Дом шалунов

Бедный Миколка!

А глаза между тем вспыхнули ярче, страшнее… Потом исчезли сразу… Волк присел… Нацелился… Крах!

Хрустнули сухие ветки… Прыжок… Отчаянный крик… И горячее дыхание зверя пахнуло жарко в самое лицо Миколки…

Глава XIII

Верный друг

Что это? Вместо острых зубов – нежное прикосновение шершавого, мокрого языка… Вместо страшного волчьего воя – какое-то нежное повизгивание… Что-то лижет лицо Миколки, его глаза, щёки, руки… Что-то мягкое, лохматое, тёплое трётся о его плечи, грудь… Миколка ничего не понимает в первую минуту. Но постепенно мысль его проясняется. Радостный крик срывается с губ:

– Кудлашка!

Новый визг, и кто-то в темноте обнимает его мохнатыми добрыми лапами.

– Кудлашка! Ты? Милая, родненькая! Нашла-таки меня? Нашла, сердешная голубушка моя! – слышится прерывающийся от радости голос мальчика.

Миколка никогда не плакал. Даже когда дядя Михей жестоко бил его, и тогда не плакал Миколка. Сожмёт только губы, зубы стиснет, но ни единой слезинки не проронит. А тут заплакал. Навзрыд заплакал от радости, что нашёл его верный друг, Кудлашка, незаменимый добрый приятель.

Миколка крепко прижал к груди собаку, обнял за мохнатую шею:

– Нашла ты меня, Кудлашечка, родименькая, нашла! Вот спасибо тебе, дружок ты мой сердешный! Вот спасибо!

Кудлашка визжит и умильно крутит хвостиком в темноте.

– Миленькая ты моя! Нашла меня таки! – И новые слёзы капают на нос Кудлашки.

Кудлашка визжит.

– Никогда теперича не расстанусь с тобой. Ей-богу! Куда я, туда и ты. Ладно?

Кудлашка визжит так, что звон стоит в ушах от её визга.

– Кудлашенька!

Мальчик и собака обнимаются снова, потом ложатся рядком на траву и через минуту уже спят крепко и сладко.

Глава XIV

Беглецы идут дальше. – Голод

Солнце стояло высоко на небе, когда всё ещё сонный Миколка почувствовал, что кто-то тянет его за рукав. Он вскочил как встрёпанный, протёр глаза. Перед ним Кудлашка, тянет его за рубаху, тихонько урчит и виляет хвостиком, по своему обыкновению.

– Миленькая! – шепчет счастливым голосом Миколка и чмокает Кудлашку прямо в чёрный влажный нос.

Потом решительно встряхивается от сна, оправляется и, обратившись к Кудлашке, говорит:

– Ну, брат, теперича мы махнём дальше, в лес. Куда-нибудь да выйдем. Идём, что ли?

Кудлашка неожиданно тявкает, точно хочет сказать: «Куда хочешь веди, всюду пойду за тобой!»

И оба пускаются в путь.

Солнце печёт вовсю. Но жара не чувствуется. Деревья кругом стоят такие высокие, ветвистые и дают тень и прохладу. Зато нечто другое, более несносное, нежели жара, начинает мучить Миколку и Кудлашку.

Это голод. Не поужинав с вечера, мальчик чувствует неприятную пустоту в желудке. Чувствует голод и Кудлашка; она уже не прыгает, довольная и радостная, как прежде, а идёт, уныло опустив голову, подле своего маленького хозяина… А лес, как нарочно, становится всё гуще и гуще. Мало надежды скоро выбраться из него. Миколка приуныл. Голод всё сильнее точит его внутренности. К голоду присоединяется жажда. Под ложечкой сосёт. Язык стал тяжёлый и шершавый – и пить, и есть хочется нестерпимо.

Вот солнце ниже. Вот оно красным огненным шаром спустилось к верхушкам деревьев. А они всё идут… идут…

– Господи! Есть-то как охота! – невольно срывается с губ Миколки, и он с тоской оглядывается на своего друга. Четвероногий друг мучается, видно, нестерпимо; он глядит на Миколку печальными, полными тоски глазами. Глядит и визжит. Целые сутки без еды, шутка ли!

Но вот лес стал редеть понемногу. Мальчик приободрился. Вдали заблестело что-то.

– Речка! – закричал радостно Миколка. – Чуешь, Кудлашка, речка близёхонько! Верно, и жильё есть. А где жильё, там и еда, вестимо! Чуешь?

Кудлашка тявкнула и стрелой помчалась вперёд. За ней, собрав последние силёнки, побежал и Миколка.

Лес ещё поредел. Светлая полоса реки засверкала ближе. Кудлашка как безумная метнулась к ней. За ней Миколка.

Оба кубарем скатились по берегу к воде. Миколка вместе с Кудлашкой стал жадно пить воду прямо из реки, лежа на самом берегу её. Вода бежала под самым лицом мальчика. Её серебристые струйки горели разноцветными искрами в лучах заходящего солнца. От этих искр, от их постоянного мелькания, от голода и усталости в глазах Миколки зарябило. Голова его закружилась. Тёмные круги заходили перед ним, и, лишившись последних сил, мальчик, перекувырнувшись через спину, тяжело бухнулся в воду…

Глава XV

Неожиданное происшествие

– Тише, вам говорят! Тише, пострелята! Кто только посмеет разбудить его, тому я дам здоровую взбучку. Гога Владин, ты знаком с моими кулаками! Сунься-ка!

– Уж ты бы помолчал, Алек Хорвадзе. Чего ты так важничаешь! Такой дылда, как ты, может одолеть любого малыша! Ты больше нас всех и оттого сильнее! Немудрено это!

– Я годами не старше вас. Ну а теперь марш отсюда, покуда целы…

Стройный чернокудрый мальчик с чёрными, пламенными глазами запер дверь перед самым носом детей разных возрастов, толпившихся на её пороге, и, снова подойдя к постели больного, склонился над ним.

– Что за красавчик-мальчуган! – произнёс он, рассматривая лицо того, кто лежал перед ним, рассыпав золотистые кудри по белой наволочке подушки.

– Этакий красавчик! Подумать больно, что такой чуть не утонул в реке! – Алек даже вздрогнул при одной мысли об этом.

Как раз в эту минуту больной приподнял веки. Два прекрасных чёрных глаза взглянули на Алека. Точно две горючие звезды зажглись в комнате.

– Где я? – произнёс больной слабым голосом.

– У друзей. Не бойся, малыш!.. – ответил Алек. – У друзей, которые тебя ничем не обидят.

– А где же Кудлашка? – снова с беспокойством проговорил больной.

Но едва он успел произнести это, как из-под постели неожиданно вынырнула потешная чёрная мордочка, и оттуда появилась и сама Кудлашка во всей своей красоте. С радостным визгом она кинулась прямо на постель больного, оставляя на белом пикейном одеяле следы грязных лап. Тёмноволосый Алек покачал головой.

– Макака не похвалит, если увидит это, – произнёс он серьёзно, – и Кар-Кар тоже. Впрочем, я заступлюсь за тебя, когда понадобится, – заключил он тихо.