Сталин. Эпоха Сталина на основании документов и воспоминаний

Пушка ЗиС-3 представляла собой и самое известное артиллерийское орудие времён войны. Ни одна страна в мире не смогла создать не только лучшую, но и равную ей дивизионную пушку. Вот поэтому фальсификаторы и пишут, что около тысячи указанных пушек были изготовлены и поступили в войска до решения военных и Сталина о принятии их на вооружение.

Фальсификаторы, конечно, знают, что именно с разрешения председателя Совета Народных Комиссаров СССР тов. Сталина выделялись огромные деньги на проектирование и запуск в серийное производство пушек ЗиС-3. Именно Сталин принимал окончательное решение о сроках и количестве изготавливаемого оружия. Сталин знал не только, сколько и каких орудий, но сколько и каких патронов находится в армии и в резерве. Уровень достоверности информации, выложенной в Интернете, удручает. Добрались даже до мемуарной литературы.

На тему, как «ковалось оружие победы» интересны и воспоминания конструктора танков B. C. Емельянова. Он вспоминает, что никто не мог ответить Сталину на поставленный вопрос о тактико-техническом преимуществе новой башни танка. Говорили о технологических преимуществах при производстве, о чём угодно, но не отвечали на поставленный вопрос. Сталин нервничал, и тут вмешался и попытался ответить на вопрос B. C. Емельянов: «Я вынул из папки карточки с результатом обстрела и подошёл к Сталину.

– У старой башни, сваренной из отдельных деталей, имеются уязвимые места – сварные швы. Новая – монолит, она равнопрочна. Вот результаты испытаний обоих типов на полигоне путём обстрела.

Сталин посмотрел карточки, вернул их мне и сказал:

– Это соображение серьёзное.

Он отошёл в другой конец комнаты.

– Скажите, а как изменится положение центра тяжести танка при переходе на новую башню? Конструктор машины здесь?

Поднялся конструктор.

– Если и изменится, товарищ Сталин, то незначительно.

– Незначительно – это не инженерный термин. Вы считали?

– Нет, не считал.

– А почему? Ведь это военная техника.

Не спуская с конструктора глаз, Сталин спросил, как изменится нагрузка на переднюю ось танка.

Конструктор, встав, тихо сказал: «Незначительно».

– Что вы твердите всё время «незначительно» да «незначительно», скажите, вы расчёты делали? «Нет», – тихо ответил конструктор.

– А почему?

Конструктор молчал.

Сталин положил на стол листок с проектом решения и сказал:

– Я предлагаю отклонить предложенный проект постановления как неподготовленный. Указать товарищам, чтобы они с такими проектами на Политбюро не выходили. Для подготовки нового проекта выделить комиссию…»

На следующий день новый проект был представлен, изготовление новых башен продолжалось…» [66, с. 275—276].

5.2. И. В. Сталин и А. С. Яковлев при выборе истребителя

Правительство по-прежнему уделяло огромное внимание развитию авиации. Успехи советской истребительной авиации стали меркнуть в конце 1930-х годов. Известные на весь мир в середине 1930-х годов истребители И-16, а также И-15 во второй период войны в Испании показали отставание от новых немецких истребителей. Например, немецкий истребитель Мессершмитт-109 имел пушку и большую скорость по сравнению с советскими истребителями. Это очень беспокоило Сталина. Нужно было налаживать и выпуск новых бомбардировщиков.

Известный советский авиационный конструктор, руководитель КБ А. С. Яковлев рассказал, как Сталин поручил его КБ приступить к проектированию нового истребителя. В своей книге «Цель жизни» Яковлев пишет: « … Сталин подошел, улыбаясь, пожал руку, любезно справился о моем здоровье.

– Что же вы стоите? Присаживайтесь, побеседуем. Как идут дела с ББ? (бомбардировщик ББ-22).

Постепенно он расшевелил меня, и я обрел возможность связно разговаривать. Сталин задал несколько вопросов. Его интересовали состояние и уровень немецкой, английской и французской авиации. Я был поражен его осведомленностью. Он разговаривал как авиационный специалист.

– А как вы думаете, – спросил он, – почему англичане на истребителях «Спитфайр» ставят мелкокалиберные пулеметы, а не пушки?

– Да потому, что у них авиапушек нет, – ответил я.

– Я тоже так думаю, – сказал Сталин. – Но ведь мало иметь пушку, – продолжал он, – Надо и двигатель приспособить под установку пушки. Верно?

– Верно.

– У них ведь и двигателя такого нет?

– Нет.

– А вы знакомы с работой конструктора Климова – авиационным двигателем, на который можно установить двадцатимиллиметровую авиационную пушку Шпитального?

– Знаком.

– Как вы расцениваете эту работу?

– Работа интересная и очень полезная.

– Правильный ли это путь? А может быть, путь англичан более правильный? Не взялись бы вы построить истребитель с мотором Климова и пушкой Шпитального?

– Я истребителями еще никогда не занимался, но это было бы для меня большой честью.

– Вот подумайте над этим…

– Так как же, возьметесь за истребитель?

– Подумаю, товарищ Сталин.

– Ну хорошо, когда надумаете, позвоните. Не стесняйтесь… Желаю успеха. Жду звонка. И уже вдогонку сказал:

– А все-таки дураки англичане, что пренебрегают пушкой» [146, с. 55], [66, с. 273].

Вскоре Яковлева снова пригласили в Кремль: «Сталин спросил меня:

– Ну, как, надумали делать истребитель с двигателем Климова?

– Да, я связался с Климовым и получил все данные о его двигателе. Мы детально проработали вопрос, и наше конструкторское бюро может выступить с предложением о постройке истребителя.

Я назвал летные данные будущего истребителя: скорость, потолок и дальность полета.

– Как вы его вооружите? Пушка на нем будет стоять?

– А как же! На нашем истребителе будет стоять пушка калибра 20 миллиметров и два скорострельных пулемета.

– Это хорошо… – ответил Сталин, в раздумье расхаживая по кабинету. – А знаете ли вы, – спросил он, – что мы такие же истребители заказываем и некоторым другим конструкторам и победителем станет тот, кто не только даст лучший по летным и боевым качествам истребитель, но и сделает его раньше, чтобы его можно было быстрее запустить в серийное производство?