«Война и мир». Создание советской киноэпопеи. Книга первая. 1961-1963

Семенова. Говорить трудно, так как работа не закончена. И замечания, которые были сделаны, возникли из-за незаконченной работы. Подбор материала мне кажется очень интересным. Ивану Александровичу удалось очень хорошо передать образ Наташи. Даже в этих эпизодах она не отрывается от образа Наташи в романе Толстого. И то, что написано – написано, в общем, удачно. О третьей серии мы ничего сказать не можем, но нужно думать, что она будет написана на таком же уровне, как и все остальные. По тому, что прочли, работа стоит на правильном пути и идет удачно.

Черных. Я согласна, что принцип отбора материала правильный, верный и точно найденный.

Голубкина. Мне кажется, что вообще отказываться от каких-либо эпизодов из романа Толстого очень трудно. Но если берешься за такую задачу, то нужно быть беспощадным. От двух войн нужно отказаться. Об этом нужно делать отдельную картину. Если брать личные судьбы героев, то это, прежде всего, поиск и Пьера, и князя Андрея. Это есть главное в сценарии. И тогда отпадает целый ряд эпизодов. Придется чистить эпизоды от героев, от которых трудно отказаться, но нужно: Борис, княгиня Катишь и другие.

Пырьев. Сегодняшний разговор очень полезен для обострения размышления над этой вещью. Экранизация эта очень трудная и сложная. Можно было не давать Шенграбен, а дать Аустерлиц. Но от него пришлось отказаться и сконцентрировать все события под Шенграбеном, так как иначе пришлось бы обойти в сторону от личных судеб. У Толстого так записано, что хочется ставить каждый эпизод. И у него все эпизоды связаны друг с другом. К Толстому нужно подходить осторожно и в смысле кинематографического решения. А то может получиться, что кинематографически будет правильно, а действие в развитии может пропасть. Мне бы не хотелось брать некоторые эпизоды, которые были у Кинга Видора. Я бы отказался от охоты, от разговора на балконе в Отрадном. Что касается того, не мало ли места для развития взаимоотношений и любви, то это будет зависеть от наполненности и яркости эпизодов. Концовка должна быть на высоком патриотизме. И личные линии потонут. Я учту все то, что обязательно для раздумья.

Дулгеров. Общую структуру экранизации можно будет увидеть тогда, когда будет готова и третья часть. Тогда ясно будет общее соотношение материала и можно будет в целом посмотреть произведение Толстого в сценарии.

Пырьев. У меня план работы такой – сначала сделать две серии. Когда эта работа будет закончена – приступить к третьей.

Дулгеров. Сейчас у нас имеется общее представление о первых двух частях, и по ним нет существенных замечаний. Я считаю, что уже на этом этапе работы можно посоветоваться с толстоведами» 

.

Пырьев вносил необходимые поправки в сценарий до 1959 года. Но в связи с тем, что СССР приобрел для проката фильм Кинга Видора, работа была приостановлена, о чем Пырьев сообщил в письме Василию Дулгерову: «Как Вам прекрасно известно, постановка кинокартины «Война и мир», по указанию министра культуры Н. А. Михайлова, была отложена на неопределенное время. Решение было принято ввиду того, что стоимость трех серий фильма была определена в 50 миллионов рублей, а у нас был куплен итало-американский фильм того же названия, поставленный режиссером Кингом Видором. И так как этот купленный за большие деньги фильм намечено было выпустить на наши экраны в начале 1959 года, министр посчитал неудобным и ненужным вслед за итало-американским фильмом выпускать наш отечественный. В присутствии товарищей Рачука и Сурина министр решил вопрос о постановке «Войны и мира» отложить на три-четыре, а то и на пять лет, пока по экранам не пройдет итало-американский вариант.

В результате этого решения работа, которую я проделал над сценарием, написав полторы серии, и работу, которую я в течение двух лет делал как режиссер, пошла насмарку или, вернее, была законсервирована» 

.

Картина Кинга Видора вышла в советский прокат в августе 1959 года. Не найдя ожидаемого отклика у американской и европейской аудиторий, она имела огромный успех в СССР: билеты раскупались заранее, у касс выстраивались огромные очереди. Несмотря на «холодную» войну, Кинг Видор предпочитал оставаться вне политики и старался обойти в картине любые стереотипы – в этом ощущалось его глубоко уважительное и бережное отношение к классическому первоисточнику. При таком трепетном и объективном подходе американский фильм удивил советского зрителя не только первоклассными актерами и довольно зрелищными батальными сценами, но и неподдельным интересом западного постановщика к русской культуре. Видор честно шел по линии сюжета и смог сделать многие эпизоды картины запоминающимися и любопытными. Но в своей киноверсии романа он полностью сконцентрировался только на индивидуальностях, а именно – на трех главных персонажах: Пьер Безухов (в исполнении Генри Фонда), Андрей Болконский (Мел Феррер) и Наташа Ростова (полюбившаяся советским зрителям актриса Одри Хепберн). Главной движущей силой фильма были отношения этих героев и их внутренние переживания. Второстепенные персонажи оказались проработаны схематично и существовали лишь для того, чтобы более подробно раскрывать характеры Пьера, Андрея и Наташи. Чего же действительно не мог добиться Видор в своей картине, так это показать всепоглощающий и патриотический дух русского народа. Американский режиссер без остатка выхолостил из сюжета «мысль народную».

Вскоре после начала проката фильма журнал «Советский экран» (№17, 1959 год) напечатал сдержанную статью профессора Михаила Григорьева:

«Экранизация классики очень ответственное дело, особенно когда на язык кино переводятся произведения Л. Н. Толстого. Русского гиганта литературы знают все, кто умеет читать, его издают на всех языках мира. Однако на западе к экранизации чаще всего относятся легкомысленно, подгоняют любой сюжет классических произведений под определенный голливудский стандарт с любовным треугольником и «хеппи-эндом». С этой точки зрения итало-американский фильм режиссера Кинга Видора значительно выше установившегося на западе уровня экранизации классики. Большую любовь к своим героям проявили и авторы и актеры. В первую очередь это относится к актрисе Одри Хепберн, исполняющей роль Наташи. Правда, как и во многих героях экранизации, в образе Наташи не передана толстовская философия. На экране она внутренне не изменяется так, как в романе, где через образ Наташи так глубоко раскрыты взгляды Толстого на семью, на счастье, на долг женщины.

Однако по сравнению с грандиозным эпическим полотном Толстого фильм значительно проигрывает. Война показана осуждающе. Но вместе с тем сцены разгрома французов даны лишь внешне, в массовых эффектных баталиях. Что же касается представителей русского народа, то их появление на экране каждый раз вызывает веселое оживление в зале.

Хорошо изображены семейно-религиозные сцены, например, сцена соборования отца Пьера Безухова (не будем придираться к тому, что по православным обрядам православные не воздевают сложенные руки вверх, как это показано в фильме). И все-таки даже удавшиеся образы иногда представляются иностранцами, переодетыми в русские костюмы».

Картина Видора сыграла роль пускового механизма. Когда прокат закончился, многие жители СССР начали требовать историческую эпопею, которая должна была отразить на экране патриотический дух русского народа. «Мосфильм» завалили письмами потомки участников Отечественной войны 1812 года. Они предлагали свою помощь в качестве консультантов, делились семейной памятью, выдвигали кандидатуры актеров, кто, по их мнению, мог бы достойно сыграть главных героев романа Л. Н. Толстого.

Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев возмущенно отчитывал Министерство культуры и Государственный комитет по кинематографии: «Это не дело, что у американцев есть «Война и мир», а у нас нет. Она наша! Мы должны догнать и перегнать Америку по мясу, молоку и по фильму «Война и мир»

.

4 мая 1960 года министр культуры Николай Михайлов был снят с должности, и в тот же день на этот пост заступила Екатерина Алексеевна Фурцева. После ее слов: «Вы хотите, чтобы наши люди изучали творчество русских классиков по американским лекалам!» – вопрос экранизации «Войны и мира», отложенный Михайловым на неопределенный срок, вновь стал актуальным без права на пересмотр 

.

Но кто из корифеев отечественного кинематографа будет ставить самую масштабную советскую картину? На кресло режиссера претендовали Сергей Герасимов[2 -

] и его более авторитетный коллега Иван Пырьев, который после экранизации «Идиота» Ф. М. Достоевского доказал, что ему под силу работа и с классическими произведениями.

Однако Пырьев уже давно раздражал высшее руководство. У него появилось много недоброжелателей, желавших убрать маститого и своенравного режиссера со всех руководящих постов и не дать ему укрепиться на позициях советского кинематографа после окончания работы над «Войной и миром». Поэтому на его замену выдвинули кандидатуру начинающего режиссера Сергея Бондарчука, у которого, тем не менее, были реальные шансы на постановку фильма 

.

Чтобы разрубить образовавшийся гордиев узел, Пырьеву и Бондарчуку устроили соревнование, предложив снять несколько пробных эпизодов «Войны и мира» и определить по качеству результата достойного претендента. В 1960 году режиссеры сели за сценарии, но спустя несколько месяцев Пырьев сам потерял интерес к экранизации

. И одной из главных причин называли письмо в Минкульт от 15 февраля 1961 года на имя Екатерины Фурцевой, подписанное военными деятелями и работниками культуры и искусства:

«Уважаемая Екатерина Алексеевна!

Осенью 1962 года наша страна будет отмечать 150-ю годовщину Отечественной войны русского народа против Наполеоновского нашествия (подчеркнуто).

Дело чести советского кино – отозваться на это великое Национальное событие выпуском крупного художественного кинофильма. Таким фильмом может стать давно ожидаемая советским и зарубежным зрителем экранизация величайшего произведения мировой литературы, гордости русской культуры – романа Л. Н. Толстого «Война и мир».

Как известно, американский фильм, созданный по этому роману, не передал ни художественных, ни национальных особенностей эпопеи Л. Н. Толстого, ни великого освободительного духа борьбы русского народа, – чем вызвал справедливые претензии советского зрителя.

Русский фильм «Война и мир» может стать событием международного значения. К работе над ним должны быть привлечены крупнейшие советские драматурги и другие мастера кино (подчеркнуто). Постановкой фильма должен руководить кто-либо из лучших наших кинорежиссеров, наиболее достойной кандидатурой нам представляется С. Ф. Бондарчук (подчеркнуто).

Консультировать фильм должны виднейшие военные историки страны.

Убедительно просим Вас рассмотреть наше предложение, так как время диктует необходимость незамедлительного решения (подчеркнуто)».

Среди подписавшихся были Николай Тихонов (писатель, Председатель Советского Комитета Защиты мира), Михаил Катуков (маршал бронетанковых войск, дважды Герой Советского Союза), Павел Жилин (доктор исторических наук), Сергей Голубов (писатель, автор книг «Багратион», «Когда крепости не сдаются»), Михаил Брагин (кандидат исторических наук) 

.

После этого письма Пырьев перестал здоровался с Бондарчуком до конца своей жизни и, будучи человеком злопамятным, позже добился, чтобы авторам фильма урезали гонорары, несмотря на четыре полнометражные серии 

.

Однако причины того, что Сергей Бондарчук был назначен режиссером «Войны и мира», не заканчивались только на одной письменной рекомендации. Дело в том, что имена Герасимова и Пырьева, известные отечественному зрителю, практически ничего не говорили на Западе, в то время как единственная работа Бондарчука-режиссера – фильм «Судьба человека» – вызвала резонанс во всем мировом киносообществе

. Другой немаловажный фактор – Бондарчук успел сняться в картине итальянского режиссера Роберто Росселлини «В Риме была ночь», что говорило о неподдельном интересе за рубежом к его ставшей знаменитой фамилии

.

В конце февраля 1961 года «у министра культуры СССР т. Фурцевой Е.А произошло совещание, на котором присутствовали Баскаков В. Е., Цветков И. И., Разумовский В. В., Сурин В. Н., Бондарчук С. Ф., Циргиладзе В. С. и Иванов Н. А. На этом совещании был решен вопрос об экранизации величайшего произведения русской и мировой классики – романа Л. Н. Толстого «Война и мир».

3 апреля генеральный директор киностудии «Мосфильм» Владимир Сурин обратился к Фурцевой о разрешении начать предподготовительный период по картине с заготовкой сценария на три серии. Срок окончания – 150-летие Бородинского сражения. В этот период необходимо было провести работы по написанию сценария, изучить иконографические и архивные материалы, создать эскизы декораций, костюмов, мебели и реквизита.

4 апреля Екатерина Фурцева обсудила с представителями «Мосфильма» один из основных организационных вопросов – где найти многотысячную массовку и конницу для батальных сцен фильма? Все понимали: без привлечения вооруженных сил не обойтись, и тогда Фурцева обратилась к министру обороны СССР Родиону Яковлевичу Малиновскому с просьбой оказать помощь в предстоящем производстве картины. Малиновский дал положительный ответ и обещал выделить необходимое количество статистов. Однако кавалерия как род войск уже была ликвидирована в Советской армии – лошади остались только в одном дивизионе московской милиции. Эту задачу министр обороны поручил решить главным военным консультантам картины – Владимиру Васильевичу Курасову и Маркияну Михайловичу Попову

.

Еще через два дня вышел приказ Сурина:

«В связи с предстоящим запуском в производство фильма «Война и мир»

ПРИКАЗЫВАЮ:

Режиссеру С. Ф. Бондарчуку, оператору Монахову В. В., художнику Куманькову Е. И., старшему редактору М. В. Качаловой приступить к изучению материала будущего фильма, выяснению возможного объема, составлению литературной аннотации, обсуждению всех вопросов с историческими, военными и литературными консультантами»

.