзостью и наглостью этой молодой и смелой доносчицы.

– Посмотрим, как ты потом острить будешь! – зло произнес он и выпустил ее руку. – Не боишься?

– А вы не боитесь?

– А что я должен бояться? – усмехнулся он.

– Женатый человек, вдруг жена узнает, что пристаете ко мне.

– Я к тебе?! Да нужна ты мне!

– А раз не нужна, чего же стоим тут? Чего вы меня хватаете, как собственную?

– Да… иди ты! – зло выругался Воротнин, а сам резко повернулся и пошел вокруг машины.

Он спешно забрался за руль, громко хлопнув при этом дверью, завел КамАЗ и быстро отъехал от обочины. Набирая скорость, машина на всей скорости помчалась вперед по дороге и вскоре скрылась за поворотом.

А к Сапсоновой тут же подбежала Вика и испуганно спросила:

– Мариш, он, что тебя ударил?

– Да нет… – мотнула она головой, и одинокая слеза скатилась по ее щеке. – Так… угрожал опять.

– Всё! – решительно заявила Кравцова. – Идем к начальнику! И пусть он сам все разруливает!

Марина смахнула ладошкой слезу и тихо ответила:

– Нет, никуда я не пойду.

– Да! – стояла на своем Виктория. – Он должен знать, что тебе угрожают и обещают задавить!

– Нет, Вика, пожалуйста, – запротестовала сразу она. – Мне же тогда уволиться придется. А где я сейчас работу найду? У меня же кредит… Я деньги на машину брала в банке. Просрочу месяц, потом… все продать придется.

– Я тебе в долг дам, пока работу искать станешь.

– Нет, – решительно отвергла такое предложение Сапсонова, – мне здесь нравится. Здесь коллектив хороший… Начальник ко мне относится хорошо. А этот Воротнин, он же потом отстанет от меня. Все забудется и пойдет своим чередом.

– Когда отстанет?! Ты посмотри, что он творит! Кто ему дал такое право, так с тобой обращаться?! – возмущалась девушка, а сама заметалась из стороны в сторону, соображая, что делать дальше.

– Я сама виновата. Я ему говорю такие дерзкие слова, от которых любой человек в ярость придет.

– А если он ударит тебя?

– Не ударит, – задумчиво ответила Марина и взглянула туда, где совсем недавно скрылся КамАЗ.

– И что теперь делать? – развела руками Вика.

– Пойду в диспетчерскую. Там теперь машины стоят и меня ждут, – совсем тихо ответила она и вздохнула, догадываясь, что это всего лишь начало войны, которую объявили ей водители.

В душе понимала, что теперь все шофера, без исключения, очень долго будут припоминать ей ту докладную, а еще подкалывать её и язвить при любом удобном случае.

– Ну, смотри, – уже спокойнее ответила Кравцова, внимательно поглядывая в ее расстроенные глаза.

– Викуль, спасибо тебе, что поддержала меня сейчас.

– Я за тебя, в огонь и в воду! – заверила ее Виктория. – Если бы знала, что этот… поедет за тобой, сразу пошли вместе. Я бы ему за тебя, всю его наглую физиономию расцарапала!

– Спасибо, – еще раз поблагодарила Марина и шагнула мимо нее, намереваясь пойти на растворный узел.

– Хочешь, я тебя вечером до дома подвезу?

– Ну, давай, – согласилась она, и подружки расстались.

Сапсонова вернулась в диспетчерскую и сразу же включилась в работу. Одна за другой подъезжали под погрузку машины, водители забегали, чтобы отметить путевку или узнать: куда надо везти бетон. Девушка постепенно отвлеклась от хмурых мыслей, но в душе так больно щелкнуло, и словно застыла обида, лишь на мгновение приглушаясь и изредка уходя на задний план.

Вечером, как и обещала, за ней заехала Кравцова, и они вдвоем отправились домой. Вика поведала, что Платонова всё сама доложила начальнику, и тот вновь вызывал Воротнина к себе на ковер.

– Он так орал на Олега! – довольным голосом рассказывала она события, что произошли в кабинете у начальника СМУ. – Воротнин вышел от Гены весь взмокший!

– Теперь точно переедет, – обреченно проговорила Марина и посмотрела в окно машины.

– Да брось ты! – махнула рукой Виктория и поддала газу. – Теперь будет косо смотреть, но обходить стороной.

– А что именно Платонова ему рассказала?

– Она потом нам объясняла, как все вышло, – стала вспоминать Кравцова, – говорит, пришла к нему на подпись бумаг и ненароком обмолвилась, мол, вернули бы вы Марину обратно, а-то из-за той докладной сегодня в столовой целый скандал вышел. Тот естественно стал интересоваться: что вышло, да как? Она ему все как было и рассказала, ничего не утаила. Он ее выслушал и сразу вызвал к себе Воротнина. Они там так орали! Мы все затихли, словно мышки, и слушаем. Свиридов орет, а тот ему так же криком отвечает. В общем, сошлись на том, что если он к тебе еще раз подойдет, то он его сразу уволит, без всяких на то объяснений.

Сапсонова с досады слегка поморщилась, мотнула головой и тихо возразила:

– Вика, но я же не просила за меня вступаться! – и понимала, что теперь шофер на нее обозлится еще больше.

– Знаешь, пора все это остановить! Пока он правда тебя не переехал на машине.

– Да, не переедет он… – заверила она и вздохнула, понимая, в какую неприятную историю она вляпалась.

А сама смотрела в окно и думала над тем, что произошло у них в СМУ. Хоть и переживала она по этому поводу, но отступать не собиралась. Не она первая стала сыпать угрозы и оскорбления в адрес водителя, а он в её. Вот пусть первый и извинится! Тогда и она успокоится и постарается все забыть.

Девчата доехали до садика, Вика притормозила, еще раз подбодрила подругу, и на такой грустной нотке они распрощались.

Марина вышла из салона иномарки и сразу заспешила за сынишкой в садик. Она забрала Кольку из группы, и они медленно пошли по тропинке в сторону их дома.

– Мам, ты что такая грустная? – спросил ее Коля.

– На работе неприятности, – тихо ответила она.

– Большие?

– Да нет, средние.