Человек с того света

– Джо, что-нибудь новое по убийству Вергилия Векслера есть?

– Недавно от меня ушел комиссар полиции Старк… По-моему, дело дохлое. Они в тупике… А что?

– Да так. Я знал Векслера. Жаль его.

– Жаль, Боб, жаль, – равнодушно поддакнул прокурор. – Его и хоронить некому. Ни родных, ни близких.

– Нехорошо, когда нет родных, гораздо хуже, если нет близких,– философски изрек Мерфи.

– Не говори! С родными сплошная морока, – согласился прокурор и, словно его осенило, добавил:

– Ты знаешь, Боб, мне кажется, это дело по твоей конторе.

– Уволь, уволь. Как «дохлое дело» – так Интерпол,– возразил Мерфи, хотя ждал и добивался от него именно такой реакции.

– Нет, правда, – настаивал Палмер. – Векслер в ночь перед убийством вернулся из Мадрида. Там консультировал нашего брата.

– Из Мадрида, говоришь? – с деланной многозначительностью переспросил Мерфи.

– Именно, – оживился прокурор.– Старк уверен, ниточка тянется оттуда.

– Как сказать,– парировал Мерфи и как бы мимоходом бросил.– Вообще-то Старк аналитик еще тот. Мы с ним давние друзья. Вместе начинали. Но мне это дело не нужно… Извини, Джо, ко мне люди. Созвонимся как-нибудь.

Теперь шеф Интерпола ждал звонка комиссара полиции штата Генри Старка. Джо, наверняка, сейчас передаст состоявшийся между ними разговор. И Старк клюнет. Обязательно клюнет. У него на шее и так висит тяжелая гроздь нераскрытых дел. И плюс эта заведомая «дохлятина».

Дожидаясь звонка, Мерфи зря времени не терял. Набросал список подходящих парней для предстоящей операции и, наметив старшего, вызвал его к себе. Установить личность убийцы большого труда не составило. Прозрачная бородавка на нижней губе, справа, лучше любой фотографии. Дисплей почти мгновенно выстрелил исчерпывающей информацией, которую сопроводил серией фотографий.

«Фамилия – Ксантопуло. Имя – Август, родился – в 1950 году в гор. Линкольн штат Небраска. По происхождению грек. Первый раз осужден в 16 лет на три года. В 20 лет снова был заключен в тюрьму. Оба раза за соучастие в грабежах. В заключении провел 8 лет 7 месяцев 21 день. Кличка “Рок”. По агентурным данным и свидетельству ряда преступников – один из самых высокооплачиваемых наемных убийц. Действует в одиночку. Осторожен. Вероятных свидетелей, как правило, убирает. По подозрению в убийствах задерживался 5 раз. Освобождался за неимением улик… Ныне ведёт скромный образ жизни».

Мерфи со старшим оперативной группы тут же выработали план действий. И машина закрутилась.

Звонок раздался в тот момент, когда Мерфи решил, что его хитрость не удалась. Он поднял трубку на пятом зуммере. Это был Генри Старк.

Они долго препирались между собой. Старк в разговоре с Мерфи выбрал не лучшую тактику. Стал давить, мол, свалившееся на него дело по всем признакам должно принадлежать Интерполу. Боб доказывал обратное и не заметил, как, распалившись, чуть было не бросил трубку. До этого он «преподнес» Старку пару таких букетов, что, казалось, дальше вести разговор не имело смысла. Старк молчал.

– Боб, – наконец рассудительно сказал он,– я был не прав. Но я просил тебя по-дружески.

Мерфи понял, что переборщил и тут же примирительно отреагировал:

– Я тоже погорячился, Генри. Мы оба увлеклись. Если бы ты сразу сказал: «Старина Боб, мы с тобой давние, добрые друзья – выручай». Разве я бы возражал?..

Старк удовлетворенно крякнул.

– Но, Генри,– продолжал Мерфи, – возьму с одним условием. Чтобы это не просочилось в газеты. Чтобы хотя бы недельку никто не знал.

– О'кей, Боб. Пущу слух, что происшествием заинтересовалось ФБР…

– Отлично. Привози дело сам и как можно скорее.

– Через час я у тебя.

– И еще вот что, Генри. Есть ли в твоей сводке за минувшую ночь убийство молодой женщины?

– Минутку…

Мерфи слышал шуршание переворачиваемых листов…

– Кое-что имеем. Читаю: «Сегодня в 6 часов 45 минут при объезде участка сержант Джонсон на мусорной свалке заметил высокое пламя. Подъехав, сержант увидел догоравший легковой автомобиль марки «кадиллак» зеленого цвета…»

– Погоди, Генри,– перебил Мерфи.– Две последние цифры номера «55»?

– Да… То есть, нет. 65. Уже глаза сдают,– пожаловался комиссар,

«Его тоже, наверное, подвело зрение»,– подумал о Вергилии Боб.

– Читай дальше.

«Автомобиль был пуст, – читал Старк. – Джонсон хотел покинуть место происшествия, но услышал неподалеку слабый стон. Стон доносился со стороны ямы, наполненной мазутом. В ней сержант Томсон обнаружил женщину. На ее теле было два огнестрельных ранения. Имя пострадавшей Зузанна Лонг, 25 лет, преподавательница химического колледжа. Была доставлена в клинику. Придя в сознание, показала, что ее убийца некий Гарри Стюарт, брюнет, высок ростом, карие глаза, черная бородка. Адреса его проживания не знает.

По мнению врачей, смерть пострадавшей неизбежна. Лонг не скончалась на пустыре, потому что вязкий мазут залепил раны…

Записав адрес клиники, где умирала Зузанна Лонг, Мерфи поинтересовался:

– Она жива?

– В час составления донесения была жива.

– Ну, хорошо. Спасибо. Больше мне из твоей сводки ничего не нужно. Жду тебя. Можешь захватить и дело Зузанны Лонг. Тоже возьму. До встречи.

Полчаса спустя, сотрудник, посланный Мерфи в клинику, сообщил:

– Зузанна Лонг в предъявленной ей фотографии признала Гарри Стюарта.

А в 23 часа Гарри Стюарт, он же Август Ксантопуло по прозвищу Рок был снят с трапа самолета, отбывающего в Европу. Его сразу же доставили к умирающей. Зузанне еще днем пообещали привезти этого типа и она, изо всех сил цепляясь за жизнь, ждала.

– Зузанна, – окликнул врач.– К вам пришли.

– Наконец! Я уже измучилась,– пролепетала она.

– Мисс Лонг, вам знаком этот человек? – спросил один из полицейских.

Из ее глаз выкатились две неправдоподобно крупные слезы.

– Да… Мой убийца… Гарри Стюарт. Боже, накажи!..– Пальцы рук ее судорожно вытянулись, и жизнь, за которую она ими цепко держалась, выскользнула из них.

От уверенного в себе и импозантного Ксантопуло, которого Мерфи видел в первую ночь ареста, ничего не осталось. Правда, после этого минуло две ночи, в течение которых, не давая передышки, ребята работали с ним, сменяя друг друга каждые 3-4 часа. Изрядно помятый, не чесанный и небритый, то и дело, поправляя спадавшие брюки, он едва держался на ногах. Воспаленные от бессонницы глаза его ненавистно жгли своих мучителей. Пошатываясь и позвякивая наручниками, Ксантопуло сделал несколько шагов по направлению к Мерфи.

– Сэр, – сказал он сквозь слезы,– пощадите! Они хотят, чтобы я признался в убийстве Векселя.