Младший сержант Ф. Крюгер

После ужина к Денису подошел Смирнов, четвертый его подчиненный. Он внимательно посмотрел на Ипатова и спросил:

– Я слышал, ты с Фарходом столкнулся?

– Да, так. Пипр устроил представление, некстати…

– Это он может. Шутник по жизни, – охарактеризовал Смирнов Довлатова и продолжил, – Теперь держись. Фарход отчаянный.

В разговор вклинился Буркадзе, грузин из линейки Дениса, и закачал головой:

– Ты что? Ты на кого полез?

Смирнов сразу потерял интерес к разговору и завалился прямо на застеленную кровать. Раздалось еле различимое похрапывание, а грузин продолжал:

– Ты ж никто, полгода в «учебке» не в счет, а он дембель. Понимаешь? Дем… бель. Домой лычки чистит… Шрам видел? Это он здесь заработал, год назад.

Денис кивнул головой. Буркадзе изогнул бровь до предела и многозначительно поднял указательный палец:

– Эээ, шрам, бандитская пуля. А слышишь, да....

Денис в недоумении посмотрел на грузина, а тот, добившись впечатления которого хотел, продолжил:

– Ферма тут, недалеко. Там бык. Страшный, черный, огромный племенной бык с кольцом в носу. Пришел в самоход к нашим коровам. Оторвался от привязи и пришел. Нуу,Фарход и решил его выгнать. У него в ауле много быков. Он их много видел. А этот не бык, это зверь, понимаешь? Он Фарходу рог за щеку дал.

– Как дал?

– Боднул прямо в рот. Что не понятного? Щеку порвал. Поднял и бросил. Потом топтать начал. Водилы, ЗИЛом его выгоняли. Фарход полгода в больнице валялся. А ты не бык. Тэгирхева. Тебе рога ночью оторвут на раз, два.

Тут появился Пипр и закончил фразу за грузина, поставив точку в разговоре:

– Люля-кебаб будет. Ээээ, прощай командира. Хороший был сибиряк. Секир башка, тебе дорогой.

* * *

Наглые минуты, пролетели пулей, пулей пронеслась вечерняя проверка. ОТБОЙ – врезалось клинком и расщепило реальность.

Так как было начало весны и по ночам довольно прохладно, спали в нательном белье. Денис лежал под теплым одеялом и ощущал прохладную тяжесть пряжки, солдатского ремня, который надел на голое тело под рубашку. Ремень немного придавал уверенности и чувство защищённости. Стараясь не заснуть, он вслушивался и сквозь щелки едва приоткрытых век всматривался в темноту, ожидая нападения. В какое-то мгновение перед глазами поплыли датчики, мониторы, регуляторы и тумблера, на которые он насмотрелся днем.

Затем пронесся фильмом, вчерашний вечер: «Отбой давно прошел, когда он первый раз вошел в казарму дивизиона – вспоминал Денис, – вместе с ним прибыл и новобранец, молодой армянин, только что принявший присягу в полку.

Ара – так звали молодого бойца – невысокий крепыш, с черной короткой прической, с типичной армянской внешностью, явно контрастировал с высоким и светлым Денисом.

Дежурный по тумбочке уставился на них равнодушным взглядом, нахохлился и провалился в забытье.

Заспанный прапорщик Елдаш, появился как призрак из полумрака, в сланцах на босу ногу, окинул пополнение туманным взором и проскрипел:

– Штепсель и Тарапунька, твою. Двигай сюда, – отвернулся и заковылял обратно в полумрак, непонятно что-то бормоча.

Новоприбывшие – как на привязи, последовали за прапорщиком, в каптерку.

– А? – спросил Ара, вертя головой с обезумевшим взглядом.

– Что, а? – не поворачиваясь, процедил сквозь зубы прапор, – А, а, постель получите и спать. Все. Завтра вешаться будете, Ааааа, – зевнул он, – Ща спать»

Денис решительно отбросил видения, когда понял, что проваливается, и стал про себя твердить: «Не спать, не спать. Только не сейчас»

Борьба продолжалась недолго, перед глазами поплыли фантастические картины, уводя от реальности все дальше и дальше.

Природа взяла верх и сопротивление, было сломлено. Незаметно он растворился в царстве Орфея, отдавшись на повеление судьбы

Глава 2.      СОН ПЕРВЫЙ. БЫК.

Пыль едким облаком поднималась от удара копыт. Безжизненная, выжженная солнцем земля, покрытая сухими огрызками, остатками былой роскоши, упирается в край мира. Грустный хруст, напоминающий потрескивание ночного костра и глухие, тяжелые шаги нарушали беззвучную пустоту прогретого воздуха. Копыта вдавливались в сухую корку, поднимая пыль – разъедающую ноздри. Денису снится, что он бык, Могучий, не знающий усталости бык, изнывающий от жажды.

Инстинкт непреодолимой силой заставляет двигаться вперед по мертвой поверхности, в поиске сочной травы или ручья.

Там, где земля прикасается к одинокому небу – прогретый воздух манит к себе иллюзией, вселяя надежду, что там, на горизонте океан – спасительная влага дарующая жизнь.

Всматриваясь в край земли, Денис замечает приближающегося одинокого путника, который, то растворяется, то появляется вновь, покачиваясь миражом.

Пульсация в висках сгустившейся крови, сотрясает тело. Неописуемая ярость взорвала мозг и отключила разум, когда Денис узнал в мираже Фархода. Сухой, обжигающий ветерок прошелся по потрескавшейся поверхности, и его шуршание отозвалось глухим, еле различимым голосом в голове: "Это сон. Это просто сон".

В мгновении ока Денис осознал, что спит. Реальность зазеркалья, заискрилась яркими красками, логика включилась, разбудив внутреннего критика. "Это сон. Это просто сон" – вторил он за шепотом ветра.

Задолго до призыва, он прочитал книги Кастанеды, перелопатил всю имеющуюся литературу по астральным путешествиям и люцидным сновидениям. Книги Роберта Монро и Лабержа, стали главными книгами в его жизни. Упорные занятия научили его изредка осознавать себя во сне.

Но полгода до призыва, спиртное и девочки тормознули развитие. Призыв в армию окончательно прервал практику, и вот, после долгого перерыва он, испытал это снова.

«Может быть, бросить все и улететь к неведомым мирам? – пронеслось в мыслях, – Зачем тратить драгоценный миг на глупый сон, чужой, навеянный уставшим подсознанием?»

Но жажда воды переросла в невыносимую жажду крови. Но откуда такая злость? Еще никогда он не ощущал такую бурю эмоций, такую ненависть и такое неистовое желание крушить и уничтожать.

«Вот он враг – раздалось в голове, а гвоздь безумия пронзил мозжечок, – Враг, который с минуту на минуту разбудит меня, а там как масть ляжет. Наверняка, Фарход уже склонился над моей кроватью и злобно ухмыляется в окружении своих друзей»

Новая волна ярости, мощным цунами обрушилась на Дениса. Он кинулся на беззащитного узбека, потеряв на половину осознанность, обезумев от желания мстить, навалившись на него, всей мощью. Потеряв контроль над своими эмоциями, он чувствовал каждую мышцу, каждую жилу, извивающуюся змеями под кожей. Он превратился в животного, и даже кончик хвоста был под его контролем.

Бык топтал и топтал врага, не знаю устали, несколько раз поднял на рога, не обращая внимания на стоны и мольбы о сострадании.

«Никакой пощады, только расплата. Буйство гормонов и кипение адреналина, остальное не важно»

Когда тело обмякло и перестало подавать признаки жизни, копыто вдавило голову Фархода в пыль.

Если бы Денис обернулся в этот момент, то заметил бы невдалеке на пригорке, прозрачную фигуру обнажённого юноши, словно выточенного из голубого стекла, бесстрастно наблюдающего за происходящим. Его короткие, волнистые волосы были взлохмачены, а глаза светились нежным таинственным светом.

* * *

Сон закружился калейдоскопом, вспыхнул и растворился прогоняемый утренним солнцем. Денис открыл глаза. Казарма гудела ульем.

– Ты чо, спишь? командира, – тряс его Довлатов за плечо. – Подъем, давно бил. Ай я яй командира, ленивий. Живей давай, шевели клешнями. Все уже построились, ЧПешка у нас.