Ала ад-Дин и повелитель джиннов

– От дяди?

– Да, – кивнул посыльный, – он просил…

– Так давай сюда. – Максим выдернул из пальцев растерявшегося посыльного мешочек с монетами, подбросил его на ладони и перекинул Ала ад-Дину. – Ждет же человек, а ты тянешь.

– Но… – Мужчина посмотрел сначала на одного, потом на другого, не зная, как следует поступить.

– Свободен! Нет, постой!

– Что?

– Вас там много еще?

– Кого? – уставился на Максима посыльный.

– Ну, с подарками?

– Не знаю, я один. – Мужчина развернулся и заспешил прочь, постоянно оглядываясь.

Между тем Ала ад-Дин уже заглянул в мешочек, и любопытный Ахмед подлез к нему сбоку.

– Медяки, – поморщился бывший разбойник и тихо проворчал: – Чего и следовало ожидать. Спер, небось, у кого-нибудь и половину себе отсыпал.

В мешочке действительно находилось совсем немного монет, и предположение Ахмеда походило на правду.

– Ну и что? – Ала ад-Дин быстро завязал мешочек и спрятал за пазуху. – Медь тоже деньги!

– Кто бы спорил, – фыркнул Ахмед и отошел в сторонку.

– Стой-таки, гад! Гнусный вор, плешивый верблюд! Ай, гевалт!

По улице, придерживая рукой черную шляпу с небольшими полями и развевающимися на ветру пейсами, несся Абаназар. Колдун был облачен в черные же одежды – длинный балахон и жилетку. За Абаназаром бежал по пятам грузный мужчина, потрясавший внушительной палкой.

– Люди-и, да шо ж это-таки делается, а?

Колдун проскочил мимо стоявшей посреди дороги компании, обернулся, что-то быстро забормотал и взмахнул свободными рукавами. На месте преследовавшего его мужчины заклубилось облако пыли, брякнулась на землю палка, а когда облако рассеялось, глазам пораженных свидетелей происходящего предстала курица, глуповато вертящая головой.

– Вот так! – гордо изрек Абаназар, заводя руки за спину. – Видели, как я его?

Пока Ала ад-Дин пытался переварить увиденное и приходил в себя, Максим надвинулся на колдуна, сжав кулаки.

– Ты чего с мужиком сотворил, а? Я тебя спрашиваю, еврей ты липовый!

– Тихо, тихо! – попятился колдун. – Ничего ему не сделается. Через часик-другой опять человеком станет.

– Не врешь? – грозно уточнил Максим.

– Да точно, точно! Заклятие совсем слабое.

– Смотри у меня! Послушай, а чего ты в иудея вырядился?

– Какого еще иудея? – нахмурил лысые брови колдун.

– Обычного. Шляпу вон напялил с завитушками, ну вылитый иудей-ортодокс!

– Но-но! – погрозил пальцем Абаназар, но шляпу все же снял, оборвал пейсы и нахлобучил обратно на лысину. Пейсы скомкал в кулаке и засунул в карман – в хозяйстве все пригодится. – А кстати, вам чего здесь понадобилось?

– Да так, мимо шли, хозяин, – осторожно ответил Ахмед.

– Какой я тебе хозяин, шакал бесхвостый! И вообще, шли мимо – вот и идите своей дорогой. А мне с молодым человеком потолковать надо. – Колдун кивнул на Ала ад-Дина.

– Да, забыл представить, – обернулся Максим к Ала ад-Дину, – это и есть твой дорогой дядюшка. Прошу любить и жаловать, так сказать, – и добавил шепотом, приложив руку к щеке, – главное, уши не растопыривай, а то он тебе такого на них навешает – вилкой задолбаешься работать!

Ала ад-Дин в ответ понятливо закивал.

– Что ты ему сказал? – насторожился Абаназар, глядя из-под полей низко, по самые брови нахлобученной шляпы.

– Я ему сказал, что вы очень хороший человек, и вас надлежит слушаться.

– Ага, я хороший, очень! Все верно.

– Значит, мы пошли? – спросил Ахмед, обходя стороной Абаназара.

– Да-да, идите. – Колдун нетерпеливо помахал рукой, поскорее спроваживая двух друзей, чтобы не путались под ногами, и распахнул объятия. – Здравствуй, дорогой племянник!

– Дядя? – с сомнением протянул Ала ад-Дин. – Ну, наконец-то! Я уж думал, вы не придете!

Юноша так стиснул колдуна в объятиях, что у того ребра захрустели и глаза едва не повылазили из орбит.

– Ох! Отпусти, задушишь! – забился Абаназар, суча ногами в новеньких чувяках.

– Извините, дядя. – Ала ад-Дин нежно опустил колдуна на землю, выровнял ему шляпу на голове и отступил на шаг. – Значит, вы брат моего покойного отца?

– Да-да, я брат твоего отца… э-э… – Абаназар понял, что опять забыл имя и завертел головой, ища помощи.

– Али аль-Маруфа, – только и покачал головой Максим, который не успел отойти слишком далеко, вернее, не особенно торопился это сделать. – Послушай, не пора ли тебе завести какой-нибудь перекидной папирус с чернильницей и перышком?

– Отстань от меня, сын греха! – огрызнулся Абаназар. – И иди себе, куда шел.

– Вот она, благодарность, – хмыкнул Максим. – Пошли Ахмед. Аладдин, мы потом еще с тобой потолкуем.

– Я Ала ад-Дин!

– Тем более.

Максим с Ахмедом скрылись в ближайшем переулке.

– На чем мы остановились? – обернулся Абаназар к Ала ад-Дину.