Канарейка

– Зачем бардак? У нас ключи ведь: закроем и уйдем в тихую. – Бзик плечами пожал.

– Потом узнаешь, – помедлив, сказал Мама.

– Звонить парням? – Бзик показал Маме сотовый.

– Скажи, пять минут.

– Понял, – Бзик набрал номер. – Пяц минут, у падэзда, – скомандовал он в трубу и дыру в полу заделывать принялся.

Мама в сумки положил ещё кое-что из хозяйского барахла. Дверцы шкафов пораскрывал и вещи разбросал.

Внизу уже ждал микроавтобус. Задние двери раскрылись, и крепкий парень принял сначала сумки, потом Хоню и Маме с Бзиком помог забраться, хотя они и сами справились бы. Все на пол уселись, и машина проворно тронулась.

– Харащо, ты у дэда ключи срысавал тагда, – Бзик на встретившего их парня смотрел, – щас с замком бы вазылис.

Следователь Заречный Г.Р.

Заречный попал в замкнутый круг. По возрасту его уже заждались наградные часы от министра – пистолет у него уже был – и добровольная садово-огородная ссылка. Последняя, впрочем, Григория Романовича совершенно не устраивала и он время от времени придавался выдумыванию всяческих занятий для пенсионеров, поскольку ни рыбалками, ни охотами не баловался. Но, как время подошло к пенсии, на Заречного повалились «висяки» с «глухарями». «Политику партии» он понимал правильно: раскрыл – коллективу галочка, – а кому и звёздочка, – не раскрыл, причём, чем больше, тем лучше, – на пенсию с «формулировками». И без часов, кстати. Даже без грамоты. Но Григорий Романович возьми да и войди во вкус! Каждое дело теперь приобретало особый смысл. Битва не на жизнь, а… на пенсию. Подарки «сверху» его не волновали, а вот современные технологии и техника – очень даже занимали. Компьютер, интернет, базы данных, электронные таблицы, средства слежения и наблюдения он осваивал досконально и с увлечением. «Если бы в моё время были такие средства, – говаривал он, бывало, отвечая на жалобы молодых следователей и оперов, – совсем другая картина была бы. Я б уж развернулся в марше!» И раскрывал все дела, что давали. Одно за другим. И не одно из них на «доп» не вернулось. Постепенно о его пенсии вообще забыли, и молодёжь потянулась к нему за советом, за помощью. Правда, часто злоупотребляли, конечно.

– Григорий Романыч, Захарьевская, двадцать три, квартирная кража, – смущение в голосе дежурного усиливалось изношенным телефонным аппаратом.

– Что там, тухляк? – хмыкнул Заречный.

– Да, похоже.

– Машину дашь, съездим. С Марковым.

– Романыч, тут дворами два шага! И там бригада с машиной, если что.

– Вабщет, мы домой уже, – Заречный взглянул на часы, – сегодня уже ребят в трениках взяли в обед, а ты нас хочешь на трусы бросить. Зачем нам такие переработки, э?

– Блин, Романыч, начальник звонил, просил тебя на этой краже дать группе в усиление. Не, забей, конечно, но ты потом на пенсию, а мне куда?

– Ладно-ладно, заскочим, всё равно по дороге, – Заречный положил трубку и подмигнул Маркову: – Ну что, стажёр, домой хочешь?

– Да я понял, Григорий Романыч, – смущённо улыбнулся Марков.

В египетском доме не Захарьевской работать было куда приятнее, чем в современных трущобах где-нибудь в Весёлом Посёлке. В квартире тихо и деловито трудилась дежурная следственно-оперативная группа.

– Привет честной компании, – Заречный не скрывал, что неофициальность участия в этом деле его радует.

По откликам на его приветствие хорошо читался весь спектр отношения сотрудников к старому следователю.

– От эт кавардак! – подивился он. – Инсценировкой попахивает.

– Тоже заметил, Романыч? – не оборачиваясь спросил эксперт – мужчина лет сорока в красной бандане, – покрывая дверцы шкафа чёрным порошком.

– Цианоакрилат, м? – поинтересовался Заречный, показав на следы чёрного порошка. – Или мелкодисперсный?

– Да иди ты! – добродушно усмехнулся эксперт. – Обычный тонер для лазарника и скотч.

– Ну, яс-сно! А где ж хозяева? – удивлённо огляделся Заречный и развел руками, не вынимая их из карманов куртки.

– На кухне хозяйка. – Эксперт протёр пестрящей пятнами тряпочкой колонковую кисть.

– Здравствуйте! – Заречный приоткрыл дверь на кухню.

– Здравствуйте, Григорий Романович! – поздоровалась в ответ девушка-следователь и улыбнулась Маркову, который хвостом ходил за Заречным.

– Здравствуйте! Заречный, Григорий Романович! – представился он хозяйке и снова обратился к следовательше: – Список похищенного составили?

– Да, Григорий Романыч, вот, взгляните, – девушка протянула ему уже слегка помятый листок, исписанный плотным ровным почерком.

– Угу, – Заречный пробежал список глазами. – На секунду можно вас?

Пошушукавшись недолго со следователем в холле, Заречный взял у неё чистый лист бумаги, быстро набросал на нём несколько слов и подозвал Маркова и двух оперативников:

– Так, Вениамин Николаич, щас поезжайте с ребятами по этим адресам, а мы здесь пока…

– Григорий Романыч, – Марков повернул к нему список и, закрывая написанное от оперативников, ткнул пальцем и шепнул: – Фила?

– И что? – недоумённо отпрянул Заречный.

– Но ведь … – Марков поднял указательный палец, держа руку перед собой, чтобы, опять же, не видели оперативники.

– Ничё-ничё, давай! Мы просто заглянем! – приободрил его Заречный, хлопнув по плечу. Давайте, шустренько, – подмигнул он операм.

Молодые люди с прибаутками удалились. Заречный снова позвал следовательницу.

– Вот, смотри, – он обвёл рукой разбросанные вещи, – если присмотреться, вещи, что ближе к выходу, лежат поверх, – видишь?

– Да, – кивнула девушка; в её голосе слышалась лёгкая растерянность.

– Значит, шли из глубины квартиры. Вот… Можно туда пройти? – крикнул Заречный эксперту.

– Идите, но посуду там не трогайте пока, – ответил эксперт.

– Ага, хорошо! О, кладовка! – обрадовался Заречный. – Глянь-ка, а здесь и не тронуто ничего. Странно, да?

– Дуа, – растерянность следовательши очевидно нарастала.

– Что-то искали или взяли в кладовке? Или… Что с замком? – тихо спросил Заречный, вернувшись к эксперту и указывая на входную дверь.

– Следов взлома нет, но открывать могли плохим дубликатом.

– Ага. Так, где у нас хозяюшка-то? – Заречный прошёл на кухню. – Простите, как вас звать-величать?

– Лидия Дмитриевна, – представилась хозяйка, – Красенкова.