Главная ветвь

– Да… – сказал Демин, переваривая сказанное. – Возможно, вы правы. В таком случае становится понятным, почему он решил изменить адреса рассылки, а не отменить ее вовсе.

Крамер кивнул в знак согласия.

– Но в этот момент его кто-то спугнул, – подытожил Зеленский, выставив палец в направлении Демина. – Осталось выяснить, кто этот псевдо-Семенович, – он хлопнул ладонями по столу. – Но это нужно сделать как можно быстрее.

– Работаем не покладая рук, Виктор Степанович, – заверил его Демин, отключая инфор и кладя его на стол перед собой. – У меня все.

– Хорошо. Продолжим. Ладислав, – обратился Зеленский к Ванеку, – что показал разбор действий Валерия Реброва при задержании «хвоста»?

– Специальная комиссия не усмотрела в действиях Реброва в момент задержания иноагента каких-либо нарушений. Действовать необходимо было осторожно, – отчеканил Ванек.

– Это вы называете «осторожно»? – угрюмо взглянул на него Зеленский. – Аннигиляционные постэффекты и наведение местных жителей на ненужные размышления – это, по-вашему, осторожно?

– Виноват, Виктор Степанович! Но кто мог знать, что задерживаемый пойдет на самоубийство? Такого никогда еще не случалось! – Ванек развел кисти рук в стороны и вновь сложил их на столе.

– Все когда-нибудь случается в первый раз. Вам необходимо более досконально просчитывать ваши действия.

– Слушаюсь! Ребров будет заменен более опытным опером.

– Не стоит, – Зеленский немного остыл. – Пусть парень работает. Теперь, надеюсь, будет посерьезней. Что с оборудованием, изъятым у иноагента, как выразился господин Ванек? – переключился он на Крамера.

Крамер откашлялся, поудобнее устроился в кресле и начал:

– Настройка личного стабилизатора свидетельствует о принадлежности… гм-м… иноагента к локусу номер два. Уровень соответствует нулевому.

– Это абсолютно точно?

– Уважаемый господин Зеленский, я никогда в разговоре не оперирую приблизительными или недостоверными данными. Если я не знаю или сомневаюсь – я напрямую говорю об этом и не употребляю при этом слово «свидетельствует», – Крамер чуть наклонил голову вбок и с вызовом уставился слезящимися глазами в лицо Зеленскому.

– Простите, никто не сомневается в ваших выводах, – поспешно заверил его Зеленский. – Это был, так сказать, риторический вопрос. Продолжайте, пожалуйста.

– Спасибо. Итак, как я уже сказал, ваш иноагент принадлежит второму локусу, уровень ноль. Сам стабилизатор несколько отличается от наших передовых моделей как размерами (он более компактный), так и энерговооруженностью. У этого прибора она на треть выше, чем у наших моделей.

За столом раздались негромкие восклицания. Некоторые переглянулись.

– Однако, – повысил голос Крамер, и в кабинете вновь воцарилась тишина. – Однако, ничего нового из себя конструкция не представляет: тот же персональный генератор защитных полей основанный на тех же принципах, которые применяются в наших аналогичных приборах. С той лишь разницей, что его элементная база несколько миниатюрней. С парализатором та же история – он более компактен, источник энергии более мощный, но у него большая избирательность.

Крамер достал из кармана прибор в виде параллелепипеда с несколькими кнопками в один ряд, небольшим экраном и еще одной длинной прямоугольной кнопкой на боковой стороне и положил его на стол перед собой.

– Разрешите? – Демин протянул руку к прибору.

– Пожалуйста.

– Что вы подразумеваете под большей избирательностью? – поинтересовался Демин, вертя в руке прибор.

– Я подразумеваю возможность более избирательного воздействия на нервные узлы. При желании и правильной настройке прибора вы можете вызвать приступ ангины или, к примеру, судорогу большого пальца правой ноги.

– Вы это серьезно? – брови Демина поползли вверх.

– Как нельзя более, молодой человек.

– Но ведь это означает, – вставил Зеленский, – что во втором локусе применяют более современные технологии, чем мы!

– Вы неправы, господин Зеленский, – взмахнул суховатой рукой Крамер. – Эти технологии известны и нам. Здесь иная проблема: мы, возомнив себя пупом вселенной и упиваясь собственной продвинутостью и непревзойденностью, перестали развиваться, потеряли темп. Закоснели.

– Возможно, вы и правы, – на лицо Зеленского набежала тень. – Господин Щульц, это и в ваш огород камешек. Передовые исследования находятся в ведении Совета.

– В этом вопросе не могу с вами не согласится, – нехотя принял критику советник, пожевав верхнюю губу. – Здесь есть над чем поразмыслить.

– Мне кажется, здесь нужно не размышлять, а действовать.

– Значит, будем действовать, – заверил его Шульц, нервно сжимая и разжимая пальцы на подлокотнике кресла.

– Отлично! Надеюсь, вы в скором времени познакомите всех нас с новинками, так сказать, передовой мысли. Теперь далее, что мы собираемся предпринять в свете новых фактов? Господин Маре, познакомьте нас, пожалуйста, с общим направлением работы подчиненного вам отдела в отношении минус ноль двенадцатого.

– Во-первых, – произнес Маре, берясь за инфор, – я хотел бы отметить, что господин Крамер в несколько серых тонах видит технический прогресс. Наш отдел усовершенствовал ряд оборудования для групп коррекций, позволяющего более детально просчитывать линии вероятностных напряжений и, что немаловажно, в реальном времени. Расчеты применимы как к группам людей, так и к отдельным личностям. Не стану, разумеется, отрицать неоценимую помощь Эолльцев в данном вопросе.

– Почему же в таком случае не удалось просчитать самоубийство иноагента и вообще его контакт с БС?

– По той же причине, что возникла в свое время у Эолльцев, – охотно пояснил Маре. – Иноагент не принадлежал этому отрезку времени и не мог быть внесен в расчеты. Плюс экранирование.

– Следовательно, в борьбе со всякими «ино» ваше оборудование бесполезно? – спросил, как бы подытоживая, Зеленский, откидываясь на спинку стула.

– Не совсем, – Маре едва заметно дернул шеей. – Действия «ино» направлены на конкретных представителей того времени. Корневые фигуры мы знаем, линию их поведения можно просчитать с большой долей вероятности. Группам остается лишь отслеживать посторонние факторы воздействия на эти фигуры и корректировать их. К тому же при явных контактах с «ино» появляется возможность включить последних в расчеты. Именно по этому методу действовали Эолльцы, причем, достаточно успешно. Благодаря этой методике нам удалось просчитать оптимальное воздействие для предотвращения гибели дочери ведомого объекта.

– Но вы не смогли просчитать смерть этого «ино», – желчно заметил Шульц.

– Мы и не стремились к этому, господин Шульц, – сухо ответил Маре. – К тому же про «ино» стало известно гораздо позже, действие развивалось достаточно быстро, и он просто физически не мог быть включен в первоначальные расчеты.

– Извиняюсь, что перебиваю докладчика, – вставил Ванек, – но хочу сделать некоторые замечания.

– Прошу Вас, – разрешил Зеленский.

– Новое оборудование действительно сильно упростило работу групп – с этим я не могу не согласиться. Быстрый анализ обстановки позволяет вносить почти мгновенные коррективы в планируемые воздействия. Но все же главные расчеты производятся отделом господина Маре на основе передаваемой группами информации. А осуществить обмен информацией в реальном времени практически невозможно по нескольким причинам: это и высокие энергозатраты на межвременные каналы, и несовершенство сканирующего оборудования, и человеческий фактор. Если бы группы обладали оборудованием экспертного отдела, они только выиграли от этого.

– К сожалению, данное оборудование, вернее, вычислительные комплексы подобной мощности слишком громоздки и нетранспортабельны, – посетовал Маре. – Все, что мы могли сделать – это до известного минимума упростить алгоритм с сохранением достаточной автономной функциональности, и даже в этом случае мобильные комплексы довольно велики по размерам и не могут действовать без поддержки серверов Центра.

– Мы ценим огромную работу, проведенную вашим отделом на благо общего дела, – пафосно отметил Зеленский. – Как сказал господин Ванек, работа его групп стала более эффективна, и это главное. Но я хотел бы вернуться к главному вопросу: каковы все же прогнозы ситуации в минус ноль двенадцатом?

– Прогнозы положительные, – вновь взбодрился Маре. – Разрешение ситуации и сохранение базовой линии предполагается с вероятностью ноль девяносто восемь.

– Превосходно! Кстати, что нам известно об этом Сташевском? Он был выбран случайно, как наиболее подходящий объект для осуществления воздействия, или он играет в жизни Бельской какую-то существенную роль?

– Наверняка сложно сказать, мы мало знаем о нем, – медленно, с долей неуверенности в голосе произнес Маре. – Он был выбран, поскольку оптимально вписывался в расчет.

– Господин Шульц. Вы, как историк, слышали что-нибудь об этом человеке?

– Впервые слышу. Вообще об этом периоде жизни Бельской мало что известно.