Лось процедуру выдержал отважно
и голову нагнул в ответ едва.
И Гусев длинный палец не отринул,
но после козырёк на лоб надвинул.
И пробурчал: «Ну, что ни говори,
а мы для них почти что дикари»!
А марсианин мелкими шагами
неспешно к аппарату подошёл.
он с широко открытыми глазами
у аппарата пять минут провёл.
Смотрел сначала с явным удивленьем.
Затем оно сменилось восхищеньем:
он понял принцип, осознал его,
и стало чудо ясным для него.
Всплеснув руками, быстро повернулся
и стал солдатам что-то говорить.
Затем руками к небу потянулся,
ладони стиснув, знаки стал творить.
«Ану!– ему солдаты отвечали.
И слово троекратно прокричали.
Тогда на лоб он положил ладонь
Пылал во взоре радости огонь.
И прямо к Лосю с речью обратился.
«Ану угара шохо,– он сказал,–
дация Тума,– и остановился,–
ра гео Талцетл,– тут же продолжал.
Закрыв глаза рукою, поклонился.
Казалось, он от радости светился.
Позвал солдата, нож у парня взял
и на обшивке тут же начертал
яйцо, над ним из ткани, вроде, крышу,
солдата рядом. Гусев пояснил:
«Нам этот знатный дядя, как я вижу,
охрану аппарата предложил.
Он аппарат накрыть палаткой хочет,
охрану учредить и днём и ночью.
Но только люки наши без замков.
хватай, тащи, что хошь, и будь таков»!
«Ах, Алексей Иваныч, в самом деле,
пора бы бросить дурака валять!–
промолвил Лось.– Когда б они хотели,
могли бы силой всё себе забрать».
С большим вниманьем слушал марсианин,
их разговор. Он ждал с одним желаньем
на предложенье получить ответ –
скорей от них услышать да, чем нет.
Лось показал руками, что согласен
оставить под охраной аппарат.
Дальнейший ход вполне ему был ясен.
Он понимал, что нет пути назад.