В пепел

– Да сижу уж, – полупридушенно прохрипел он. – Надеюсь, более серьезно посадить ты меня не планируешь?

– А есть за что? – с непритворным интересом полюбопытствовали в ответ.

– Нету! Чист аки ангел непорочный!

– А чего тогда запрыгал? Привычка?

– Да иди ты… – Пепел окончательно растерял веселость. – Ты кто вообще такая?

Она молча достала из кармана и положила на стол квадратик визитной карточки.

«Лаисса Нокс. Частный детектив».

Дари опять дернулся, на этот раз от неожиданности, и тут же понял: скрыть, что он грамотный не выйдет. Засветился, демоны его подери. Опять. Да что ж за день сегодня такой?!

– Именно, – подтвердила блондинка. – Детектив. А не воровка в поисках подручного, как ты себе, видать, намечтал. И теперь слушай внимательно, Эрдари. Сдается, кое-что может стать для тебя новостью. А потом подумаешь – тебе это по силам, я видела, и поговорим опять. Уже серьезно.

И он выслушал. Некоторые факты действительно оказались для него внове, но кое в чем смог даже поправить свою собеседницу. А в целом картина вышла совсем не радостная.

Два года назад Лаисса Нокс как раз закончила академию в Листере и только-только приехала в Праут. Все еще полная иллюзий и надежд кому-то что-то доказать. И убедить – женщины тоже могут работать в полиции, и вполне успешно. Громкое дело со зверским убийством проститутки оказалось для нее самым первым и, соответственно, самым запоминающимся. А если начистоту – то вообще единственным в таком качестве, потому что как раз после него Лаис из управления и вышибли, отправив на вольные хлеба. Нет, непосредственно к расследованию ее не допускали даже тогда, но по кабинетам ходило столько слухов, что достаточно было их просто сопоставить, а как раз это она умела делать прекрасно. Лучше многих.

Да, улик не нашли, следов тоже, но кое-что все же было. Например, через пару дней после смерти Лизы, загадочно пропал ее сын, Эрдари. Но ни сирота, ни его участь никого из коллег особо не заинтересовали. А еще день спустя, по его душу в бордель явились два господина, оставшихся сильно разочарованными тем, что мальчишка исчез. Вроде бы речь шла о каком-то наследстве… Странно, правда? У женщины, вынужденной работать проституткой, вдруг так кстати обнаруживается наследство. И плюс два прилагающихся к нему поверенных. Очень солидных поверенных, надо сказать. И упорных. Которые год потом продолжали везде совать носы и искать свою пропажу. Зачем бы? Но и это не вызвало вопросов у полицейских. Да мало ли? Может, им процент обещали с уплаченной суммы? Если найдут-таки кому ее уплатить…

– Дари, почему ты сбежал? – прервала она сама себя. – Тебя предупредили?

– Можно и так сказать, – он вытащил из кармана мешочек, развязал и высыпал на стол несколько костяшек. – Вот они и предупредили, да.

– Руны? Так ты у нас способный?

– Не особо. Но мать кое-чему научила.

– Она тоже умела?

– Вот она как раз и умела. А я так… По мелочи. Не чаще раза в неделю, не на себя, и лучше после хорошего поста.

– Так вот почему ты под лестницей два дня голодный сидел?

– Ага, – не стал отпираться он. – И высидел-таки.

– А может, наоборот, стоило остаться? Разобраться с этим наследством…

– Не стоило. Нет. Там все было… однозначно.

– Ладно, поняла. Тогда продолжим.

Так вот, самое главное, ходил упорный слух, что те же двое до этого год искали в столице… женщину с ребенком. Из рессов. То есть со старой кровью в жилах. И тоже вроде как не нашли, хотя она оказалась свидетелем чего-то крайне важного и усилий было приложено немерено. Или все-таки нашли? Но не в столице и слегка опоздав? Уже после того, как ее нашли другие? Те, кому повезло больше?

Лаис наклонилась, заглядывая Дари в глаза:

– Это же твоя мать, да? У нее была старая кровь? Выходит, кто-то ее все же вычислил? И убил? Для этого искали?

– Нет, – ответил Пепел после десятого вопроса, поняв, что так просто она все равно не отстанет. – Убийство – случайность. Просто в бордель заглянул кто-то из измененных. И ту самую кровь в ней почуял.

– Боги! – Лаисса прижала ладонь к губам. – Как же она тогда умирала?

– Ты знаешь! – зло ощерился мальчишка и уронил голову в сложенные ладони. – Весь город знает – неделю потом ходили туда пялиться.

Она с трудом удержалась, чтобы не тронуть его за белобрысый вихор. А потом решила, что правильнее будет продолжить:

– Выходит, кто-то сопоставил факты, сумел понять, что это было за убийство… и кого… А потом пришел за тобой?

– Выходит, – поднял тот на нее глаза. – Осталось выяснить кто.

– Лучше выяснить зачем. Что ты такого знаешь, Эрдари? А? Как только поймешь это, поймешь и кому ты нужен. Вернее, наоборот, не нужен.

– Дохрена я знаю, – вяло отмахнулся он. – Вот реально – дохрена. Так что выяснять, от чего конкретно припекло ту сволочь, та еще задача.

– Н-да…

– Слушай, не сопи. С той смерти два года прошло. Плакать мне уже не хочется. А вот убивать – да. До сих пор. Если поможешь мне с поисками, считай, я твой вечный должник. Идет?

– Дари, но ты же понимаешь, что… – начала было Лаис.

– Понимаю, – быстро перебил он ее. – И не прошу бросить все ради этого дела. Но, если вдруг… Где-нибудь… Случайно… Ты мне поможешь?

– Идет, – не сразу, но все-таки согласилась она. – И только если случайно. Специально лезть в это я не буду, понял?

– Другой разговор! – пусть не весело, но все-таки улыбнулся мальчишка.

Но потом посмотрел на Лаиссу со странным выражением, посомневался и все-таки спросил:

– Слушай, а ведь когда ты меня на площади пасла, то знать всего этого еще не могла, – Дари и сам не заметил, как перешел с ней на «ты». – Тогда зачем? Что тебе от меня нужно?

– Верно мыслишь, – похвалила она. – Я работала. Искала кое-что, к чему ты мог иметь отношение. Рассказать?

Пепел кивнул. Пауза ему была нужна, даже такая.

– Позавчера ночью из одного особняка в городе кое-что пропало. И кое-какие люди видели там Косого. А потом еще кое-кто видел, как этот Косой гонял, словно зайцев, двух мальчишек. Черненького и беленького. Понимаешь?

– Понял, ага. Так ты те письма ищешь? Сколько?

– Даже так… – озадачилась Лаис. – Действительно, умный мальчик, я не ошиблась. Читал?

– Сколько?

– Что «сколько»?

– Непонятно? Сколько я с этого буду иметь?