«Салют-7». Мир на грани ядерной катастрофы

–А что в этом хорошего?– спросил Рейган.

–Хорошо в этом то, что у нас есть возможность снять с орбиты эту современную русскую станцию и привести к нам домой.

–Чем она нам может быть полезной?

–Сэр, эта русская станция оборудована по последнему слову науки и техники. Там установлен рентгеновский телескоп нового поколения и новейшая фотоаппаратура. Русские благодаря этим инновационным технологиям могут следить за тем, что происходит не только в космосе, но и на Земле. У нас же ничего подобного нет: наша станция «Скайлаб» в 1979 году сошла с орбиты и развалилась над Австралией.

–А почему она развалилась?

–Она обесточилась и замерзла, а когда исправили и подали электроэнергию, вспыхнул пожар.

Рейган задумался.

–Ты меня разбудил, чтобы я полетел в космос и нашел ее?– с иронией произнес президент.

–Нет, сэр. У нас на мысе Канаверал готовится к старту Шаттл «Челленджер». Мы в состоянии найти ее, погрузить в грузовой отсек и доставить на землю.

–Что от меня нужно, генерал?

–Дайте разрешение на перенос запуска Шаттла, чтобы мы могли подготовиться: пересчитать орбиту челнока и найти потерянную станцию. Также нам нужна будет поддержка прессы.

–Хорошо, действуйте,– сказал Рейган.

Если бы этот разговор состоялся днем, он бы завершил его поразительной голливудской любезной улыбкой и русским анекдотом, которые он коллекционировал и любил, в отличие от самих русских.

Он оживал только перед камерами, умело мог заменять неудобные факты стереотипами, не требующими доказательств. Так, он настаивал, что деревья являются одной из основных причин загрязнения воздуха. Он был уверен, что ядерные ракеты «Трайдент» могут вернуться обратно после взлета, называл ракеты МХ «миротворцами», а Карла Маркса считал изобретателем прогрессивного подоходного налога. Вернувшись из своей поездки в Латинскую Америку, он сделал для себя открытие, воскликнув, что она не является одной страной. А президента Либерии он назвал Председатель Мау. И все сходило ему с рук.

Он подложил подушку под голову и накинул одеяло, чтобы уснуть спокойным сном, до конца не осознав, что совершил безумный шаг, поставив мир на грань катастрофы.

Но он чувствовал себя уверенно и был готов к последнему сражению с Советами. В качестве начала в борьбе с коммунизмом в Латинской Америке были убиты около двухсот тысяч человек. В атаке на Ливию погибли французские дипломаты, он оправдал это словами «самооборона против будущих атак». Он начал проводить реакционную политику: сократил расходы на социальные нужды граждан и передал эти средства Пентагону, делая акцент на обострение холодной войны. С 1981 года было изготовлено 1000 ядерных боеголовок, построено 100 бомбардировщиков В-1 и 3000 крылатых ракет для них. Во внутренней политике его целью было перераспределение богатства снизу вверх, в результате к 1980 году руководители крупных корпораций имели заработную плату в 93 раза больше, чем простые работники, а количество голодающих составило 30 миллионов человек. И по мере того, как росла поляризация общества, нищета стала считаться пороком. Подобные перекосы не наблюдались ни в одной промышленно развитой стране.

Зато он спал спокойно, и ему снились райские кадры из голливудских фильмов.

На следующий день, 12 февраля 1985 года, ведущие американские издания вышли под заголовками: «Русская смерть из космоса. Русская станция летит на головы американцам».К сожалению, это было правдой: станция могла упасть и на Европу и на Японию.

Мир взорвался от эмоций. В ЦУПе зашевелились и горько пожалели, что не доложили о потери связи наверх: посыпались возмущенные угрозы, мол, узнали о происшествии из американских источников. Вот так к тому времени было состояние секретных служб, когда страна шла к закату в силу внутренних перемен: Генеральные секретари умирали один за другим.

Валерий Рюмин срочно подключил к работе военно-космическое ведомство, и им, используя оптические средства системы противоракетной обороны, удалось установить, что станция внешне цела и невредима. А что делать дальше? Станция, обжитая за восемь лет полета десятью экипажами, тихо остывает и умирает. Станция была выведена на орбиту 19 апреля 1982 года, являясь передовым достижением конструкторской мысли и машиностроительной промышленности Советского Союза. Ее главной целью было проведение научно-технических экспериментов и исследований в условиях невесомости. Ее посетили шесть основных экипажей, и пять экспедиций. В мае 1982 года на станцию была отправлена женщина– Светлана Савицкая, ставшая второй в мире женщиной-космонавтом после В. Терешковой. В феврале-октябре 1984 года на станции работали шесть космонавтов одновременно. А экипажем в составе Л. Кизима, В. Соловьева и О. Атькова был установлен абсолютный рекорд.

В Москве начали осознавать всю трагичность сложившейся ситуации, но ничего предпринять физически не могли. Все это злорадство и пропагандистская шумиха американцев уже открыто оправдывали СОИ. Шаттл «Челленджер» на стартовой площадке на мысе Канаверал и советская орбитальная станция, потерявшая управление, стало счастливым совпадением для американского истеблишмента: появилась возможность развязать себе руки, чтобы безнаказанно уничтожать или снимать с орбиты любую ракету или спутник. Советская программа «Энергия-Буран» еще не была готова к тому, чтобы в подобных авантюрах противостоять американцам. Поэтому руководство страны и специалисты сошлись на том, что надо послать на орбиту бригаду «Скорой помощи» для возвращения к жизни дорогую космическую станцию «Союз-7».И тем самым предполагалось вернуть свой авторитет в космосе и достоинство, не допустив ее падения или хищения. Но никто не мог гарантировать членам этой бригады безопасность и удачное возвращение на Землю. Вероятность того, что они погибнут, была высока.

В Хьюстоне в управлении полетами операторы приняли идею о перехвате русской станции с большим энтузиазмом и размечтались.

–Сэм, это правда?– спросил Боб у коллеги.– На глазах разворачивается ситуация, как в фильме «Звездные войны». Мне это становится интересным.

Сэм почесал затылок и повернулся к Бобу. Его створки очков заблестели.

–Не знаю,– ответил он.– В фильмах враги виртуальные, а тут русские наяву, и нельзя их недооценивать: у них сильные мозги, и ты никогда не можешь знать, что они могут выкинуть в следующий момент. Хотя Фаурер считает, что можно будет оправдываться словами «спасение станции, терпящей бедствие»,нельзя забывать, что цели ядерных зарядов русских, направленных на нас и в первую очередь на Хьюстон, никто не изменил.

– Да, дела разворачиваются не шуточные,– сказал Боб.–Как думаешь, Сэм, физически это реально– снять с орбиты русскую махину весом 20 тонн.

–Нет, конечно,– ответил Сэм.– Мне кажется, Фаурер хочет поставить телегу впереди лошади. Он хочет запустить шаттл 20 февраля, чтобы перехватить русскую станцию. Ему, видите ли, срочно нужен проект. А как его изготовить, если даже нет фотографий этой станции, ее геометрических параметров. Также надо решить вопрос с маневрированием «Челленджера» с автоматической стрелой для забора груза, есть еще другие детали. Ерунда все это – недельная готовность к операции. Их математические расчеты, параметры, телеметрия – одно, а работа по подъему такого груза в космосе – дело другое.

–С размерами станции нет проблем, – сказал Боб.–Горячие головы решили разобрать станцию на части. Они уже просчитали весь полет и доложили президенту.

Сэм рассмеялся.

–Это уже из области Голливуда. Это серьезный просчет,– подтвердил Сэм.– Станция может пуститься в круговорот.

–Так ты ему скажешь об этом?– предложил Боб.– А то они губы раскатали.

–Скажу.

Фаурер, выслушав главного специалиста по полетам шаттла, спросил:

–А что если, пока ты рисуешь проекты, русские прилетят и заберут свою станцию?–спросил Фаурер.

–Каким образом?– задал встречный вопрос Сэм.

–А «Буран»?

–«Буран» у них на стадии испытаний и вряд ли взлетит еще полгода.

–Ладно,– согласился Фаурер.– Пусть тогда шаттл летит по плану и найдет русскую станцию. Но прошу не забыть: в июле мы должны сделать этот решительный шаг. Работайте над проектом.

–Хорошо, Сэр.

24 февраля, через 13 дней после аварии на станции, в Москве целый день шел снег. Порывистый ветер время от времени вырывал с застывшей поверхности снежных сугробов, образовавшихся вдоль тротуарных бордюров, слои снега, образовывая вьюги, которые заставляли прохожих закрывать глаза, сжиматься и подставлять спины. Рабочий день в стране только начался, и в теплом светлом кабинете на стол министра обороны СССР легла бумага с грифом «Совершенно секретно» от службы внешней разведки.

Министр вскрыл конверт, прочитал и пришел в шок. Он долго молчал, потом приказал срочно позвать на ковер руководителя ЦУПа. Рюмин, прочитав донесение советской разведки, в оцепенении поднял взгляд на министра и проронил:

–Не может быть!

–Может, еще как! Читайте вслух, – приказал Соколов.

–В состав нового экипажа космического челнока «Челленджер» включены два известных в СССР французских летчика-космонавта: Патрик Бодри,Герой Советского Союза, и Жан-Лу Кретьен, кавалер орденов Ленина,– прочитал Рюмин, опустил бумагу и уставился на маршала.

–Ну, как нравится?– грозно спросил министр Соколов.– Догадываетесь, что задумали американцы? Зачем надо было пускать французов на нашу станцию? Хороший урок на будущее.Лоботрясы. И что вы собираетесь делать?

– Комиссия приняла решение пойти на беспрецедентный шаг, товарищ маршал,– начал докладывать Рюмин,– послать на орбиту к мертвой станции экипаж для ее спасения. Ничего подобного история космонавтики не знает. Экипажу предстоит отправиться к станции, не подающей никаких сигналов. К тому же она вращается хаотично, что осложняет стыковку. Было и другое мнение: считать ситуацию неразрешимой и примириться с тем, что случилось. Баллистики подсчитали: станция будет медленно снижаться и через полгода сойдет с орбиты.

–А если упадет на детсад или АЭС, вы не подумали?– гневно спросил министр с недовольной гримасой. – Ладно, чьей жизнью решили рисковать, чтобы исправить ваши ошибки?

– Полетит Джанибеков Владимир,– ответил Рюмин.– Он в отряде космонавтов один, который может принять единственно правильное решение.

–Он же недавно только прилетел из космоса.

–У нас нет другого выхода, Сергей Леонидович.