Не в его вкусе

– Откуда ты взялась? Зачем ты пришла в мою жизнь?

– За тобой, – отвечала я.

Он обнимал меня и сильно прижимал к себе, после чего опять отталкивал и задавал мне всё те же вопросы.

Объединяла нас обоюдная страсть и что-то ещё. Это было сложно объяснить, но манило со страшной силой. Взаимность делала эти ощущения ещё острее. Помимо страсти нам было интересно вместе. Мы были очень похожи, если даже не одинаковы, увлекающиеся иллюзиями романтики.

Через время он определился и остановил свой выбор на мне. После чего незамедлительно познакомил меня со своими родителями.

– Лиза как только переступила порог нашего дома, я сразу почувствовала, что она наша, – поделилась его мама как-то раз впечатлениями с мамой моей.

Но как бы ни говорили романтики, любовь не терпит расстояний. Не выживает она при таких условиях. Наверное, потому, что любовь – это не предмет, который нужно хранить, а набор действий, которые нужно совершать, чтобы не было простоя. Просто поверьте в это. И наша любовь не вписалась в рамки наших планов. Я училась, он рвался карьерно ввысь, и всё это на расстоянии. Наш командировочный тип общения длился долго.

От подобных видов общения у девочек лопаются кисты на яичниках. Особенно если девочки слишком ревнивы. Собственно, ревность и способствует возникновению этих самых кист, как тогда пронаблюдала я. Но не ревновать я не могла.

– Я тебе изменил, – говорил мне иногда Ваня при встрече после затяжной разлуки, честно глядя в глаза.

Это как исповедь. Признался, Господь отпустил, можно идти дальше, и чаще всего тем же путём. Мы, люди, часто прибегаем к таким приёмам, снимая с себя напряжение и ответственность. Кто-то через религию, а кто-то через свою святую искреннюю простоту. Признающий свою слабость уже не слаб. Слаб становится тот, кто терпит эту слабость.

Учительница жизнь нас постоянно учит, и этому тоже. И я, не справившись с заданием, много раз отправлялась на переэкзаменовку. В стрессе человек усваивает материал уже чётко. Здесь уже не до красивых романтических оправданий. Здесь просто факты. Так экзаменовала свою нерадивую ученицу жизнь, отправляя меня в одну из ночей на больничную койку скорой помощи.

Люди обычно боятся операций. Но операция это всего лишь действо, после которого тебе скажут, что ты – герой. После этого случая я поняла, что намного сложнее то, что ждёт уже потом, когда остаёшься один на один со своей бедой.

– Возможно бесплодие, – как приговор прозвучало из уст моего доктора-гинеколога.

На тот момент я не понимала всей глобальности сложившихся обстоятельств.

– Не реви, возьмём ребёнка в детдоме, – утешал меня Ваня.

Сюжет достойный Оскара, как тогда показалось мне. Это нас объединяло, любовь к голливудским сюжетам. Чаще режиссёром и сценаристом был Ваня. Он же был и актёром. Вживаясь в свои роли настолько, что принимал сюжет за жизнь. Я – восхищённый зритель. А без зрителя актёр не актёр. Но нельзя всё время жить на сцене, приходит усталость. Время шло, Ваня становился всё дальше. А его мама всё категоричнее. Он спасался бегством. Я страдала. Всё как по нотам.

В попытках удержать ускользающую любовь человек обесценивается, и я не была исключением. Пытаясь как-то повлиять на ситуацию, я самоуничижалась и самоуничтожалась. Но все было зря, мы расстались.

Позже он появился в моей жизни. Подавленный и прибитый. После второго развода. Было очевидно, что жизнь всеми способами выбивает из него актёра. Но также было очевидным и его сопротивление.

– Лиза, ты молодец. Ты всё смогла, а я не смог. Ищу и не могу найти такую же, – выпалил на одном дыхании Ваня при нашей случайной встрече после долгого перерыва.

– Почему ты разводился? – спросила я.

– Они не смогли мне родить, – ответил он.

Да, у каждого из нас свои уроки. И Ваня проходил свои.

Как обычно, по старинке, за ручку с мамой.

– Можно я буду тебе хоть иногда звонить? – спросил он.

– Да, конечно, звони, – ответила я, не до конца понимая, что моя обида на него, а прицепом и на всех мужчин разом, живее всех живых.

Однако я виделась ему уж очень идеальной на тот момент, и мне это чертовски льстило. Так мы и общались, чаще в телефонном режиме. Иногда приезжал, пожаловаться на судьбу-злодейку. Секса у нас не было. Почему-то больше не хотелось. Я всячески пресекала эти поползновения. От прежней страсти не осталось и следа.

Так сказать, мужчина-друг, отпугивающий своим незримым наличием рядом со мной всех потенциальных ухажёров. Таким образом, цена Ваниных комплиментов и восхищений была эквивалентна моему одиночеству. Иногда он пропадал, пускаясь в очередную авантюру, но после, как Феникс, возрождался в моей гостиной, чтобы почистить примявшиеся перья.

Глава 4

Первый день на новой работе был волнительным. Хотелось всем нравиться и особенно Дену. Для меня он был мужчиной необычным, я бы сказала, экзотическим. Подобного рода мужчин в моей жизни ещё не было. Он был моим непосредственным начальником, и моей огромной проблемой являлось то, что первоочерёдно я видела в нём мужчину, а затем уже всё остальное. Это очень мешало работе. Моё корявенькое кокетство сочилось из всех пор, и делало меня несколько глуповатой.

Желание же всем понравиться сразу расширило мой рабочий диапазон. Я была безотказной, а так как границы моей должностной инструкции были не очерчены, именно так выглядит этот замысловатый «возьмём наподхват», я в полном смысле с головой окунулась в работу, наращивая над собой всё больше и больше «начальников».

Ден был хорошим руководителем. Соображал он очень быстро и так же быстро реагировал. Настоящий стратег. Я со всей своей щепетильностью и исполнительностью хорошо вливалась в его представления о помощнице, и мы создавали некий тандем. Но было в этом тандеме что-то ещё, что не имело никакого отношения к работе. Я постоянно ловила на себе его заинтересованный взгляд, скользящий по моему телу. И именно это подогревало моё отношение к Дену прежде всего как к мужчине.

К концу рабочего дня он пригласил меня в свой кабинет. Я сильно переживала. Моё желание понравиться и оправдать его доверие было чересчур велико.

– Лиза, ты умничка. Я не ошибся, когда принимал решение взять тебя к нам, – сказал он и дружелюбно улыбнулся. – Думаю, поладим.

Уже на тот момент, а особенно после его слов, я тоже была уверена, что поладим. В любом случае, я была готова на всё зависящее от меня, чтобы остаться в этом тандеме. Здесь мы как будто дополняли друг друга. Я продолжала его мысли. Одинаковое мышление, что ли…

Через месяц работы в компании моя зарплата подросла. Ден всячески меня поддерживал, и директор был не против, я блестяще справлялась со своими обязанностями.

Но есть у трудоголиков другая беда. Это как отличник в школе. Некая компенсация от отсутствия других аспектов жизни. Так вот, личной жизни у меня по-прежнему не было. И я полностью растворилась в работе.

Я мало говорила, поэтому не участвовала в заговорах и склоках коллектива, а соответственно, была всегда на задворках происходящего. Я работала. Работала безотказно. А точнее, отрабатывала доверие Дена к себе.

Глава 5

Страсть, витающая в воздухе, довольно вязкое явление. От неё становится жарко и тесно в собственном теле. Именно это я испытывала рядом с Деном всякий раз, когда его взгляд спускался к моим губам и задерживался в этом весьма волнующем фокусе. Он спускался к моему декольте и снова поднимался выше. В процессе этого зрительного массажа что-то мощное зажигалось во мне, и этот очаг лавинообразно охватывал всё моё тело.

Пока моё тело пылало, мозг всячески пытался дать этому название. Он терялся и заплетался в мыслях: «Что же на самом деле происходит?» От Дена не было никаких словесных подтверждений, кроме редкого комплимента, но его фокусировка на моём теле говорила мне о том, что этот мужчина явно подумывает обо мне и, возможно, даже видит в своих эротических снах.

Однако мужчины любят глазами, и эту пищу я ему щедро давала, а женщины – ушами, в чём у меня был абсолютный голод и неведение. Меня разрывали противоречия. Я не знала, как себя вести, но очень часто о нём подумывала и временами даже представляла.

Тело чувствовало каждой клеточкой, что его вовлекают в игру, разум же изо всех сил пытался остановить этот внутренний хаос, за неимением на то оснований. Всё, что не имеет оснований, в последующем мы зовём иллюзией. Но не оттого ли многое в нашей жизни становится иллюзией, чем-то несбывшимся, что наш прямолинейный ум не может разглядеть эти основания на плотном фоновом занавесе наших сомнений? Однако отношения – это уже не один человек, а значит, несколько иллюзий и сомнений.

Я смотрела на этого мужчину и не могла понять – мы решали какие-то свои кармические задачи отдельно друг от друга или это так расщедрилась судьба? А может быть, это банальная математическая рандомная выборка случайных чисел? «Что бы это не было – это прекрасно», – подумала я и автоматически отправила свои мысли в разряд иллюзорных. Но одновременно я понимала, что становлюсь зависимой от этого взгляда и от человека, которому этот взгляд принадлежит.

Часто мы не разделяем понятий любовь и зависимость, они как будто бы вытекают одно из другого. Всё определяют ощущения, вызываемые этими чувствами. Любовь приносит счастье, а зависимость – болезнь. Но путая эти понятия, мы культивируем в себе зависимость, чем делаем в последующем эту болезнь трудноизлечимой, отчего и невыносимой. Круша свои привычки и давя прежние устои, мы учимся мыслить по-другому, вплетая объект зависимости во всё, что происходит в нашей жизни. Вытесняя себя как главного человека, принимающего решения, из себя же. Так у головы и тела исчезает его хозяин. После чего мы даём всему этому характеристику: «Без царя в голове».

Я могу любить пирожные, а могу зависеть от них.

В первом случае я становлюсь милой сладкоежкой – гурманом, во втором – озабоченной и ищущей повод перекусить дамой с лишним весом. В своё время такая трансформация от любви к зависимости от этих самых пирожных сделала меня на десяток килограммов больше. И лишь обратная трансформация от зависимости к любви вернула меня в прежние формы. И здесь, наверное, уже больше о любви к самой себе.

Но если в своих гастрономических предпочтениях можно варьировать калориями, то с зависимостью от конкретного человека всё обстоит иначе. И если это страсть именно к нему, её не удастся легко заменить чем-нибудь менее калорийным.

Так, я в очередной раз попала в зависимость. Возможно, от того, что с любовью к себе дела у меня обстояли не очень хорошо. Ден не спешил переходить к каким- либо определённым действиям, да и, по всей видимости, не собирался, я же медленно сходила с ума рядом с ним от страсти и, как мне тогда казалось, от любви. Выражение «взгляд, сводящий с ума» приобрело для меня совсем другой смысл.

Однажды утром я пришла на работу и была крайне удивлена, увидев на своём столе приглашение на выставку нашей конкурирующей фирмы.

– Компании просто необходимо, чтобы мы туда сходили вдвоём, – прокомментировал позже Ден.