На взлете

– Ну что вы матушка.

– Пара мне. Завтра схожу в баньку, помоюсь. После завтра мне будет 100 лет. Вот завтра наряжусь, послезавтра уйду, утром. Ты Серафима, вошла в полную силу. Но если понадобиться моя помощь. Зажги свечу, поставь у большого зеркала в своей комнате. Прочитай молитву и ложись спать. Вот я к тебе и приду. Только помни, вызывать меня не желательно, это тебе будет стоить года твоей жизни. Так что хорошо подумай, а потом делай. Как говорила Стефания, так и ушла.

Вероника перешла в комнату матушки Стефании. Она была как бы перегорожена пополам легкой ажурной блестящей шторкой. По обе стороны шторы стояли столы. Одна половина комнаты была для посетителей. В другой половине было много полок, до самого потолка. На них стояли маленькие, большие бутылочки, баночки, коробочки и мешочки. Все было на виду и аккуратно подписано. У шторки стоял большой стол. На нем было много книг, тетрадей с записями. Большая деревянная коробка с разными свечами. В центре стоял перламутровый шар, прикрытый тканью.

– Матушка говорила. Что если захочешь кого-то увидеть, о ком-то узнать, кто далеко. Увидеть людей кого ты лечила, узнать их здоровье, помочь. Увидеть их можешь в этом шаре. Вероника сидела за столом читала записи.

– Почему я до сих пор не воспользовалась шаром, я могу посмотреть, как там моя мама. Она уже обладала таинственными знаниями. Хотя еще толком не знала откуда они ей приходят.

Вероника сняла ткань с шара зажгла свечу, прочитала молитву. Подняла руки над шаром. И вдруг шар засветился как огромная люминесцентная лампа. Вероника увидела в ней как в телевизоре.

Ее мама сидела в кресле-качалке с вязанием. У ее ног на полу сидел малыш лет 2-3, на маленькой резиновой лошадке. Он прыгал и бубнил себе под нос. Прилег на нее на животик, обхватил ее шею своими ручками и шептал ей что-то на ухо. Потом опять радостно прыгал, упираясь ножками о пол. Иван радостно играл с подросшим щенком овчарки. Он бегал и прыгал по комнате. Щенок радостно лаял и прыгал на руки хозяина. Иван подбежал к лошадке, взял мальчика на руки, подкидывал его вверх. Малыш истерично визжал и хохотал. Вероника смотрела на мать. Она улыбалась, глядя на Ивана и малыша. Слезы покатились из глаз Вероники.

– Мама! Произнесла она шепотом. Женщина повернула голову в сторону Вероники. Посмотрела на нее, она вздрогнула и испугалась пристального взгляда матери. Быстро накрыла шар тканью. Вероника закрыла лицо руками, положила голову на стол. Она долго и протяжно плакала.

Борис

Прошло 5 лет. Вероника давно заняла место Матушки Стефании. Она скучала по ней и часто приходила на могилу к ней, чтобы поговорить. Она знала, что матушка ее слышит.

Вероника взяла в помощь Люды девушку из села. Бабушка у нее умерла, а в город к родителям Маша ехать не хотела. Вероника ходила с Машей в лес за земляникой и малиной. Из ягод готовили варенье. Ходили за грибами, за травами.

Вот и сегодня на день Ивана-Купалы Вероника отправилась с Машей за травами. Это был особенный день, когда травы обладают магической силой. Они уже вдоволь наелись ягод, унесли корзинки домой и пришли снова за травами.

– Ой матушка Серафима, там вдали в овраге, я вижу такую большую плантацию малины. Там все просто красным-красно, как мы ее не увидели в прошлый раз, пойду полакомлюсь.

– Маша, ты разве еще не наелась малины?

– Ой! Матушка Серафима разве можно наедаться до сыта малиной, ее чем больше ешь, тем больше есть хочется. Смеялась Маша.

– Опять все руки поцарапаешь, будь осторожна.

– Ладно до свадьбы заживет. Она спустилась в овраг и почти скрылась в зарослях малина. Ой! Матушка Серафима! Какая она здесь крупная, спелая, сладкая.

– А! А! А! Закричала девушка. Матушка Серафима! Матушка Серафима! Истошно орала Маша и бежала прочь с того места, где она только что была.

– Матушка Серафима! Матушка Серафима! Кричала она, когда бежала.

– Что? Что случилось? Маша? Что ты так кричишь? На тебе лица нет.

– Там! Там!

– Что там? Приведение за тобой гналось? Чего ты так испугалась?

– Там лежит…

– Что там лежит?

– Покойник.

– Какой еще покойник? Где лежит? Успокойся. Скажи толком. Где?

– Там. В овраге. Он весь в крови. Ой! Мамочка.

– Показывай. Где лежит?

– Я боюсь.

– Пойдем. Не бойся. Ты же со мной.

– Маша! Ну где?

– Он здесь был.

– Где здесь?

Вероника увидела в густой, высокой, примятой траве, парня. Он лежал на боку вниз лицом. Вероника присела, повернула его грязное, окровавленное тело на спину. Лицо все было распухшее, в синяках и ссадинах. К лицу прилипшие в крови песок и мелкие камушки. Она стряхнула с лица мусор. Парень приоткрыл один глаз.

– Как тебя звать? Спросила Вероника. Сухие губы чуть шевелились, но ничего не было слышно. От парня сильно пахло алкоголем.

– Маша дай воды. Скорей. Вероника поднесла к белым губам парня бутылку с водой. Приподняла голову. Он немного попил. Она обмыла его лицо от грязи.

– Как звать тебя? Скажи имя?

– Б-о-ль-но. Еле слышно прошептал парень и потерял сознание.

– Боря? Тебя звать Боря? Вероника, наложив в воздухе руки над парнем, читала молитву. А Маша истошно кричала в истерике и плакала.

– Маша, выпей воды и успокойся, сейчас же. Строго сказала Вероника.

– Надо думать, как его донести до дома, пока он еще живой.

– Матушка Серафима! Мы что понесем покойника домой? Зачем? Я боюсь?

– Не бойся Машенька, он не покойник, он живой. Но если мы не поторопимся, то принесем домой покойника.

– А! А! А! Кричала девушка.

– Успокойся. Пошли со мной.

Вероника обламывала у сосен большие, толстые лапы, складывала их в кучу.

– Маша. Тащи их волоком.

– Куда?

– Туда в овраг к парню.

Вероника положила несколько веток, одна на другую, рядом с парнем, перекатила его тело на ветки. Ухватившись за край веток, девушки волоком, медленно, с передышками, потащили тело парня себе домой. Положили его на широкий топчан, в комнату, где Вероника проходила очищение. Здесь было тихо, прохладно.