Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Зараженное семейство

А по моему глупому сужденiю, Катерина Матв?вна, матушка, онъ испытывать ничего не станетъ. Любовь Ивановна – барышня молоденькая, хорошенькая, да за ней 500 душъ. А вы все и постарше, и на 30 душъ онъ не польстится… Стюдентъ – вотъ это такъ.

Катерина Матв?евна (горячо).

Позвольте, позвольте. Студентъ молодъ и недоразвитъ для меня. Позвольте: другая женщина на моемъ м?ст? могла бы оскорбиться, но я выше этаго. Любовь Ивановна ему не по плечу съ своими д?тскими требованiями отъ жизни; это онъ сознаетъ и самъ мн? высказывалъ неоднократно. Это одно. А другое то, что вы смотрите на д?ло съ ложной точки зр?нiя. Вы меня не поймете, но я всетаки выскажусь и постараюсь говорить проще. Для людей нашего закала средства къ жизни допускаются только т?, которыя прiобр?тены личнымъ и честнымъ трудомъ;[29 - Зачеркнуто: а Венеровской никогда не согласится пользоваться состоянiемъ чужой женщины, незаконно перешедшимъ къ ней.] и пов?рьте, люди нашего времени смотрятъ на вс? эти им?нья, какъ только на ложную связь съ устар?лыми формами жизни. Для Венеровскаго все равно, будетъ ли у меня миллiонъ или ничего, ежели только взгляды наши на жизнь тожественны. Ежели они тожественны, то мы можемъ см?ло вступить въ борьбу.

Няня.

Да вотъ не станетъ за васъ, а за Любовь Ивановну посватается. Вотъ какъ 500 душъ, такъ ему тожественно очень, а 30 душъ, такъ не тожественно совс?мъ.

Катерина Матв?евна (озлобленно).

Позвольте, позвольте, очень хорошо. Вы говорите, что у меня 30 душъ. Позвольте вамъ сказать, что благодаря просв?щенiю, ни у кого уже теперь душъ н?тъ, а у меня никогда не было. Я отреклась отъ своихъ правъ, въ тотъ же часъ, какъ стала совершеннол?тняя, и на мн? не лежитъ позорное клеймо кр?постнаго права.[30 - Зачеркнуто: ярма]

Няня.

<Чтожъ, за деньги на волю отпустили. Другiе и денегъ то не получили.

Катерина Матв?евна.

Позвольте пожалуйста, позвольте. Я этаго не знаю, это д?лалъ дядя. Хорошо ли, дурно – я не хот?ла знать этаго. Я знаю, что я должна была сд?лать. (Съ жестами и откидывая волосы.) Я отреклась и съ ужасомъ отвернулась и страданiями искупила позоръ моихъ предковъ.>

Няня.

А все васъ не возьметъ, и Любочку сватать будетъ, потому…

Марья Васильевна (испуганно).

Полно, няня, какая ты. В?дь ты хоть кого изъ себя выведешь.

Катерина Матв?евна.

Позвольте, позвольте, очень хорошо. Вамъ кажется все это труднымъ и запутаннымъ, у васъ въ понятiяхъ суженые и власть Божiя, и т[ому] п[одобное,] а жизнь людей, ставшихъ выше общественной паутины предразсудковъ – очень проста. Я выскажу ему свои воззр?нiя и потребую той искренности, которая лежитъ въ основанiи вс?хъ побужденiй честной личности.[31 - Зачеркнуто: Для васъ это кажется страннымъ, а для насъ все это очень, очень просто.]

Няня.

Эхъ, Катерина Матв?вна, матушка! У Любовь Ивановны 500 душъ, да еще влюбится.

Катерина Матв?евна (совс?мъ растерянная).

Отчего же онъ въ неразвитую, ничтожную д?вочку влюбится, а въ меня не влюбится?

Няня.

Отчего-съ? А вотъ отчего, матушка, – отъ козла.

Катерина Матв?евна (опоминаясь и откладывая волоса).

Н?тъ, да что я! Любовь, какъ вы понимаете ее, есть плотское влеченiе, и вы слишкомъ неразвиты и животны, чтобы понимать меня. Пожалуйста, я васъ прошу, оставьте меня. (Облакачивается и читаетъ.)

Марья Васильевна.

Поди, поди, няня, ужъ я сама залью чай, коли кто придетъ.

Няня (уходя).

Вс?хъ осрамила. Вс? животные. 30 л?тъ служу, никто животнымъ не называлъ…

Катерина Матв?евна (поднимаетъ голову отъ книги).

Позвольте, любовь есть честное побужденiе только тогда, когда об? стороны равноправны, но вы не понимаете этаго. (Молчанie. Поднимая голову.) Марья Васильевна, я не уважаю эту женщину. (Опять читаетъ.)

ЯВЛЕНІЕ 3.[32 - Вариант начала 3 явления см. ниже – вариант IV из ркп. Б.]

Входитъ Иванъ Михайловичъ.

Иванъ Михайловичъ.

Что это, кого ты не уважаешь?

Марья Васильевна.

Няня все глупости говоритъ.

Иванъ Михайловичъ.

О! Это ядъ такой! А баба хорошая. (Садится къ столу.) Ну, Марья Васильевна, давай чаю. Съ 5 часовъ въ пол?, двухъ лошадей за?здилъ. Ну, да за то наладилъ. Вотъ-те и толкуй, что нельзя съ вольными работниками. Все можно, какъ самъ везд?, да себя не жал?ешь. Вчера еще половина поля не пахана, покосы не кошены и н?тъ ни однаго работника. Какъ взялся, – своихъ уговорилъ, вольныхъ нанялъ, работникамъ ведро об?щалъ. Посмотри нынче – кипитъ… Василiй прикащикомъ такъ хорошъ, такой-этакой распорядительный, славный, славный. —

Катерина Матв?евна.

Вольный трудъ не можетъ быть убыточенъ, это противно вс?мъ основнымъ законамъ политической экономiи.

Иванъ Михайловичъ.

Все это такъ, да не такъ. Вотъ я бы васъ съ Анатолiемъ-то Дмитрiевичемъ запрегъ бы въ эту работу. Вы бы не то заговорили.

Марья Васильевна.

Dites moi, mon cher Jean,[33 - [Скажи мне, дорогой Жан,]] какже ты говоришь все, что отъ вольной лучше стало? Какже лучше, когда они вс? ушли?

Иванъ Михайловичъ.

Э! Да это дворовые.

Марья Васильевна.

Дворовые, я знаю, это само собой, да и мужики теперь посл? Грамоты уже не работаютъ. Что же тутъ хорошаго, я не пойму.

Иванъ Михайловичъ.